Нулевой пациент. Книга Первая (СИ) - Эльто Эра

Она поняла, что гастроли удались, в первый же вечер. Они отыграли представление (собрали полный шатер взрослых и детей и на двадцать процентов больше выручки, чем надеялись), и, получив гонорар, она отправилась в знаменитый на всю Европу Ночной квартал, чтобы оторваться. Из труппы ее никто не стал сопровождать, зная, что раньше утра она не вернется, будет до последнего надеяться, что уж в этом-то городе она обязательно встретит свою любовь, которая бросит мир к ее ногам и наконец лишит необходимости гастролировать с бродячим цирком по всему континенту. Омега Кляйн, полька немецкого происхождения, рыжая, остроносая с задорными карими глазами и веснушками, нравилась мужчинам. Очень нравилась. Настолько, что за множество вечеров лишь один раз она не смогла найти себе пару. Но вот почему-то никто даже не намекал на то, что был бы рад, если бы она осталась. Ей просто пользовались. Сначала она расстраивалась. Через пару лет решила, что секс — это прекрасный способ сбросить напряжение. А потом случайные свидания стали естественным продолжением удачного выступления. Как-никак она рисковала собой, летая под куполом без какой-либо страховки.

Ей нечего было терять. Жизнь артиста не такая, какой ее рисуют деткам. Не такая, какую изображают на плакатах. Это тяжкий труд, восьмичасовые тренировки и длительные переезды. Ее тело привыкло к боли. Ее душа научилась распознавать в боли наслаждение.

Мужчина сегодня явно был в ударе. Он выбил из нее остатки самообладания парой сильных толчков, потянул за волосы еще чуть-чуть. Свободную руку положил на талию, чуть царапая нежную кожу. Он балансировал на коленях, удерживая женщину перед собой и не позволяя ей опереться головой о стену или матрас. Баланс — это все, что у нее есть. Превосходное чутье и полный лад с собственным телом. Он единственный из всех, с кем она спала, смог подчинить это тело. И душу. Полностью.

С ним она познакомилась в первый же вечер. И с того момента они встречались почти каждый день. Самозабвенно занимались любовью в отеле, а потом он уезжал. «Я сплю один». Она была готова простить все за то, что он с ней делал. И почему-то надеялась, что уж сегодня он обязательно предложит ей остаться. Ведь он сделал ей дорогой подарок: золотой браслет с янтарем. «Он подходит под цвет твоих глаз и будет напоминать о приятных моментах». Омега разглядела в этом романтику. И позволила в постели чуть больше, чем обычно. Раскрылась перед ним вся.

Наконец он отпустил ее. Тронул узел ленты, позволив ей соскользнуть с лица женщины, и отстранился. Казалось, он даже не устал.

Телефон в номере зазвонил. Омега вздрогнула. Мужчина, который встал за сигаретами, тихо выругался и взял трубку.

— Слушаю. Да. Соединяйте, — он прикрыл аппарат рукой и бросил на нее глубокий взгляд. Омега вопросительно изогнула бровь. — Мне нужно поговорить по работе.

— Мне выйти?

Он покачал головой, при этом прядка каштановых волос закрыла темно-синие глаза. Через мгновение красивое молодое лицо озарила улыбка.

— Нет, — его лицо посерьезнело, судя по всему, на том конце появился собеседник.

Омега перевернулась на живот, стянула с себя ленту, положила ее рядом. Бросила под грудь подушку и поставила подбородок на ладони, изучая длинное обнаженное тело мужчины, который успел набросить на себя шелковый халат. Халат закрывал его до пят, предавая вид средневекового аристократа. Он и вправду походил на дворянина. Царская осанка, черты лица настолько идеальны, что кажутся сошедшими с портрета. Удивительный цвет глаз, мягкие губы, тонкий нос. Он тщательно брился и позволил волосам отрасти. Темную трубку он держал тонкими пальцами, при виде которых у женщины в очередной раз перехватило дыхание — этой же рукой он тянул ее за волосы и доводил до исступления ласками еще мгновение назад.

