Бои за Ленинград - Александр Модестов

В. Суворов пишет: «Генеральный штаб – мозг армии. Начальник Генштаба – самый толковый и умный генерал во всей армии. Группировка войск – это, образно говоря, положение шахматных фигур на доске. Это он расставляет фигуры так, чтобы не проиграть. С февраля 1941 года Жуков – начальник Генштаба. И вот ситуация: 22 июня немцы нанесли главный удар севернее Полесья, разгромили советские войска в Белостокском выступе, теперь германские танковые группы могут развернуться на Смоленск и Москву, а у Жукова главные силы южнее Полесья. Вопрос: где же хвалёная гениальность Жукова?»

В своих «Воспоминаниях и размышлениях» Жуков объясняет, что неудачи в первый период войны связаны с тем, что «многие из тогдашних руководящих работников наркомата обороны и Генштаба слишком канонизировали опыт Первой мировой войны». Прямо чудеса. Начальник Генштаба обвиняет Генштаб своих подчинённых, забывая, что последнее слово всегда за начальником, что за малейшее ослушание такого человека, как Жуков, следовали не выговор, а Лубянка со всеми вытекающими последствиями. Основные помощники Жукова – его заместитель Ватутин и начальник оперативного отдела Маландин – были назначены на эти посты по личному представлению Жукова. Говоря об ответственности за ту обстановку, которая создалась в первые дни войны, Жуков пишет: «Как очевидец и участник событий того времени, должен сказать, что со Сталиным делят свою ответственность и другие люди, в том числе и его ближайшее окружение – Молотов, Маленков и Каганович. Не говоря о Берии, он был личностью, готовой выполнить всё, что угодно и как угодно. Именно для этой цели такие личности необходимы». Эти слова о Берии более в полной форме относятся именно к самому Жукову, который чтобы оправдать свои прорехи (как это было на Халхин-Голе, в начале войны, под Ленинградом и во всей своей деятельности), приносил в жертву невинных людей. Что касается перечисленных им деятелей, то они действительно были виновны во многих преступлениях против советского народа, но их нельзя обвинить в том, что они не готовились к предстоящей войне. Именно эти люди старались выпустить как можно больше современного для того времени оружия и вооружения, а вот как надо было использовать это оружие и вооружение и подготовить кадры для умелого его использования лежало на плечах наркома обороны и начальнике Генштаба. Оправдание Жукову может быть только одно: он был на должности начальника Генштаба всего около четырёх месяцев и по своим умственным способностям не готов был полноценно исполнять эти обязанности.

В преддверии войны Сталин и Берия готовят новый кровавый процесс над виднейшими военачальниками. Предлогами были высокая аварийность военной авиации и беспрепятственный полёт немецкого самолёта «Юнкерс-52» с посадкой на аэродроме в центре Москвы. Были арестованы генералы Штейн, Локтионов, Смушкевич, Рычагов, Мерецков, наркомы Ванников, Лихачёв и другие высшие командиры и конструкторы. В дальнейшем Мерецков и Ванников были выпущены, но большинство, 25 человек, в том числе Штерн, Смушкевич, Рычагов и его жена, были расстреляны 28 октября 1941 года без суда по указанию Берии. Это когда враг рвался к Москве, и каждый командир был на вес золота! «В памяти всплывают репрессии 1937 года. В первую очередь тогда были уничтожены те высшие командиры Красной армии, которые доподлинно знали об отнюдь не выдающейся роли Сталина в гражданской войне. Здесь убрали главные фигуры событий на Халхин-Голе» (Штейнберг). Репрессии высшего командования ВВС перед самым началом войны явились одной из причин массовой гибели авиации в первые дни войны.

Гитлер торопился начать войну, хорошо понимая, что время работает против него – перевооружившись и укрепив границы, СССР станет более силен и опасен.

Теперь рассмотрим, какие людские возможности имела Германия. Из 82-миллионного населения предвоенной Германии было мобилизовано в армию 8,5 миллионов. Учитывая, что значительное количество евреев, коммунистов и других оппозиционеров сидели в концлагерях, и их ещё надо было охранять, нельзя было брать в армию рабочих, особенно квалифицированных, исключая больных. Германия не имела возможности значительно увеличить свою армию. С другой стороны, надо было держать немалые вооружённые силы в оккупированных странах, особенно в Югославии и Греции, где разгоралась партизанская война. По некоторым сведениям, Германия собиралась напасть на СССР в мае 1941 года, но нападение пришлось отложить, так как потребовалось усмирять Югославию. Довольно значительные силы необходимо было оставить во Франции для отражения возможной высадки войск Англии. Кроме этого, в Африку был направлен экспедиционный корпус фельдмаршала Роммеля. Таким образом, возможности пополнять сравнительно небольшие вооружённые силы, выделенные для войны с Советским Союзом, были крайне ограничены. Все штабные игры немецкого Генерального штаба показывали, что в длительной войне с Советским Союзом Германия должна потерпеть поражение, так как её людские резервы были гораздо меньше людских резервов СССР. Все надежды были на молниеносный (блицкриг) разгром наших войск со взятием Москвы. Для войны с Советским Союзом был разработан план «Барбаросса», по которому немецкие войска должны были наступать тремя группами армий: группа «Юг» на Киев, группа «Центр» на Москву через Белоруссию, группа «Север» через Прибалтику на Ленинград. Группа «Север» под командованием фельдмаршала фон Лееба должна была в кратчайший срок совместно с финнами захватить Ленинград, уничтожить Балтийский флот, присоединиться к группе «Центр» и захватить Москву. Всё это планировалось завершить за 8-10 недель. Планируя напасть на СССР, Гитлер и его Генштаб недооценивали мощь Красной Армии, считая, что она не сильнее разбитой ими армии Франции. Они ошибочно считали Красную армию гораздо малочисленнее, чем она была на самом деле. Особенно большие просчёты были по количеству и качеству наших танков. Во время войны Гитлер скажет, что если бы он знал, сколько у России танков, то он не начал бы войну. Наши, даже устаревшие танки, были лучше немецких танков, рассчитанных на европейские дороги, но совершенно негодные для движения по нашим грунтовым дорогам. А таких современных для того времени танков, как КВ и Т-34, у немцев совершенно не было, а нас только в пограничных округах их было 1475 единиц.

