Альдери. Второй шанс (СИ) - Гарм Лиза

Тишина в сердце. Рамир всё ещё истинный. Душами связаны. Хочет ли она его? Сложный вопрос. Она не знает его, и даже не пыталась узнать. Бесспорно очень привлекательный, яркий, сильный. Она помнит, как смотрели на него её подруги, слюной захлебывались. Да только внешность не сыграет большую роль. Что у него за душа? Что знает он о теплоте и сострадании? Есть ли в нем вообще хоть что-то человеческое?

Есть. Её сердце само ответило на молчаливый вопрос. В нем много человеческого. Его боль она чувствует сейчас. Чувствует того маленького мальчика, который остался без матери, но приобрел новую. В мать Альдери было сложно не влюбиться. Она распологала к себе и всегда находила общий язык со всеми. Доброе сердце, искренняя душа. Люди любили её. И маленький Рамир не смог бы устоять.

Внутренности опять скрутило узлом, Альдери рванно выдохнула, отпуская горькую слезу катиться по щеке.

Она ведь может просто попробовать узнать его? Что если он тоже умеет чувствовать? Он столько раз защищал её. Кидался в драку, отбивал у наглых отморозков, сражался против одичалых. Ведь её защищал. Её же?

Без тени страха пришел к её отцу, прямо заявил о своих намерениях. Ведь он ни разу не выразил грубости или пренебрежения в её сторону? Чем он был плох? Даже когда она напала на него, он ни разу не применил силу и не оставил ни одной отметины на её теле. Он бережно терпел её нападки.

Альдери позволила слезам катиться чаще, грусть и вина затопили её сердце. Она сейчас осознала на сколько терпеливым и внимательным был её истинный. Он только пытался сохранить и уберечь её. Защитить и позаботиться. Парень, который поборол ненависть всего волчьего мира, сумел сохранить теплоту души. Удивительный мужчина. Сильный, справедливый, целеустремленный. И такой заботливый. Где она была раньше? И почему ей так повезло?

– Еще не повезло, – Маг, все это время наблюдавший за молчаливым диалогом Альдери, слегка склонил голову, убирая кудри с лица своей ученицы. – Впереди бой. Бой за твоего истинного. Он действительно пытался защищать тебя, и он сделал бы все, чтобы ты жила в тепле и заботе. Ты запала ему в душу еще будучи маленькой девочкой, твоя неуемная энергия и заливистый смех проникли в его сердце при первой встрече. Он тогда не понимал этого, ты слишком маленькая была, он просто не обратил внимания. Встреча в Сараите всё изменила. Ты его тогда не приметила. Судьба вас свела в одном месте, потому что уже знала, что объединит вас меткой. Увидев тебя в том баре пол года назад, он не узнал тебя, но приклеился взглядом. Влюбился в грустную человеческую девчонку, даже не подозревая кто ты есть на самом деле. Душа потянулась к тебе. Влюбился как молнией пораженный. Маленькая девочка наложилась на взрослую. Собрание в столице раставило все по местам.

– Он был влюблен в меня? – Мокрые глаза Альдери отображают сомнение.

– Ты ведь сама чувствуешь душой, что да. И пусть он сам не до конца это понимал. Но да, он был влюблен в тебя. И отчаянно хотел вернуть ту маленькую девочку в тебе, которую видел много лет назад. Твою улыбку и радость жизни.

– Я не помню встреч с ним в детстве, – Альдери уткнулась лбом в колено, борясь с каруселью разновекторных чувств. Голос осел. – Я первый раз его увидела, когда он пытался защитить меня от каких-то отморозков в баре моего родного города.

– Ты просто не придала ему значения, ваши стаи держались на расстоянии, поэтому не знала его тогда. А он тебя знал.

– Он что-то чувствует еще ко мне? – Альдери с мольбой застыла взглядом на своем учителе.

– Чувствует. Но эти чувства перевернуться, когда ты предстанешь перед ним живой.

– Что это значит? – Тень прошлась по лицу девушки. Предчувствие чего-то нехорошего зашкреблось в центре груди.

