Неподдающиеся - Иосиф Прут

Первые патриотические стихи были написаны Володей, когда ему едва исполнилось семь лет.

Современен ли Соловьев? Безусловно. Его стихи и сегодня звучат, как набат.

Блистательно прошла в ленинградском Театре имени Пушкина его пьеса �Великий государь�.

По поводу �Сирано� злословы горланили:

Нет, Щепкиной ты не соперникИ им не будешь никогда!Ты ж�па Щепкиной-Куперник,И в этом вся твоя беда!

Однако в своем переводе �Сирано де Бержерака� Соловьев не только нашел блистательный эквивалент французскому слову, но и заставил трепетать русского зрителя, ибо тот, кто сидел в зале, сердцем почувствовал в поэте-гасконце биение сердца своего собрата, поэта сегодняшнего дня!

Когда известный артист эстрады Николай Павлович Смирнов-Сокольский однажды, обратившись к Володе, назвал его Пупсиком, Соловьев встал и резко оборвал собеседника:

��Я попрошу вас, уважаемый, беседовать со мной без фамильярностей. У меня есть имя, а кроме того,�� и прозвище, которым при общении со мной пользуются мои друзья. Поэтому даже вам � старшему � я не разрешаю�

��Что ж, прикажешь тебя еще и по отчеству?�� спросил Смирнов-Сокольский.

��Нет! И этой вольности я вам не разрешаю, ибо мои друзья зовут меня не Пупсиком, а Бутузом, уменьшительное от которого � Бутя.

В одной из бесед Юрия Олеши, Володи Соловьева и Бориса Корнилова я услышал их сетования:

��Нам бы жить сто двадцать пять лет назад! Наполеон, Суворов!..

Небольшого роста, но крепкий и гордый, Владимир никогда не оставлял слово или дело оппоненту� Много позже, когда после успешного показа его пьесы �Совесть�, другой драматург (Юлий Чепурин) назвал свою пьесу так же, Соловьев немедленно отозвался:

Вы, драматургом быть готовясь,Не выбираете путей!Скажите: где же ваша совесть,Коль вы нуждаетесь в моей?!

Я не театровед, не театральный критик и никак уж не могу себя считать специалистом в разборе качества поэзии. Этим занимаются люди компетентные, иногда � малокомпетентные, иногда получившие для этого специальное высшее образование, а иногда не имеющие и среднего� я же просто друг покойного � зритель его пьес.