Великолепные гепарды - Александр Бушков

- Боже мой, Фаул, что это вы? - изумленно вопросил мэр и рефлекторно потянулся смахнуть листья со стола.

- Я попросил бы вас! - рявкнул Фаул. - Я попросил бы вас аккуратнее обращаться с казенными деньгами! С финансами муниципалитета!

- Что вы этим хотите сказать? - спросил я, потому что мэр безмолвствовал, бледнея.

- Я хочу сказать: вот это, - он сгреб пригоршню листьев и рассыпал их над столом, - находится во всех сейфах городского банка и его отделений вместо неизвестно куда исчезнувших денежных знаков и ценных бумаг. И еще я хочу сказать; я подаю в отставку. Поеду и набью морды этим чинушам в эполетах из МСБ, которые тормозят "Гаммельн". Пусть меня судят, пусть сажают. Морду я им набью. Окопались, зажрались, отсиживаются, благо, над ними не каплет...

Дальнейшие его слова можно было воспроизвести разве что на крайне непритязательном заборе, начисто лишенном чувства собственного достоинства. Как я уяснил из отрывочных выкриков, советник Фаул восемь лет ведал городскими финансами и решительно не понимал, чем ему ведать теперь. Бумажные и металлические деньги превратились в осенние листья - не только в сейфах, но и в карманах тех, кто в данный момент находился в банке. Сейчас возле банка собралась огромная толпа вкладчиков, которую едва сдерживает половина городской полиции и военнослужащие ООН, директора банка только что увезла с сердечным приступом карета "Скорой помощи", остальные служащие разбежались от греха подальше - намерения толпы непредсказуемы...

Выпалив все это на повышенных тонах, советник упал в кресло и неумело заплакал:

- Видите? - сказал мне мэр, растерянно вороша листья. - А понимаете ли вы, во что превратится город с населением в полмиллиона, лишенный казны?

- Ну, дотацию-то вам выделят... - сказал я.

- Еще одна примочка на раковую опухоль. - И мэр спросил ледяным тоном: - Полковник, вы собираетесь действовать?

- Завтра утром ко мне придет человек из Центра, - сказал я. - Если он подтвердит, что на меня возложены полномочия, пустить в ход "Гаммельн" проволочек не будет. Пока что приказа насчет должных полномочий у меня нет, а я человек военный, вы должны меня понять. Я хотел бы взглянуть на ваш вычислительный центр. Нельзя ли попросить у вас машину и сопровождающего?

- Машина будет, - сказал мэр. - Пойдемте. Я еду в банк. Фаул, перестаньте, вы же мужчина. И соберите эти... деньги. Дать вам коньяку?

- Яду мне дайте! - заревел Фаул. - Пистолет! Адриан, можно мне дать по шее этому полковнику?

- Боюсь, он может весьма профессионально дать сдачи, - мягко сказал мэр. - И он ни в чем не виноват.

- Можно, я возьму листок? - попросил я.

- Только обязательно расписку! - горько захохотал Фаул. - Для служебных целей временно заимствован банкнот достоинством... серия... номер... Держите уж! Сейчас я понял, что деньги мусор! - Он сунул мне в карман пиджака горсть листьев, подпрыгнул на месте и сказал: - Гоп, ля-ля! Адриан, дружище, а не сойти ли мне с ума! Свихнуться, чокнуться, сбрендить. Будет гораздо легче. На меня наденут балахончик без рукавов и повезут туда, где много марсиан, пап римских и Наполеонов. А? А то давай вместе, и полковника прихватим. Поехали, полковник? Мы все в конце концов рехнемся здесь, так уж лучше заранее, самим... Давайте вообразим себя святой троицей? Вам кто больше подходит - отец, сын или дух святой?

- Да никто, - сказал я. - Не мой стиль. Когда меня бьют по левой, я бью тому по правой...

- Вот и ударьте. Санкционируйте операцию. Мы вам поставим памятник. Я абсолютно серьезно. Проведем подписку, я первый отдам последнюю рубашку. Хотите увековечиться в облике рыцаря, поражающего дракона?

- Мирская суета, - сказал я. - Господин мэр, у меня к вам еще одна просьба. Поставьте полицейский пост у Льва. Право же, не помешает...

- Действительно. Сейчас распоряжусь.

- И последний вопрос. Во время катастроф и прочих чудес были... пострадавшие физически?