– Вы поменяетесь местами. Его волк не даст принять тебя с распростертыми объятиями. Ты убила его волчицу, он ненавидит тебя за это. Его зверь ненавидит тебя. Сейчас он злится и оплакивает, а когда встретит тебя живой, но без волчицы – будет злиться и ненавидеть. Рамир не подпустит тебя к себе, он связи больше не чувствует. Оплакивает маленькую девочку, что когда-то согрела своим лучезарным смехом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Альдери поникла, чувствуя боль своего истинного и его зверя с новой силой. Грудь пекло, а сожаление скручивало горло. Что она натворила?

– У меня нет шансов? Как мне тогда отдавать долг жизни и что делать с истинностью?

– Прорывать оборону. Если пробить его стену, то он почувствует связь с тобой. Когда придадитесь любви – метки проявятся. Ваши звери не сразу пойдут на контакт, но со временем прочувствуют друг друга. Снова объединитесь.

– Пробить обороту такого человека как Рамир невозможно.

– Почувствуешь себя в его шкуре, – Маг широко улыбнулся. – Он когда-то пытался пробить твою. Но нет ничего невозможного. Вопрос желания.

Альдери кивает, скорее на рефлексах, нежели на уверенности. Проломить лед истинного – это как слетать на соседнюю планету. Она чувствует его боль и сама не знает, как вела бы себя на его месте. Как отреагировала бы её волчица, если Рамир убил своего зверя?

Со словами учителя она прочувствовала сопротивление волка Рамира, она увидела весь беспорядок в его душе и чувствах. Увидела его тоску и скорбь. Её не страшит бой за сердце Рамира, она сомневается в своих силах. Налаживать мосты с кем либо ей никогда не приходилось. У неё не было в этом потребности. А здесь нужно выдернуть человека из тины ненависти. Сможет ли она? И как, если заперта здесь, в пустыне, на неопределенное количество времени? А что, если на всегда?

Глава 13

Три месяца спустя, Райлемская арея, город Шайрам

Аракел завис в проёме дверей, наблюдая за хозяином поместья. Этот дом стал их общим домом за последние месяцы. Аракел очень часто наведывался к старому врагу. На то было две причины: возврат к поискам тела Альдери, прерванные несколько месяцев назад, и нестабильность магического мира. Топор войны был на время зарыт. Некогда пустой дом заполнился бурлящей жизнью. Ведь Аракел приезжал с целой свитой и часто оставался в доме Рида на долгие дни.

Вольгран водит ручкой по бумаге, краем глаза замечая альфу когда-то былой вражеской стаи. Рукой предлагает присоединиться и наливает второй стакан янтарной жидкости.

Аракел неспешно проходится до стола напарника и принимает протянутый напиток, усаживаясь напротив.

– Я давно хотел с тобой поговорить, – Аракел делает глоток и собирается продолжить.

– Если ты хочешь обсуждать старые расприи, то не лучшее время, – Хрипловатый голос Вольграна не выражает никаких эмоций. – Давай сконцентрируемся на насущных проблемах. У нас их полно.

– Старые расприи касаются наших новых насущных проблем. Есть вероятность. Я анализировал разворачивающиеся события в нашем мире и поймал себя на одной мысли. Хочу обсудить её с тобой.

Вольгран откладывает ручку и сосредотачивает внимание на собеседнике, давая понять, что ждет продолжения.

– О том, что я тебе расскажу – никто не знает, кроме приближенных моей семьи, – Аракел многозначительно смотрит на друга, взглядом передавая просьбу сохранить тайну. Вольгран понимающе кивает и ждет продолжения.

– В тот роковой день, в день гибели Рамелии и Истана, мы забрали мертвое тело моего брата домой. Ты скорее всего не заметил, но Истан остался в волчьей форме после смерти. Обычно волк приобретает человеческие контуры в течении какого-то времени после остановки сердца. Как правило, это время не привышает одного часа.

Аракел прерывается, сканируя реакции своего собеседника. Вольгран, как всегда, сидит камнем без тени эмоций.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Тело Истана не изменилось в течении всей дороги до дома. Я не понимал, почему он не переходит. Мелькала мысль, что он еще жив, просто пульс не прощупывается. Привез его к нашему магу.

Аракел снова прервался, проваливаясь в воспоминания. Глоток крепкой жидкости обжигает горло:

– Там то и открылась причина его метаморфозов. Он оказался одичалым, – Аракел поднимает тяжелый взгляд на застывшего Вольграна. Тот молчит какое-то время, переваривая неожиданную информацию: