Мауи и Пеле держащие мир - Александр Розов

Вашингтонские умники ликовали: еще несколько таких бомбардировок, и Меганезия будет обескровлена (как это до сих пор случалось со всеми режимами третьего мира, рискнувшими «открыто противопоставить себя мировой общественности»). Но (подумал Томпсон) каждый военный метод имеет пределы применения во времени и в пространстве. Эти бомбардировки превратились в стереотип «международных миротворческих операций», проходивших после «победы демократии» в Первой Холодной войне. «Буря в пустыне» (Кувейт, 1990 год) стала образцом, по которому далее строились операции в Югославии, Сомали, Ливии, Мексике. В вашингтонских кабинетах поверили идеологам, твердившим, что наступил конец истории, и достигнута окончательная (наилучшая!) форма управления миром. В будущем не ожидается никаких крупных революций и войн, а будут лишь мелкие проблемы на периферии планеты.

Периферия планеты… (подумал подполковник)… Советники-идеологи, видимо, верят, что планета плоская, вроде пиццы, и в центре торчит Нью-йоркская фондовая биржа, как залупа. Галилея не читали, долбоебы! Не знают что планета — шар, который, ****ь, крутится, и мир меняется, несмотря на то, что кто-то верит в окончательную глобальную пиццу с залупой…

— Сэр, ваше пиво! — объявил вернувшийся тинэйджер, и поставил на стол кружку.

— Спасибо, парень.

— Aita pe-a. А скажите, вам канистру погрузить прямо в мотоплан, или принести сюда?

— Сюда. Я сам распределяю груз в своей калоше. А как тут насчет рыбалки с девочками?

— Я попробую это устроить, сэр, если вы поставите задачу точнее.

— ОК, парень. Ты разберись с топливом, а я подумаю, как поставить задачу точнее.

— E-o! Я залью вам три галлона в бак, и принесу сюда канистру, а вы пока думайте.

Тинэйджер снова убежал. А подполковник отхлебнул пива и посмотрел в сторону круизного катера «SeaRay-Sundancer», уже отходившего от пирса. Палуба катера была плотно уставлена канистрами. На мачте гордо трепетал флажок США. Свои американские мелкие спекулянты, пользуясь военными проблемами, наживали барыши на товаре, вдруг ставшем дефицитным.

«Возможно, — подумал Томпсон, — скоро они будут возить на Гуам еще и продовольствие. На тихоокеанских трассах сейчас горят не только танкеры, но и сухогрузы. Меганезия не воюет с Америкой. Меганезия разоряет американский крупный бизнес и прикармливает мелкий. Вся политика США держится на крупном бизнесе, и Меганезия давит эту политику в Океании».

За три прошлых дня (6-е, 7-е и 8-е января) Томпсон побывал в западной части штата Йап: на острове Гранд-Йап в Колония-Сити, и на атолле Улиси, и увидел, что марионеточная микро-федерация на Каролинских островах стремительно распадается. ФШМ получили видимость суверенитета в 1986 году от США, и поддерживали эту видимость более сорока лет только благодаря помощи США. Конечно, ФШМ не смогли пережить военных катастроф США на Южных Соломоновых островах и в Апра-Харбор на Гуаме.

Офисы всех банков и крупных корпораций в ФШМ были закрыты. Половина государственных чиновников сбежали, а оставшиеся в спешке продавали все, что можно продать. Департамент внутренних дел штата стал похож на книжную лавку. Тут продавали паспорта ФШМ, и сразу вносили данные о «законных гражданах» в компьютер, датами прошлого года. В департаменте экономики так же продавали сертификаты об инкорпорировании — внося данные о созданных фирмах в компьютер опять же, с датами прошлого года. В департаменте природных ресурсов продавали земельные участки и целые маленькие островки, опять же, с прошлогодней датой.

Здесь же Томпсон впервые увидел меганезийские деньги. Это были тонкие золотые листочки размером с кредитную карточку, и номиналом 20 алюминиевых фунтов (около 25 долларов). Точнее, не номиналом, а ценой, поскольку это было действительно золото, и проверить его подлинность можно было на глаз. На листочке был отштампован ростовой портрет девушки, одетой в lava-lava. В области штампа золото было таким тонким, что просвечивало зеленым. Простое естественное средство защиты от подделки. А девушка на портрете, как сообщили Томпсону, была королева Лаонируа — она погибла от вражеской пули во время Алюминиевой революции. Последняя из рода ariki-roa Мауна-Оро, объединителя Гавайики… Судя по тону сообщавших, в историю королевы Лаонируа они верили не на сто процентов, зато верили в надежность золотых денег. На замечание Томпсона о том, что цена золотой двадцатки будет колебаться относительно биржевой цены двадцати фунтов алюминия, был дан ответ: «она, конечно, будет колебаться, но не будет с каждым годом дешеветь, как бумажный доллар»…

В аэропорту Гранд-Йап, единственном международном аэропорту штата, где раньше работала лишь одна авиакомпания (американская «Conti-Micronesia»), теперь не работало ни одной. 7 декабря маленькое здание аэровокзала украсила табличка: «закрыто по техническим причинам». Полуденной рейс 6 января, которым прилетел Томпсон, был одним из последних. Экипаж даже предупредил: «леди и джентльмены, если вы задержитесь тут более, чем на сутки, у вас могут возникнуть проблемы с вылетом обратно на Гуам или куда-либо еще».

