Плёвое дельце на двести баксов - Валерий Ефремов

Толян надолго задумался и наконец выдал:

— В таком разе надо тем более навестить Долинского. Он обычно торчит у себя на дальней фазенде, на Волге. Поедешь туда со мной в выходные?

— Ну, если дело того требует… А что иначе, чем через Долинского, того киллера, которого по телику показывали, не найти? — осторожно попытался я прощупать ситуацию.

— Никиша сказал: они положились в этом деле на ментов. Проплатили кому надо, и теперь мусора каждый дом в Матвеевке прочесывают.

Я невольно передернулся и прислушался, нет ли шагов в коридоре.

— Но я на них не очень надеюсь, — продолжал Толян. — Да и причем тут менты, когда у меня к тому пареньку личный счет. Мне надо кончить его своими руками, — кровожадно добавил он.

Я решил, что есть прямой смысл заступиться за его будущую жертву:

— Но ведь он всего лишь исполнитель! Мочить-то надо заказчиков — Коха и Вельтмана.

— Мне до них не добраться, — махнул рукой мой приятель. — Да и с заказчиками вопрос темный. По-всякому, не они лично убивали. Мне нужен именно киллер!

Закончив речь этой, уже можно сказать, исторической фразой, и дав мне телефон Цикли, Толян удалился.

И что мне теперь оставалось делать?

Пребывать в мечтаниях об Ольге и готовиться к встрече с ней?

Немедленно звонить Цикле и забивать стрелку с ним?

Забившись в шкаф с пистолетом в руке (ох, и дорого я продам свою жизнь!), прислушиваться к шагам в коридоре в ожидании бандитов или ментов?

Трястись от страха под впечатлением от угроз безбашенной Эммы, которая в собственной косметичке носит не парфюм и помаду, а девятимиллиметровый пистолет?

Или мучиться в ожидании — какую гадость мне изобретет на сто тысяч баксов неведомый шантажист?

Но звонок в дверь избавил меня от долгих раздумий и переживаний.

Ясно, что это не Ольга и не Цикля. А значит, грозящую мне опасность я должен встретить, как подобает мужчине — лицом к лицу и во всеоружии.

Я даже не думал смотреть в «глазок» — резко открыв дверь, я приставил пистолет ко лбу неизвестного злодея.

И обнаружил, что злодей этот — сосед Леха.

— Вот, — сказал он, суя мне пятидесятирублевую купюру в лицо, поскольку глаза его были от ужаса зажмурены, и Леха тыкал рукой, как слепой, пытающийся определить внешность собеседника по осязанию.

— Извини, издержки профессии охранника. Кругом, понимаешь, на тебя сплошные покушения.

— Ну так я, пожалуй, пойду с богом, — едва слышно проблеял Леха, очень медленно пятясь назад и не спуская слегка приоткрывшихся глаз с моего пистолета.

А действительно, я так и забыл убрать ствол от его лба. И, когда наконец я это сделал, сосед очень быстро оказался в свой квартире. И мне почему-то подумалось, что он больше никогда не станет просить у меня в долг.

Ну вот наконец телефонный звонок от вымогателя — больше просто некому!

— Спустись к своему почтовому ящику. Там кое-что для тебя есть.

Андрею Константиновичу Артюхову минуло тридцать лет, а он еще не стал миллиардером. Да что там миллиардером — он и миллионером-то пока стал! На его счетах в банке покоились всего-то жалкие двести штук зелеными.

Долинскому он служил относительно честно. Ну если удавалось перехватить пять — десять тысяч Андрей это аккуратно делал. А что оставалось? Он имел лишь объедки да кости со стола хозяина. Долинский сделал миллиарды на его, Андрея, творческой смекалке и умении потом реализовать разработанный все тем же Артюховым план в жизнь.

Зарплату олигарх положил просто смехотворную. Десять тысяч долларов в месяц! Да разве на нее можно прожить?! Скопить на старость!? Воспитать детей и содержать семью?! Правда, семьи и детей у Андрея не было — зато любовниц сколько! Только одни они способны пустить Артюхова по миру!

Понятно, что Андрей служил Долинскому не за зарплату. По крайней мере, не за нее одну. Конечная цель — прибрать миллиарды Долинского к своим рукам. Самый простой путь — жениться на его дочери. Самый простой, но оказалось, не самый короткий.

Правда, с ней он целый год крутил роман. Но тогда она была совсем юной девушкой и в ней еще все соки играли.

С тех пор многое изменилось. Для начала Ирина просто перестала с ним спать. Потом у нее возникла хандра чуть ли не на два года. Затем придурковатый местный знахарь дал ей какое-то снадобье, и Ирину понесло во все тяжкие. Дома она ночует редко, занимается некими темными делами. Зачем-то купила себе микроавтобус «Мерседес», затем — мотоцикл.

И внезапно Андрея Константиновича пробила идея: если есть яд, который влил ей придурковатый лекарь, то должно быть и противоядие, причем у того же лекаря. А то девка совсем от рук отбилась.

Но только Артюхов собрался воплотить в жизнь посетившую его идею, то есть нанести визит Дерябину, как его вызвал к себе босс.

— Где наконец Ирина!! — прямо с порога заорал он. — Разве не ты, сукин сын, отвечаешь за ее безопасность!? И не вздумай мне более талдычить, что она тебе неподотчетна! Шашни с ней разводить — так она тебе подотчетна. — Здесь олигарх взял паузу, но его секретарь не решался вставить хоть слово. — У тебя сорок восемь часов. Если к тому времени Ирина не появится в особняке, можешь считать себя уволенным. Впрочем, это еще мягко сказано — имей в виду: я очень люблю свою единственную дочь. Это всё! Можешь идти.

Предусмотрительный и редко накладывающий в штаны, секретарь указал на важный нюанс:

— А если она сама не захочет?..

— Без всяких если! — грозно заявил олигарх. Но, подумав, добавил: — В особо тяжелом случае разрешаю применить силу. В разумных пределах, конечно. Не затрагивая ее честь и достоинство.

Выйдя из кабинета босса, Андрей пораскинул умишком и решил, что в особняке слишком много народу толчется без дела. Нет пока настоящей войны, да и будет ли она? Не те времена все-таки. А вот в Москве люди ему будут нужны.

Установленное на днях наружное прожекторное освещение Артюхову теперь показалось просто нелепым и диким, и он подумал, что следует его снять — достаточно внутренней подсветки по периметру забора. А то вся усадьба стала напоминать здание МГУ на Воробьевых горах…

В столицу он взял с собой восемь бойцов, и теперь следовало распределить силы.

У Ирины было всего три «своих» места, где она могла укрыться, не считая особняка на Волге, конечно. Хотя Жуковка тоже, в общем-то, не в счет. Там люди вышколены самим Долинским — заложат Ирину сразу, как только она появится.

Значит, остаются Юго — Запад и Сокольники. Две квартиры — дочкина и папина.

Квартира Ирины — наиболее реальный объект. Туда следует бросить основные силы.

Итак, Жуковка по боку. На квартиру Долинского в Сокольниках — четверо, будут работать посменно.

Сам он отправился на Юго-Запад, взяв с собой троих бычков.

Почти сразу его серебристый «мерс» остановили. У него, конечно, все было в порядке, но проверяли и кузов, и под сиденьями.

Артюхов, между прочим, имел удостоверение помощника депутата Госдумы, и его автомобиль никогда не досматривали столь тщательно.

— Что стряслось, командир? — не удержался он от вопроса гаишнику.

— А вы не иначе как с самой луны свалились? — пробурчал немолодой майор.

— А все-таки?

— Да вот маньяк у нас в городе появился. Входит среди дня в какое-нибудь столичное кафе и расстреливает всех подряд.

— Да, я слышал об этом. Но ведь, насколько я понял, шла разборка между двумя мафиозными кланами. — Артюхов едва не назвал Коха и Угрюмого.

— Верно, так все и начиналось, а теперь мочат простых работяг, вот вчера и сегодня двоих шлепнули. — Майор откозырнул и пошел опять кого-то останавливать своей волшебной палочкой.

Глава шестая

Наш почтовый ящик можно было открыть не только ключом — это уж слишком большая, даже непосильная честь для него, но и обычной пивной пробкой, а то и простым нацеленным плевком.

Учитывая все вышесказанное, я, рискуя сломать себе все четыре конечности, а для полного счастья и хребет, ринулся к этому железному уродцу, где хранилась моя судьба в сконцентрированном виде, вроде как у Кощея душа на кончике иглы в золотом яйце.

Пакет был на месте!

А вдруг там пластиковая бомба? — мелькнула на мгновение дурная мысль, но она не успела отравить мое сознание, и я благополучно допер пакет домой.

Надо отметить, пакет оказался без всяких там кренделей в виде сургучных печатей либо лейбла фирмы-отправителя с адресом и телефоном.

Обычный белый пакет — вот и всё.

Я его вскрыл. Текст был написан на очень уж посредственном русском языке, но явно не представителем народов Кавказа. Послание выполнено на обычном принтере. Приложение — парочка схем.

Суть послания такова. Я должен буду под обликом мастера фирмы «Сименс» проникнуть сквозь глубокоэшелонированную оборону дачи олигарха Вельтмана и выкрасть из его личного сейфа некие компакт-диски.