Эксперт № 39 (2013) - Эксперт Эксперт

Перед главным зданием университета Луисвилля стоит одна из первых копий роденовского «Мыслителя»

Вернемся к числу студентов-физиков. В США в 2010 году 6017 человек получили степень бакалавра, рост на 65% по сравнению с 2000 годом. Степень мастера получили 794 человека, степень PhD — 1558 человек (из них 52% иностранцы) — рост на 43%. Всего на Physics graduate programs в 2010 году было 15 182 студента, MS и PhD, руками которых проводятся исследования. Цифры для химиков надо примерно удвоить. И еще есть многие сотни Post Doc — недавно получивших степень PhD ученых, проходящих что-то вроде стажировки (иногда две, каждая обычно два года) в сильных научных группах. Они занимаются только научной работой, и расходы на Post Doc еще выше, чем на аспиранта. Дополню впечатляющими данными о числе студентов, берущих классы физики (инженеры, биологи и т. д.). В 2012 году на общий курс физики, основанный на матанализе (то есть серьезный уровень), взяли более 210 тыс. человек, 250 тыс. слушали общий курс физики, основанный на алгебре. И еще 100 тыс. — односеместровый курс с простой алгеброй (как наш школьный). Кстати, в классах нижнего и среднего уровней довольно много студентов из школ бизнеса и права. Смешно спрашивать, как обстоит дело на этих факультетах у нас — они же не «ботаники», зачем им? Тут уместно добавить, что уровень уважения к науке среди американцев, поучившихся в университете, несопоставимо выше, чем у этой же группы людей в России. Больше 385 тыс. человек зарегистрировано на Physics Forum — и это не только те, кто имеет отношение к физике, но и те, кто просто любит науку. Какой пласт людей! Стереотипы rocket scientists в одной стране, «ботаники» в другой на самом деле отражают отношение, в том числе людей во власти, к ученым.

Сколько студентов-физиков в российских университетах на аналоге graduate programs? В 2010 году было около 2000 пятикурсников, 900 магистров и 1175 аспирантов, всего примерно 4000. Из них треть на самом деле на computer science, то есть тех, кто может быть вовлечен в физические исследования, не больше 3000. Сравните с американскими 15 182 — получим примерно одну пятую их числа. И учтите, что те прошли на программы по серьезному конкурсу, учеба и работа в университете их единственный труд, ну и расходы на нашего и американского graduate student несопоставимы. Такое же соотношение, если не хуже, на других STEM-специальностях. С таким количеством предлагают мощно двинуть вперед науку в университетах?

Ни американская, ни европейская

Университетская система традиционно была в первую очередь нацелена на высокий уровень образования, естественной была ситуация, когда только небольшая часть студентов задумывалась о карьере исследователя. Совсем скоро специалитета не станет, и лишь часть потенциальных пятикурсников пойдет в магистратуру. Мы уже сейчас туда берем любого, кто не отказался, — в американском университете такое представить себе невозможно. Да и ребята просто не понимают, зачем им два голодных года в магистратуре, с подработками на стороне, если диплом уже есть. У выпускников Departments of Physics коридор стартовых зарплат в частном секторе такой: Bachelor’s in non-STEM Jobs — 25–55 тыс. долларов в год, Bachelor’s in STEM Jobs — 40–60 тыс., Physics Master’s — 50–70 тыс., Physics PhD’s — 72–95 тыс. долларов в год. У последних зарплата выше в частном секторе и (!) в государственных лабораториях, таких как Los Alamos National Laboratory и т. д. Стимул учиться больше совершенно ясен. И 56%, получив Bachelor Degree in Physics в 2012 году, пошли в Graduate School.