- Ни одного, - сказал мэр. - Моральных травм - тех предостаточно. Нервный шок, истерики, инфаркты, неврозы. Несколько человек в психиатрической клинике. Пожалуй, только случай с Тампом можно подвести под категорию "пострадавших физически".

- Ты забыл еще про этого алкоголика, про Некера, сказал Фаул. Который до самоубийства допился.

- Молчать! - сказал я. - Не трогайте Некера, вы, финансист!

- Ах, во-от оно что, - сказал Фаул.

- Простите, у меня тоже есть нервы, - сказал я. - Он был моим учителем, понятно вам? Он столкнулся с какой-то фантасмагорической дилеммой, которую не смог разрешить. Так что МСБ ничуть не легче, не нужно никому бить морды... Многоуважаемые олдермены, разрешите вам задать последний вопрос? Что вас больше беспокоит - сама Тайна или нарушенное процветание вашего города?

- Можете думать о нас как угодно, - сказал мэр, - но нас заботит в первую очередь город - мы за него в ответе. А Тайна... Да черт с ней, честно говоря.

- Логично, - сказал я. - Поедемте?

Мы с мэром помогли советнику Фаулу собрать в портфель казенные деньги и втроем вышли из кабинета. В вычислительный центр меня отвез детектив полковника Артана.

В здании было пусто, неуютно и чисто" и никаких следов разрушения, о чем я тут же сказал своему спутнику. Компьютеры выглядели невредимыми и готовыми к работе.

- Смотрите, - сказал детектив.

Он взял из угла стул, размахнулся и запустил им в самый большой и красивый компьютер. Я невольно напрягся в ожидании мерзкого стеклянного хруста и дребезга.

Стул пролетел сквозь компьютер, словно он был сделан из тумана, и с грохотом ударился о стену. Компьютер осел и рассыпался тучей невесомого коричневого пепла, и сейчас же, словно по команде, в зале взвихрилась пыль - рушились остальные компьютеры, рассыпались прахом. Через несколько секунд остались одни голые стены.

- Поедем на завод авиадвигателей? - предложил детектив. - Там еще интереснее...

- Черт с ним, с заводом, - сказал я. - Везите меня в гостиницу "Нептун". Там сейчас встреча киноактеров со зрителями.

На его лице изобразилось, что он прекрасно все понимает, - уж если полковник МСБ идет на это мероприятие, то уж наверняка не глазеть на актеров, подобно простым зевакам, а преследует таинственные цели тайной войны. Я не стал ему, разумеется, объяснять, что цели у меня чисто личные. Увидеть Сильвию. Потому что я живой человек, умею рвать решительно, но не могу отучиться тосковать. Потому что я скучаю по ней. Чертовски.

Все началось в Канаде, когда мы вели боевиков, вы дававших себя за киногруппу из Кейптауна, в каковом качестве они успели познакомиться со множеством порядочных людей, не подозревавших, с кем имеют дело. Когда события волею судьбы оказались пришпорены, и мы повязали всю банду в кемпинге, в улове нашем оказались и несколько этих самых порядочных людей, которых пришлось на всякий случай деликатно проверить. Сильвия Экнотер в том числе. Я прочитал ей серьезную нотацию о вреде безалаберной доверчивости и шапочных знакомств. Как ни странно, она оказалась не только красивой, но и умной и на меня не рассердилась. И все началось. У меня были две недели внеочередного отпуска, я поглупел настолько, что стал похож на нормального человека, стало закручиваться что-то совсем серьезное, и я спасовал. Струсил. Заколебался. Задумался. (Нужное подчеркнуть.) Решил, что засекреченный контрразведчик, который в любой момент может угодить на Доску павших героев (есть такая в штаб-квартире, золотом по черному мрамору, среди своих именуется с цинизмом людей, имеющих на это право, "досточкой"), просто-напросто не годится в мужья молодой талантливой киноактрисе - не жизнь ее ждет, а сущий ад, если честно. Тут как нельзя более кстати форсировали операцию "Чарли", всю группу сорвали с отпусков, и я второпях, на приступочке прилетевшего за мной военного вертолета, написал Сильвии короткое письмо, где попытался объяснить все неудобства, ожидающие жену офицера МСБ, и просил, если она хочет, считать себя свободной. Два месяца назад сие произошло. И с тех пор, как мне передавали, она звонила раз десять, а я хожу смотреть ее фильмы. И старался забыть, что она здесь, что за главную роль в экранизации догардовской "Звездной дороги" ей вручили какого-то золотого зверя из числа той экзотической живности, какую раздают на кинофестивалях.