Тихий омут - Анатолий Галкин

Фролов действительно знал все эти правила. После десятка общих вопросов Баскаков вдруг вспомнил набор стандартных фраз из положительных служебных аттестаций: «… производит впечатление профессионально подготовленного, вдумчивого сотрудника… успешно зарекомендовал себя… внешне подтянут, опрятен… хороший семьянин…»

На вопросы о партийных пристрастиях Фролов отвечал грамотно – то есть, очень уклончиво: наше, мол – дело служить закону и россиянам, которые на основе демократических принципов и всенародно одобренной Конституции… Молодец!

Два раза в паузах в разговор вступал полковник Лютиков – ему очень надо было показать полную осведомленность о своем будущем сотруднике.

Грузный кадровик с толстой синей папкой личного дела Фролова смирно сидел в дальнем углу кабинет и ждал вопросов. Баскаков обратился к нему всего один раз:

– У кадров возражений нет? Приказ готов?

– Так точно.

– Хорошо… Вот еще что, капитан. Служить закону – это святое дело. Но законы бывают писаные и неписаные. Есть, знаете, буква закона, а есть – дух. У нас специфическое подразделение. Иногда приходится руководствоваться этим самым духом… Как будете действовать, капитан, если полковник Лютиков даст вам приказ… несколько выходящий за рамки действующих норм?

Пауза затягивалась. Баскаков опять мысленно похвалил кандидата: «Молодец, Фролов. Было бы значительно хуже, если бы ты отрапортовал, что готов выполнить любой приказ. Именно такие в нужный момент срываются…»

– Я не могу однозначно ответить на этот вопрос, товарищ генерал… В определенных случаях я готов отходить от закона, но как далеко… Это надо в каждом конкретном случае решать.

– Это я так спросил, на всякий случай. Я же уверен, что полковник Лютиков не будет вам давать преступных приказов… Хорошо, будем считать, что познакомились. Дальнейшие встречи – в рабочей обстановке… Поздравляю с назначением…

Как только закрылась дверь, Баскаков положил перед собой ту самую сводку… Он быстро пробежал ее глазами и начал читать сначала, оценивая каждое предложение… Ему не удавалось сосредоточиться, в голове крутились беспокойные, злые фразы: «Зря это вы, майор Тучков Павел Васильевич. Жалко мне вас. Не стоило нарушать конвенцию. Мы так не договаривались. Я не дам вам развалить группу «К». Не получится это у вас…»

Баскаков откинулся в кресле, закрыл глаза и занялся счетом: до двадцати пяти и в обратном порядке. Простенько, но это всегда его успокаивало. Помогло и на этот раз. Он снова начал читать, уже спокойно, внимательно, не отвлекаясь на посторонние мысли:

«В 14.51 объект вошел в третий подъезд дома 38 по ул. Петровка. Пропуск не заказывал и не получал. По оперативным соображениям контроль в здании не велся. Объект покинул здание в 15.33.

В 16.06 объект подъехал к известному нам особняку фирмы «Дронт». Машину припарковал за два квартала. В здание фирмы не входил, но произвел его осмотр по всему периметру с заходом в соседние проходные дворы.

В 16.43 объект посетил подъезд здания, где проживал известный нам Маруев В.А. (сводка № 1348). Контроль из-за опасности расшифровки проводился частично. Объект звонил в квартиру Маруева, опрашивал соседей. Покинул здание в 17.13.

В 17.29 объект вошел в здание УВД Центрального округа, где посещал только кабинет следователя Борко В.Б., у которого он фиксировался уже дважды (см. Сводки от 15 и 16 августа). Дополнительной проверкой через наши источники установлено, что Борко вел проверку материалов о самоубийстве Маруева. Было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, но, по мнению источника, Борко продолжает следствие. Объект покинул кабинет следователя и здание УВД в 18.17.

В 18.41 объект зашел в первый подъезд дома № 5 по проспекту Мира. Дом подготовлен к реконструкции, но отдельные квартиры заняты фирмами. До 24.00 объект из здания не выходил…

Практически на всех этапах объект квалифицированно проверялся. Не зафиксировано признаков, что объект обнаружил наше наблюдение…»

Похоже, что действительно не обнаружил. Или только у дома № 5 вас засек, где и «квалифицированно» оторвался. Потеряли – так и надо писать.

Баскаков хорошо знал этот дом. Там из каждой квартиры выход на черную лестницу, а с нее – в проходной двор или на сквозной чердак. Лопухи!