Рассмотрим беспристрастно начало войны и попробуем выяснить, кто в первую очередь виноват в её неудачном для нас начале.

Как уже указывалось в статье, советско-финская война показала, что Красная армия совершенно не готова к современной для того времени войне. Однако, сделав правильные выводы, советское правительство сделало большие успехи по подготовке страны к обороне. Но срок этой переподготовки был крайне мал: с 13 марта 1940 года, дня окончания войны с Финляндией, до начала войны с Германией, 22 июня 1941 года, было всего один год и три месяца. Поэтому Сталин, понимая, что мы совершенно не готовы к войне, старался всевозможными мерами её оттянуть. К началу сороковых годов в результате программы индустриализации Советский Союз вышел на третье место после США и Германии по уровню развития тяжёлой индустрии, и её экономика в значительной степени была ориентирована на производство военной техники. СССР стремительно наращивал свои вооружённые силы и её вооружение.

(Милитера).

Наша промышленность набирала обороты по выпуску военной продукции, что видно из таблицы.

Рассчитано из среднемесячного производства (Милитера).

«Следует учитывать, что промышленность Германии работала при максимально возможном напряжении, тогда как советская только начала переходить на режим работы военного времени». (Милитера) При рассмотрении этой таблицы видно, что по выпуску боевой техники СССР превосходил Германию, в то время как он производил гораздо меньше артснарядов. В предвоенное время это приводило к тому, что, экономя боеприпасы при проведении учебных стрельб, наши воины хуже, чем немцы, были подготовлены к боевому использованию оружия. А в первый год войны из-за недостатка снарядов мы несли громадные потери. Нашу слабую артподготовку отмечали, как участники боев на Невском пятачке, так и участники штурмов Синявинских высот, и особенно при штурмах станции Погостье – всё это места массовой гибели наших бойцов. В последующие годы наша промышленность наладила массовый выпуск всех видов боезапасов, что и привело к успеху наших наступательных операций.

Советник посольства Германии в 1941 году Хильгер писал (по словам Адамовича): «Всё указывало на то, что Сталин полагал, что Гитлер собирается вести игру с целью вымогательства, в которой вслед за угрожающими передвижениями войск последуют неожиданные требования экономических или территориальных уступок. Он, по-видимому, верил, что ему удастся договориться с Гитлером, когда эти требования будут выставлены». Сообщения разведки из разных источников противоречили друг другу. Кроме данных о дате начала войны были и данные, искусно подброшенные немецкой разведкой, о том, что Германия не намерена нападать на СССР. Незадолго до начала войны Гитлер уверял Сталина, что он в ближайшее время начнёт отвод своих войск от границы с СССР. Что ж, в такой обстановке, если бы Сталин начал превентивную войну с Германией и первым разорвал мирный договор о ненападении, Красная армия всё равно понесла бы страшные потери, причём противники Сталина сейчас обвиняли бы его в потерях, в коварстве и недальновидности (а может, Гитлер и не начал бы войну?). Правда, по этому вопросу имеется противоположное мнение В. Суворова, что СССР намеревался все же сам напасть первым на Германию 6-го июля. Но он приводит только малоубедительные косвенные данные. Тогда, как известно, что ещё 5 августа 1940 года против СССР планировалась операция «Ост». 18 декабря 1940 года директивой № 21 был утверждён план «Барбаросса» с первоначальным сроком начала её – 15 мая 1941 года, перенесённым затем на 22 июня. В. Суворов противоречит сам себе. Он пишет: «Накануне войны советская стратегическая разведка, именовавшаяся тогда РУ ГШ, сумела добыть сведения величайшей достоверности… Военные разведчики совершили подвиг – они достали германский план вторжения и установили ориентировочную, затем и точную дату нападения Германии на Советский Союз». Но если Сталин точно знал, что на него нападут 22 июня, почему он готовил «внезапное» нападение на Германию 6-го июля? Нелепость. Он должен был тогда или приказать наступать раньше или подготовиться к обороне. Просто Сталин считал, что Красная армия не готова к войне и стремился любой ценой её оттянуть. Он говорил, что самое опасное время для начала войны – до августа 1941 года. Позднее немцы уже не начнут. К сожалению, немцы начали войну раньше. Почему бы он говорил об августе, если бы планировал сам напасть на Германию в июле 1941 года? Маршал Василевский писал: «Так вот, считаю, что хотя мы и были ещё не готовы к войне, но если реально пришло время встретить её, нужно было смело перешагнуть порог. Сталин не решился на это, исходя, конечно, не из лучших побуждений. В результате несвоевременного приведения в боевую готовность Вооружённые Силы СССР встретили схватку в значительно менее выгодных условиях. То, что Сталин не смог вовремя принять такого решения, является его серьёзнейшим политическим просчётом».