Умышленное убийство (сборник) - Эрнест Хорнунг

Его глаза засверкали, чего я уже давно не имел удовольствия наблюдать. В них искрился какой-то извращенный энтузиазм, порожденный новыми обстоятельствами. Было видно, что Раффлз разрабатывает некий новый дерзкий план, несравнимый ни с чем. Он скинул ботинки и принялся бесшумно и очень быстро расхаживать по комнате. Никогда еще, если не считать обеда у Розенталя, не выказывал мой приятель такого возбуждения, такого стремления осуществить задуманное. Мне было очень неприятно заодно уж вспомнить и о нашем фиаско, прелюдией к которому тоже стал знаменитый банкет.

– Мой дорогой Эй-Джей, – начал я, стараясь подражать его же собственному тону, – тебе очень нравится ставить перед собой почти невыполнимые задачи. На тебя, вероятно, действует спортивный настрой, не более того. Вспомни урок, который нам преподала судьба, когда мы убегали в последний раз, и старайся вести себя как можно тише. Если, конечно, ты ценишь наши шкуры. Изучай дом, сколько тебе захочется, но только умоляю тебя – не суй голову прямо в пасть самому Маккензи!

Моя красивая метафора заставила его остановиться. Он цепко держал в руке недокуренную сигарету и усмехался. Глаза его все так же сверкали безумным блеском.

– Ты абсолютно прав, Зайчонок. Не буду. Правда, не буду. И все же – ты-то сам обратил внимание на ожерелье леди Мелроуз? Сколько лет я мечтал завладеть им! Но я не собираюсь так рисковать и глупо подставляться. Нет-нет, это было бы слишком опасно. Подходить по ветру к Маккензи и для профессионалов было бы равносильно самоубийству. Но игра будет большой, поверь мне, это будет что-то!..

– На этой неделе ничего предпринимать нельзя.

– Нет-нет, конечно, не буду. Однако мне интересно было бы узнать, как собираются работать наши конкуренты. Неужели у них действительно есть соучастник в этом доме? Как бы мне хотелось сейчас во всех подробностях услышать, что же именно они задумали и как собираются реализовать свой план. Но ты даже не волнуйся, Зайчонок. Все будет так, как ты скажешь.

Уверившись в том, что он говорит мне правду, я удалился в свою комнату и лег в постель с легкой душой. В ней еще оставалось много доброго, и я радовался просто потому, что наше «выступление» будет отложено, хотя бы всего на несколько дней. Я продолжал сожалеть о необходимости совершать эти преступления, ведь это только лишний раз доказывало, что я был невероятно слабым человеком по сравнению с Раффлзом и в то же время таким же отрицательным субъектом практически во всех отношениях.

Правда, было у меня и одно положительное качество. Я обладал даром не обращать внимания на неприятные детали любого момента и даже вычеркивать из памяти целые эпизоды своей жизни. Уже давно я культивировал в себе эту потрясающую способность, и оттого жизнь моя в городе была спокойной и радостной, несмотря на то что случилось всего год назад и способствовало появлению моего богатства. Вот и теперь в Милчестере, в течение всей этой недели крикета, которой я так опасался, я, в конце концов, развлекался и наслаждался жизнью, как только мог.

Кроме того, в эти дни возникали еще некоторые другие приятные моменты. Во-первых, тут присутствовали еще двое парней, куда более неловких на поле, нежели я, и рядом с ними я иногда выглядел вполне неплохим спортсменом. В самом начале недели я сумел пару раз заслужить похвалу за мгновенную реакцию на подачи. Один раз я совершенно случайно поймал мяч, и только потому, что услышал его свист и машинально выкинул руку вперед. Лорд Амерстет публично пожал мне эту самую руку в присутствии остальной знати. Это был настоящий успех, и вечером, на балу у виконта Кроули, мисс Мелхиш сказала мне несколько приятных слов по этому же поводу. Помимо этого, она заметила, что именно в эту ночь грабители решили совершить вылазку за драгоценностями. Мы сидели с ней вдвоем в саду, и она сильно дрожала, хотя в доме всю ночь горел свет. В это же время дотошный шотландец делал один снимок за другим, а по ночам проявлял их в темной комнате, расположенной как раз рядом с той частью дома, где обитали слуги. Я был твердо уверен в том, что только двое из всех приглашенных знали, что этот невинный фотограф Клефейн из Данди на самом деле является инспектором Маккензи из Скотленд-Ярда.

Эта неделя должна была закончиться незначительным матчем в субботу, который двое или трое из нас вообще решили проигнорировать, чтобы вернуться в город пораньше. Однако этому матчу вообще было не суждено состояться. В середине ночи с пятницы на субботу в аббатстве произошла трагедия.

Но позвольте мне рассказать вам все именно так, как я сам это видел и слышал. Моя комната находилась в центральной галерее, но нас с Раффлзом почему-то разместили на разных этажах. Он гостил там, где, по моим расчетам, ночевали и все остальные важные персоны. Мне же была предоставлена какая-то гардеробная, составляющая часть больших апартаментов, и моими соседями, таким образом, оказались сами хозяева дома с одной стороны и леди Мелроуз с другой.