Отложив сводку, генерал взял чистый лист бумаги и начал рисовать. Он часто так делал – это помогало думать… Орнамент, флажки, дерево, еще дерево… Между деревьями – холмик… Баскаков улыбнулся, пририсовал над холмиком крест и взялся за телефонную трубку:

– Лютиков?.. Хорошее впечатление, хорошее. Но потом будем судить о твоем Фролове. Судить будем по делам. Не о нем сейчас. Ты организуй мне встречу с кем-нибудь из группы «В»… Да, с Артуром лучше всего… Ну, не здесь же. Давай у них в сауне… Да, часов в девять…

То, что Крылова так тщательно проверяли, не очень его удивило. Фирма «Дронт» заинтересована в долгосрочном сотрудничестве с богатыми и спокойными клиентами. И пусть себе проверяют. Очень глубоко они не должны копать. Не тот случай.

Олег не рассчитывал долго задерживаться в «Дронте» – надо посмотреть эту контору изнутри, познакомиться с теми клиентами, кто знал Маруева, разговорить их.

Первый «лечебный сеанс» весьма понравился Крылову, но ни на шаг не продвинул его к цели. Два дня назад ему позвонил Василий Дрожжин, заместитель Карина и пригласил на первое занятие. Он старался не говорить о деталях, обещая «очень веселое мероприятие, маленькую встряску перед будущим более активными встречами». Олег не стал уточнять – будет видно. Правда, то, что Дрожжин настаивал на поездке на его машине, Крылов воспринял как намек на возможный банкет после «сеанса». И это хорошо. Самый удобный способ быстро войти в коллектив и накопать кучу знакомств. Но все развивалось в другом ключе…

Уже в машине Дрожжин сообщил, что сегодня предстоит некая хитрая заморская игра. Крылов толком не разобрал ее названия, но оно прозвучало для него как «пейнтбол». Одним словом – две группы мужиков будут бегать по какой-то стройке и стрелять друг в друга из специальных автоматов. Патроны – легкие шарики с краской. Если в тебя попали – вместо ранения яркая клякса. И совсем не больно.

Дрожжин объяснял все это очень восторженно, будто боялся, что Олег откажется от игры: «Это обязательно надо испытать. Сначала всем кажется – игра, детство. Но здесь все настоящее. Как в бою. Радиосвязь, разведка, команды. Ранили в ногу – лежи и стреляй. Попали в руку – бегай, но работай одной рукой. А уж убит, так убит».

Они долго плутали по ближнему Подмосковью, пока Дрожжин не остановил машину перед забором, за которым были видны заброшенные корпуса с выбитыми окнами, горы металлолома, бетонных плит, ящиков. Объект пустовал давно и вся территория заросла кустарником и высокой сочной травой.

Вдоль забора, на большом расстоянии друг от друга Крылов заметил около десятка разных машин. Но людей не было. Очевидно, все ждали внутри.

Дрожжин заставил Крылова переодеться здесь же, около машины. Ему был вручен легкий пятнистый комбинезон, ярко-красная шапочка-маска и очки.

Действительно, за забором Олег увидел две группы «противников», которые отличались цветом масок. Получив автомат и рацию, Крылов подключился к обсуждению тактики предстоящего боя. Как последний в группе он получил позывной «десятка»…

После двух часов беготни, стрельбы, засад, азарта и крутых выкриков бой завершился. Последний, оставшийся в живых «красный», уложил последнего «синего», влепив ему в спину три красивые кляксы.

Потом было короткое приветствие на площадке перед главными воротами и, не снимая масок, все разбежались к своим машинам. Олег так и не увидел ни одного лица, не услышал ни одного имени… Банкета тоже не было…

Все это случилось вчера. А сегодня Дрожжин привез Крылова на стрельбище. Оно, очевидно, до сих пор принадлежало какой-то воинской части, но здесь давно уже хозяйничали «подшефные» клубы, охранные структуры и просто богатые любители пострелять.

Если и это была проверка, то хиленькая. Олег свободно работал в своем образе: обычная для мужчины заинтересованность в оружии, пара глупых вопросов («А куда здесь патроны вставлять?») и очень средняя меткость. Внутренне Крылов был удовлетворен – он попадал именно туда, куда хотел: шестерка справа, двойка внизу, пятерка слева, камень под мишенью…

Дрожжин не торопил. Оружия было много. Хорошего и разного. Он хорошо знал, что при общении с этими элегантными железками важен не результат – попал, не попал. С пустым магазином сразу же появляется чувство опустошенности, беспомощности. Важен момент подготовки, ощущение твоей потенциальной силы.

– Олег, возьми-ка этот «Магнум». Хорош?

– Да! Я очень редко раньше стрелял. Несколько раз в армии… По три патрона.

– Это все не то, Олег. Много народу, очередь, лейтенант бегает, торопит.