— Привет, Дональд. Нет, не отвлекаешь. Что-то случилось? Да. Это называется адвокатская тайна, разумеется. Завтра? А почему ты не сказал об этом сегодня, когда я был у тебя? А. Ну конечно, нужно было время на осознание. На счет цены не беспокойся, не разорю. Хорошо.

Омега ничего не поняла, но и не хотела понимать. Она хотела только одного. Чтобы этот мужчина всенепременно сказал, что хочет, чтобы она осталась. Он положил трубку и развернулся к ней, перевязывая халат поясом. Она была готова застонать от разочарования: этот жест означал, что свидание окончено. Ее тело было удовлетворено, но душа надеялась, что этот вечер продлится еще хотя бы на час. Мужчина подошел ближе, сел на край постели и посмотрел на нее почти с сочувственной улыбкой.

— Это наша последняя встреча, — негромко проговорил он.

Омега подскочила на постели.

— Почему? Мы уезжаем через неделю!

— Обстоятельства изменились. Я не смогу встретиться с тобой в эту неделю.

— Ты уезжаешь? Я могла бы задержаться…

Она замолчала, потому что он покачал головой. Неожиданно его лицо приняло серьезное, даже отчужденное выражение, а взгляд стал колючим.

— Твои выступления прекрасны. Негоже лишать поклонников такой красоты. Мы чудесно провели время. К слову, номер оплачен до твоего отъезда, так что можешь остаться здесь.

— Рамон, я…

— Мне нужно идти.

Он наклонился к ней, бегло поцеловал в лоб и встал. Не оборачиваясь, пошел в душ. Женщина обиженно засопела. Вот кто их разберет, этих мужиков. Так самозабвенно заниматься любовью и так просто прощаться. Хотя бы браслет подарил. Тело запротестовало, сковав ее долгой дрожью. И как спать с другими после такого?

Глава пятая. Дональд Астер

Утро 9го марта, четверг

Доктор Дональд Астер готовился отпраздновать свое сорокалетие с размахом, вполне подходящим наследному принцу империи Астер, знаменитому врачу и умелому управленцу, под чьим руководством клиника обрела новую жизнь. Госпиталь имени Люси Тревер, один из старейших и мощнейших в радиусе трехсот километров, с передовыми технологиями, оборудованием и лучшими врачами, был лакомым кусочком для любого. Но достался Дональду. Протекция отца в момент назначения — единственная поблажка судьбы, которую позволил себе врач. Он получил должность, отказался от своей части наследства в пользу брата и сестры и сказал отцу, что он обязан выстроить что-то новое. Недвижимость и гостиничный бизнес Дональду не были близки. А вот медицина, ее возможности и абсолютная ценность, стали не просто делом жизни. Смыслом.

Дональд Астер относился к тем детям войны, которые прошли через нее с честью и собрали себя по частям. В 1939 году ему исполнилось четырнадцать. Он сразу ушел на фронт в качестве младшего медицинского помощника. К 1945 году он стал известным полевым хирургом, который был способен на чудеса. Астер обошел всю Европу. Тревербергские отряды попеременно выступали то на стороне Великобритании, то СССР, то Франции. Их бросали туда, где больше всего нужна была помощь, но так, чтобы это было не слишком далеко от дома. Астер не любил вспоминать то время. Но благодарил небо за то, что война ему не снилась.

Он получил должность главного врача госпиталя имени Люси Тревер в тридцать. Когда защитил две докторских, прошел огонь, воду и медные трубы на повышениях квалификации по всему миру и вернулся в Треверберг, чтобы применить здесь все те знания и навыки, которые обрел. Женился на медсестре. Развелся через три года, женился снова и развелся в прошлом году. Он нравился женщинам, брал от них то, что было нужно для поддержания статуса и мотивации, но истинно женат был на работе. Выбирая между страстной ночью и интересной операцией, он не выбирал. Операции всегда были важнее. Переговоры. Строительство. Ремонт. Любые дела клиники. Что не мешало ему постоянно менять любовниц, спать со студентками, медсестрами, врачами. Единственное правило он не нарушал: никаких романов с пациентами. Невозможно делить дом и постель с тем, чьи внутренности ты видел на операционном столе. В конечном счете он молодой мужчина в полном расцвете сил и лет, который нуждается в удовлетворении естественных потребностей в полной мере.