Имеющие Право - Вера Семенова

Эстер метнулась к экрану, наклоняясь вперед, почти прижимаясь лбом, и вдруг осознала две непостижимые вещи — во-первых, идет затяжной дождь, а когда она входила в двери Мультибанка несколько часов назад, небо поражало чистотой голубого цвета. Во-вторых, все происходящее выхватывали из темноты длинные лучи прожекторов, проносящиеся по площади.

— Уже вечер? — она даже не заметила, что ее голос сорвался на глубокий хрип.

— Ну да… вечер третьего дня… — Лафти немного смутился и отвел глаза. — Извини, конечно… но здесь слишком много приборов, чтобы их все контролировать… Да еще они пытались снаружи пустить какой-то газ… Не рассчитал, слегка перепрыгнул через время.

— Пока мы с тобой говорили, прошло три дня?

— Я извинился, — быстро сказал Лафти, поднимая руки. Было видно, что он готовится защитить лицо в случае чего.

Внезапно Эстер почувствовала страшную усталость, будто в самом деле три дня вела переговоры с беспощадным террористом, умоляя, упрашивая, приводя блестящие аргументы. Она с размаху опустилась на стул и почувствовала, как в глазах сотни песчинок скребутся друг об друга.

— Что тебе от меня нужно?

— Чтобы ты нам помогла.

— Я не умею управлять временем, прекращать газовые атаки и проникать во все компьютеры вселенной. Думаю, моя помощь вам совсем не нужна. Хотите уничтожить Бессмертных — кто вам мешает? На орбите сейчас около миллиона различных мелких спутников. Пусть каждый из них прихлопнет по Бессмертному, упав ему на голову — и прекрасно. В чем проблема?

— Ты думаешь, все так просто? Новые Бессмертные, обрадовавшись, займут их место. И потом, массовые убийства — это очень тяжело, — лицо Лафти исказилось, черты поплыли, на мгновение перестав быть лукавой физиономией насмешника и любителя удовольствий. — Мы же зависим от людей, от их мыслей, желаний и действий.

— Вы боги?

— Ты веришь в Бога, Эстер Ливингстон?

— Наверное, да. Не знаю. Скорее всего… во что-то я верю.

— Тогда не кощунствуй. Силы этого мира — это одно, а его Создатель — совсем другое. Мы привязаны к вам всем, мы сплетены с вами, и мы можем гораздо больше, просто потому что черпаем силу от многих, и посвящены одной, конкретной силе.

Он снова повернулся к ноутбуку и пощелкал по клавишам. На экране медленно засветилась прекрасная в своем одиночестве руна — жезл с двумя наклонными ветками, которую Эстер уже имела счастье видеть из рук Сиятельного Фейзеля сегодня утром. Впрочем, почему сегодня? Получается, уже три дня назад.

Экран показал следующую картинку — такая же руна замигала на экране планшета, который как раз раскрыл один из стоящих вокруг Вэла охранников Бессмертия, собираясь что-то прочитать. Охранник открыл рот — Эстер скривилась, представив себе, что он сказал — и выронил планшет в раскисшую от дождя землю под ногами.

— Понимаю, — медленно произнесла Эстер. — Ты, например, получаешь свою силу от всех хакеров на планете.

— Ты, похоже, хочешь меня обидеть, Эстер Ливингстон? Да, несколько вещей в своей жизни я украл. Ну, пару яблок, одно кольцо и один золотой парик. Но я никогда не делал это смыслом жизни! И удовольствие от этого получал исключительно сиюминутное, прошу заметить!

Эстер вновь перевела глаза на экран. Вэл даже не повернул головы в сторону неожиданного инцидента, хотя вокруг злосчастного планшета с руной, продолжающего светиться даже в луже, бегали люди и тыкали в него пальцами. Он продолжал смотреть в сторону дверей банка, словно надеясь увидеть фигуру кого-то выходящего из них.

— Отпусти меня. — тихо сказала Эстер. — Я должна… к нему. Он за меня беспокоится.

— Так кто тебя держит? — поразился Лафти.

— А если я откажусь вам помочь?

— Насколько я тебя знаю, не откажешься.

— И что мне теперь делать?

— Что хочешь, — Лафти бодро соскочил со стола. Было похоже, что он тоже собирается уходить. — Съезди куда-нибудь, ты давно нигде не отдыхала. Вот, кстати, на твоем месте я бы завернул в славное местечко во Флориде.

Он снова пробежался пальцами одной руки по клавиатуре — словно играл на рояле, даже прикрыл глаза от вдохновения.

"Приглашаем Вас на закрытое совещание тридцати участников Северного энергетического союза. Оно состоится 27 мая в гольф-отеле "Платинум Бич". Майями. По поручению Вице-секретаря Энергетической картели Вэла Гарайского".

Эстер поглядела на него с явным раздражением.

— В Интернете такого нет.

— Откуда ты знаешь?

— Я сама смотрела… искала… — плакать она не умела, но краснеть еще не разучилась. — Вчера днем…

— Это из неопубликованного в сети, — сказал Лафти снисходительно, — того, что появится в ближайшее время. Иди, Эстер Ливингстон. Я рад нашему знакомству — именно такая, как ты, нам и нужна.

— С удовольствием попрощалась бы навсегда, — Эстер взялась за ручку двери. — Но что-то мне подсказывает, что мы еще увидимся.

Когда она вышла из здания Мультибанка, ее немного шатало. В полной растерянности Эстер оглянулась на плавно сошедшиеся за спиной зеркальные двери. Потом сделала несколько осторожных и неверных шагов в сторону оцепления — странная растерянная фигурка в расстегнутом черном пальто, держащая в руке шарф. Конец которого тащился за ней по земле. Больше она не оглядывалась, и поэтому не могла видеть, что освещение пирамидального здания за ее спиной мирно погасло, оставив лишь несколько контрольных огней по периметру. Мультибанк спокойно спал, как и полагается делать в такое время суток, готовясь к напряженному торговому дню.

Толпа совершила единый вдох. После чего, держа в руках планшеты и рации и, видимо, сверяясь с ними, мимо Эстер к зданию банка пронеслись десятки человек. Некоторые даже толкнули ее плечом, не отводя глаз от мелькающих на экранах данных и продолжая рваться вперед. Она упорно двигалась дальше, не очень представляя, каким образом пройдет сквозь оцепление, но в этот момент ее решительно взяли за локти с двух сторон.

Один был охранник Бессмертия, возможно тот, что говорил с ней в кабинете Фейзеля, а может и нет — при ее памяти на лица невозможно было узнать заведомо незаметные черты, а второй — из свиты Гирда, его она запомнила по манере жевать табачную палочку и характерному покашливанию.

— Я хочу спать, — устало сказала Эстер. — Давайте договоримся, что вы мне дадите хотя бы часа три. А потом можете пытать и рвать на части, я никуда не убегу. Вам же будет интереснее, если я хоть немного отдохну.

— Вы сможете спать сколько угодно, госпожа Ливингстон, — сказал слуга Фейзеля у нее над ухом. Повернуться к нему она не могла, настолько умело ее держали. — после того, как Великий Бессмертный выразит вам свое восхищение.