Круги в пустоте - Виталий Каплан

— Здорово… — выдохнул Митька. — Вот бы мне так, чтобы сразу и домой… В мой мир…

— Будь вон в той навозной куче самоцветные каменья, так была бы то не куча — государева казна, — мягко заметил Тми-Наланси. — Единый — это тебе не магический камень, дабы желания твои выполнять. Он творит не твою, а Свою волю, и Его воля на самом-то деле для тебя куда полезней. Он привел тебя в наш Круг с какой-то целью, и выведет, когда потребуется, не раньше. Вот сам посуди — только здесь, от нас, которых в уме почитаешь дикарями, узнал ты о Едином Боге, ощутил над собою Его спасающую руку. А ведь там, в Железном Круге, ты и не задумывался о Нем. Хотя, казалось бы, там встретиться с Ним проще, чем у нас… Он ведь, согласно преданиям, сперва пришел к вам, открыл вам Себя, дал путь. Я никогда не был в вашем Круге, мальчик, я ведь не маг… но слышать приходилось. Наш Направитель, Вестник Алам, в прошлом был в Тхаране… прошел Великое Посвящение, овладевал тайными искусствами… пока не открылась ему истина. Так вот он многое знает о Железном Круге… он может даже сообщаться с кем-то оттуда. И судя по его рассказам, плохо там у вас… лишь немногие сохранили верность Единому. Большинство же отвернулось от Него и живет только этой, временной жизнью. Так что не случайно ты оказался тут — иногда приходится совершить путь в сотню тианну, чтобы узнать новость, давно известную в твоем селении.

— И что же? — насторожился Митька. — Мне, значит, надо ждать, когда этот самый Хайяар закончит у нас свои дела и вернется сюда? А может, он их никогда не закончит?

— Дела его нам известны, — пожевал губами старик, — и Единому они неугодны. Маги хотят улизнуть от положенного им воздаяния, хотят властвовать над дикими и слабыми народами, неспособными постоять за себя. Хотят накопить силу и вернуться обратно, в Оллар… чтобы мстить. Так что уж не знаю, малыш, как оно получится. Почему-то кажется мне, что никогда не закончит меккос Хайяар своей работы.

— То есть его убьют? — уточнил Митька. — Но кассар говорил, тогда и я умру.

— И это возможно, — согласился Посвященный. — Мы не можем в точности знать волю Единого. Может, и умрешь, и сразу войдешь в светлое царство… а может, он сохранит тебе жизнь, ибо есть у него насчет тебя иная воля. Вернет ли Он тебя домой? Моли Его об этом, как знать, может, твоя мольба совпадет с Его желанием. Тот путь, о котором ты знаешь от магов — он же не единственный. Захочет Господь — и без всякого лемгну перенесет тебя домой. А не захочет — никакие маги не помогут. Их сила — или от естества природного, или от содействия темных духов. Единый же превыше этого, Он, сотворивший Круги, может все. Видишь, Митика, я откровенен с тобой. Я не хочу внушать тебе ложных надежд, единственное, на что тебе стоит надеяться — это на Бога Единого. Ни на магов, ни на владык, ни на хитрые искусства не возлагай упования, неминуемо ошибешься.

Митька помрачнел. Услышанное оказалось чем-то вроде ледяного душа — когда ты моешься, и вдруг неожиданно отключат горячую воду. Раньше-то хоть какая-то определенность была, кассар говорил — месяц, от силы два… А теперь, значит, все отменяется и сидеть в этом Олларе до смерти? До, возможно, очень скорой смерти, если лысого колдуна на Земле замочат. Или не на Земле, а в этом самом Древесном Круге. Сожрет его какой-нибудь пещерный медведь или саблезубый тигр — и готово дело.

— Не расстраивайся, — старик положил ему сухую ладонь на макушку, и отчего-то стало тревожно и горячо. — Единый видит, как ты хочешь домой. Проси его, и я тоже попрошу… Я же понимаю… Есть у нас такая поговорка: в гостях хорошо, а дома лучше.

— У нас тоже она есть, — вздохнул Митька. Но все же тоска съежилась, отступила. Он, конечно, понимал, что не навсегда. На время.

Сердце сжималось от радостного возбуждения. Скоро, наверное, уже скоро Темная Дорога окончится, и господин князь будет очень поражен. Неприятно поражен, смертельно. Что не сделал кассарский камушек, сделают единянские клинки. Ну и молитвы, само собой.

Приятно было ощущать на поясе тяжесть клинка. Пускай это не настоящий боевой меч, а скорее длинный кинжал, но все-таки оружие, не хуже того, что когда-то подарил ему кассар. Того, что так и остался на полу в «раборатории».

Клинок ему выдал хмурый, неразговорчивый сотник Минсо-Йаммо. Митьке даже просить не пришлось — с утра, едва лишь спев молитвы Единому и позавтракав горячей жирной кашей, хандара начала готовиться к штурму. Всадники проверяли упряжь коней, стрелки чем-то мазали тетивы луков, иные точили клинки. На первый взгляд лагерь напоминал муравейник, в котором поворошили палкой, на самом же деле каждый знал, что и зачем делать. На рассвете натянуло готовые пролиться дождем облака, но после их раскидало ветром, солнце вырвалось на волю и жарило точно так же, как и всегда.

Командующий, Оорта-ла-Мирру, довольно молодой еще мужчина, подошел к шатру, возле которого, не зная чем заняться, сидел Митька. Складывать шатер — это в одиночку не выйдет, это целая наука, а все бегают озабоченные, про него вроде как и забыли.

Оказалось, не забыли.

— Что, отрок, маешься? — прогудел Оорта-ла-Мирру. — А на тебя вся надежда.

— Это как? — не понял Митька, но на всякий случай встал.

— Видишь ли, — появившись из-за командирского плеча, начал Тми-Наланси, — до замка Айн-Лиуси примерно десять тианну. Это если по земле. Но мы пойдем совсем не так. Мы пойдем той самой Темной Дорогой, которой ты и выбрался из замка. И ты нам ее откроешь.

— Да я же не умею, — испугался Митька.

— Уметь ничего не нужно, мы все сделаем сами. Самое главное — найти точное место, где тебя выбросило в мир. Там, на болоте. Именно там остался вход… отверстие в ткани сущего… прошло немного времени и оно до конца не затянулось. А уж открыть мы сумеем, если будет на то воля Единого. И придем в замок, без всякой осады, без лишней крови. Понял?

— Так я же не помню, где, я же долго по болоту шел… пока тонуть не стал.

— Вспомнишь, — веско произнес Оорта-ла-Мирру. — Тело само вспомнит. Да и Посвященный Тми-Наланси поможет.

— Это все просто, — вновь заговорил старик, — ты, главное, не волнуйся, а просто вспоминай. А я буду держать тебя за руку. Как только ошибешься, не туда пойдешь, я это по руке почувствую.

— Да, и вот что, — не оборачиваясь, щелкнул пальцами командующий, и из-за его спины вышел сутулый пожилой сотник. — Друг Имсо-Йаммо, выдай отроку меч… какой ему по руке. На всякий случай… Когда придем в замок, — пристально посмотрел он в глаза Митьке, — никуда не соваться. Находиться рядом с Посвященным Тми-Наланси. Нарушишь этот приказ… — он замолчал, кусая тонкие губы, и Митька ждал, что же последует дальше. Что посулят — муравьиную яму, кол или, по милосердию великому, всего лишь прутья лиу-тай-зви?