Итак, пятница закончилась, а вместе с ней и все основные запланированные мероприятия. И впервые я смог расслабиться, а потому легко заснул. В полночь я, наверное, уже видел десятый сон, как вдруг обнаружил, что почему-то сижу в собственной кровати и буквально задыхаюсь от страха. В мою дверь кто-то громко и настойчиво стучал. Я прислушался, и до моего слуха, кроме всего прочего, донесся чей-то сдавленный хрип и звук шаркающих по полу ног.

– Ну вот и все, – раздался приглушенный голос. – Я поймал тебя. Сопротивляться бессмысленно.

Это был детектив-шотландец, и меня как холодной водой окатило. Ответа не последовало, но хрипы и тяжелое дыхание звучали все так же отчетливо, а шаркающие шаги ускорили свой темп. Становилось понятно, что кто-то борется возле двери моей комнаты. Я вскочил с кровати и в один миг распахнул ее. В коридоре горела лампа, и в ее свете я увидел, что Маккензи отчаянно сражается с каким-то мужчиной. Противник, судя по всему, достался ему достойный и никак не желал сдаваться.

– Держите этого человека! – закричал Маккензи, завидев меня. – Держите этого негодяя!

Но я стоял у двери и не был в состоянии даже пошевелиться, пока эти двое буквально не врезались в меня. Тогда я сам накинулся на мужчину, лицо которого мне наконец-то удалось разглядеть. Это был один из лакеев, прислуживавших гостям за столом. И как только я прижал его к стене, детектив тут же ослабил свою хватку.

– Не отпускайте его! – прокричал он. – Там, внизу, у него еще имеются сообщники.

И он помчался вниз, перепрыгивая через две, а то и три ступеньки сразу. В тот же миг одновременно открылось сразу несколько дверей, в проемах которых я увидел лорда Амерстета и его сына. Оба стояли в пижамах, силясь понять, что же, в конце концов, происходит. Тут мой противник перестал сопротивляться, но я по-прежнему продолжал крепко держать его. Кроули зажег газ.

– Что за чертовщина такая? – часто моргая, спросил лорд Амерстет. – Кто это так быстро только что убежал вниз по лестнице?

– Это был Мак… – Я запнулся, но тут же поправился: – Господи, Клефейн.

– Понятно, – кивнул хозяин дома, поворачиваясь к слуге. – Так, значит, это был ты, негодяй? Очень хорошо! Просто замечательно! Где же вы его поймали?

Об этом я не имел ни малейшего представления.

– Посмотрите, дверь у леди Мелроуз открыта! – воскликнул Кроули. – Леди Мелроуз! Леди Мелроуз! – громко позвал он.

– Не надо забывать, что она глуха, – напомнил лорд Амерстет. – А вот и ее служанка, кажется.

Открылась внутренняя дверь, раздался сдавленный испуганный крик, и на пороге появилась бледная фигура служанки, отчаянно жестикулирующей и насмерть перепуганной. Она забормотала что-то очень быстро по-французски, и лорд Амерстет учтиво перевел ее лепет остальным.

– Окно в комнате открыто, а шкатулка с драгоценностями исчезла. Боже мой! – Он повернулся к служанке и поинтересовался, как чувствует себя ее хозяйка.

Та опять по-французски объяснила, что леди крепко спит, и лорд снова передал ее слова.

– Все это время дрыхла как убитая, – понимающе кивнул старик. – По-моему, она единственная, кто даже не проснулся от такого шума!

– Но почему Маккензи… то есть Клефейн, сбежал? – поинтересовался юный Кроули.

– Он сказал, что там, внизу, остались сообщники этого типа, – пояснил я.

– Но почему вы не могли нам сказать это раньше? – заорал Кроули и помчался вниз по лестнице вслед за детективом.

За ним побежали почти все мужчины, которые к этому времени проснулись и столпились в коридоре, молча наблюдая за происходящим. Теперь пойманный грабитель перестал их интересовать, и они дружно рванулись вперед затем, чтобы поймать остальных. Среди желающих поохотиться за преступниками оказался и Раффлз. Я с удовольствием присоединился бы к их компании, но слуга в этот момент решил воспользоваться всеобщей суматохой и попытался вырваться из моих рук. Ему это почти что удалось, но лорд Амерстет оказался ловким малым и тут же перехватил его. Но слуга тоже обладал достаточной силой, а потому нам с лордом потребовалось немало усилий, чтобы утащить этого негодяя вниз по лестнице, туда, где должны были, судя по всему, собраться все мужчины. Там мы передали его в руки двух других лакеев, которые выскочили на шум и были одеты в ночные сорочки, наспех заправленные в штаны. Хозяин дома был настолько благодушен, что успел несколько раз похвалить меня за смелость и решительность, пока мы шли вместе с ним к выходу из дома.