В общем, подполковник поступил дальновидно, взяв с собой FRIB (flying rigid-inflatable boat — моторный дельтаплан с надувным шасси-лодкой). На нем можно было автономно прыгать по атоллам — при наличии топлива. А топливом тут торговали везде, даже на крошечном атолле Сорол (где Томпсон побывал транзитом по пути с Улиси на Волеаи). Торговцы топливом, в процессе бизнеса рассказывали интуристам о политических событиях местного значения. На Сороле главной новостью была директива Конвента Меганезии «о политической ситуации».

Переходный период Алюминиевой революции завершен, начинается процедура построения конфедеративных институтов, каковыми, согласно Хартии, станут:

* Оргкомитет из двух консулов (выбираемых конференцией Народного флота).

* Верховный суд из шести судей (трех, выбираемых по рейтингу, и трех по жребию).

* Команды координаторов правительства и социальных сервисов (выбираемые по конкурсу-тендеру на выполнение усредненного пакета социальных запросов граждан).

Подполковник Томпсон не вникал ни в процедуру построения, ни в будущие функции этих меганезийских институтов, но понимал, что началась серьезная многоходовая политическая перестановка. И, если лидеры Конвента пошли на эту перестановку, значит, они, во-первых, уверены в скорой военной победе, а во-вторых, совсем не стремятся присвоить плоды этой победы (как сделали бы на их месте любые исторически известные тираны). CNN уже успело отреагировать на эту новость, и объявило первое — «фанатичной самонадеянностью безумных лидеров анархистов», а второе — «жестом отчаяния гибнущей тирании, стремящейся обмануть собственный народ и мировую общественность». Несколько дней назад эти объяснения, быть может, удовлетворили бы Томпсона, но после потери главных кораблей АУГ-15 днем 4 января, после удара по Апра-Харбор в ночь с 5 на 6 января, после увиденного развала администрации штата Йап, после лавины сообщений о загадочных пожарах на танкерах и сухогрузах… Нет.

У каждого хорошего военного имеется интуиция, и сейчас интуиция подсказывала, что США проигрывает войну с призраком…

— Ваша канистра, сэр! — объявил мальчишка-тинэйджер, поставил около столика 30-литровую пластиковую емкость, и добавил, — с вас четырнадцать с половиной баксов, вместе с пивом.

— Держи, — подполковник протянул ему десятку и пятерку, — будем считать, в расчете.

— Ага, — тинэйджер улыбнулся, привычно запихнул деньги в карман шортов, и спросил, — а вы уточнили задачу про рыбалку и девочек?

— Я, — ответил Томпсон, — хочу дней на пять оторваться от цивилизации, и меня интересует не подделка для толстопузых бюргеров, а настоящий отрыв. Найдется тут что-нибудь такое?

— Легко, сэр! Традиционная дикая туземная рыбалка на великом атолле Лаллокаиток.

— И где такой атолл?

— В 70 милях на ост-норд-ост отсюда. На карте не ищите, Лаллокаиток это подводный атолл.

— Что ж, звучит неплохо. А что насчет девочек?

— А вам какие нравятся, сэр? Ну, приблизительно?

— Гм… Сейчас попробую объяснить.

Произнеся эту фразу, американский подполковник авиаразведки окинул взглядом публику в салуне. Вообще-то он все время незаметно наблюдал за публикой, в том числе, за девушками. Некоторые из них щеголяли только в набедренных повязках или в трусиках от бикини, или в пляжных накидках, ничего не закрывавших, а лишь привлекавших внимание мужской части коллектива. Томпсон выделил одну светлокожую креолку, видимо достигшую т. н. «возраста сексуального согласия» по законам Мексики или Филиппин, но никак не по законам США. Иначе говоря, возраст в интервале 12 — 16 лет, ближе к нижней границе. Эта юниорка, одежда которой состояла из яркого платочка, сложенного треугольником и завязанного узелком над правым бедром, сидела на высоком табурете у стойки бара, отхлебывала из высокого стакана оранж, и тихо подбирала какую-то мелодию на музыкальном планшете. Поведи она себя так в «цветном» баре где-нибудь в Калифорнии — имела бы высокие шансы на изнасилование…