Если призыв «нам столько физиков (вообще ученых) не надо» не будет отозван, мы уйдем далеко вниз и от сегодняшнего состояния. Сокращение преподавателей уже началось, есть реальная угроза закрытия многих ведущих специальностей, где десятилетиями концентрировались знания и традиции. На наших естественно-научных и технических факультетах аудиторная нагрузка по физике и математике уменьшилась обвально, но в учебных планах, зачетках количество часов («трудоемкость») по министерским инструкциям в два раза больше: так, мой курс квантовой теории состоит из 17 лекций и 17 практических занятий (кстати, в Америке на этот курс у меня вдвое больше часов), но вместо 68 часов пишется 140 за счет «самостоятельного обучения», которое просто фикция. Да и где и с чьей помощью «самостоятельно обучаться»? Я вижу, как сидят с конспектами в столовых. В моем университете в США грандиозная роботизированная библиотека, открытая семь дней в неделю с половины восьмого утра до двух ночи (только в воскресенье открывается в полдень), всегда востребованная и заполненная. В ней звукоизолированные учебные комнаты, консультационные центры, бесконечное число компьютеров, все книги (кроме редких) в открытом доступе — там я вижу, как студенты работают самостоятельно и в группах.

Никто уверенно не скажет, какая система лучше — американская или европейская. Начинающему студенту со знаниями среднего американского школьника (мы уверенно идем к этому уровню) американская система облегчает путь к диплому, она более демократична, к лучшему это или нет.

Реализованная у нас конструкция не американская и не европейская, ее цели были непонятны с самого начала, неясны и сейчас. Для чего была нужна единая для всех реформа, без включения в нее основного — мобильности внутри университета на бакалаврских программах, притягательности магистратуры как громадного продвижения в карьере, — непонятно. Система вяловато, по старинке, но работала. Согласен, что реформы возможно провести только директивно, но цели должны быть сформулированы самими учеными. Настоящую реформу нужно было готовить годами, а дорогостоящую имитацию удалось быстро «впарить» властям. Мне кажется, что в отличие от реформы Академии наук здесь не было агрессии, только эгоизм, непрофессионализм и пренебрежение — унизительное перемалывание ослабленных годами дезориентации и бедности университетов произведено походя, но и без сожаления о результате.

Могут успокаивать, что это переходный период, после которого появится новая норма. Да, но на драматически сниженном уровне, снижение очевидно с каждым годом. В США я этого не вижу, в университетах с сильными инженерными программами уровень классов физики даже несколько повысился (возможно, из-за увеличения числа студентов в них) — там много ребят, хватающих на лету. Деканаты инженерных факультетов призывают держать планку преподавания естественных наук, они считают наши курсы, помимо прочего, хорошим фильтром для своих специальностей. Ну и в богатой стране богатых университетов минимум 50% (часто три четверти) graduate students на STEM — иностранцы, ясно, что не из слабых.

Научные специальности находятся на грани перехода на уровень, немыслимый для нашей страны, возвращение утраченного займет десятилетия

Что можно сделать сейчас

1. Убрать барьеры между естественно-научными факультетами. Ввести на них единое поступление, составить список предметов определенного уровня для получения степени бакалавра по каждой специальности и снять ограничение на число семестров для получения этой степени. Дальнейший переход на те или иные специальности — не раньше чем через год по конкурсу текущих оценок. Хороший результат школьного ЕГЭ можно принимать во внимание как один из факторов. Как первый шаг разрешить хорошо успевающим студентам свободное «перемещение» по университету, помочь им с индивидуальным планом, определить список двойных специальностей, например физика — математика, химия — биология. Если студент хочет взять класс, к которому он по уровню своих знаний не готов, нужно сначала взять класс более низкого уровня (для общих курсов двух уровней достаточно). Число бесплатных «кредитов» в семестр можно определить исходя из срока получения степени бакалавра за четыре года, все, что свыше, должно быть платным (за небольшие деньги — другого на наших специальностях просто не может быть) — это позволит оплачивать работу ТА, тьюторов. Отменить пересдачу экзаменов (или ограничить максимум одной), дать возможность (за плату) взять предмет снова. По всем причинам в совокупности число студентов на общих курсах может заметно вырасти, поэтому каждый общий курс должен читаться в каждом семестре — сейчас они читаются раз в году. Тогда даже с учетом предварительных и повторных классов общий срок обучения может вырасти незначительно. Факультетам эти меры могут добавить средств, а также пресечь отвратительную систему выставления удовлетворительных оценок почти ни за что.

2. Не сразу, но нужно перейти к единой «школе естественных наук» с одним деканом и единым деканатом (для огромных федеральных университетов это, вероятно, неосуществимо). Кафедры это не обязательно должно затронуть. Существующие сейчас деканаты должны заниматься только студентами, организацией тьюторства, привлечением школьников и т. д.