Дух демона - Роберт Сальваторе

— Обычно ночью ниже второго уровня никого не бывает, — убежденно ответил Джоджонах. — Исключение может составлять стража, которую Маркворт поставил у дверей пленников.

— Так попробуем открыть эту дверь, — сказала Пони.

— Решетка опущена, — объяснил Джоджонах, безуспешно пытаясь сохранять хоть какую-то надежду в голосе.

Пони достала малахит, но магистр с сомнением покачал головой.

— Она слишком тяжела, — сказал Джоджонах. — Весит где-то около трех тысяч фунтов. Потому никто и не охраняет эти ворота. Двери открываются вовнутрь, но пока решетка опущена, открыть их невозможно. Мы могли бы соорудить что-то вроде рычага и попытаться поднять решетку, но она недоступна опять-таки по причине закрытых ворот.

— Посмотрим, насколько она недоступна для магии, — возразила Пони.

Раньше, чем магистр раскрыл рот для возражений, она ощупью отыскала у себя камень и, выйдя из тела, проскользнула в зазор между створками ворот. Осмотрев решетку, Пони быстро вернулась назад, поскольку не хотела понапрасну тратить энергию.

— Входить будем отсюда, — объявила она. — Внутренние створки не заперты, а в коридоре — ни души.

Джоджонах не стал спорить. Передвижение в духе было хорошо ему знакомо, равно как и возможность, находясь в этом состоянии, «видеть» в кромешной тьме.

— Внешние ворота закрыты на засов, — продолжала Пони. — Приготовьте факел, а потом внимательно слушайте, как начнет подниматься решетка, а за ней и засов. Только не мешкайте, я не знаю, насколько меня хватит.

— Ты не сможешь, — опять засомневался Джоджонах, но Пони уже вскинула руку с малахитом и вошла в глубины зеленоватого камня.

Элбрайн приблизился к магистру, положил ему руку на плечо, попросив успокоиться и ждать.

— Слышу… решетка подымается, — вскоре прошептал Джуравиль, припавший к массивным дверям.

Элбрайн с ошеломленным Джоджонахом бросились к нему, и магистр, не веря своим ушам, услышал скрежет поднимающейся решетки.

Пони испытывала чудовищное напряжение. Ей доводилось подымать в воздух великанов, но такой вес она подымала впервые. Она мысленно представила себе решетку и погрузилась в силу камня, направляя его магическую энергию. Она знала, что решетка уже поднялась на нужную высоту. Но теперь Пони требовалась дополнительная сила, чтобы поднять засов.

У нее тряслось все тело, пот катился по лбу, а глаза отчаянно моргали. Она представила засов, припомнила, где он находится, и из последних сил налегла на него.

Джуравиль буквально вдавил ухо в дверь и услышал, как засов шевельнулся и один его край поднялся вверх.

— Давай, Полуночник! — сказал он.

Элбрайн навалился на массивную створку ворот. Тяжелая щеколда засова откинулась вниз, створки распахнулись. Элбрайн, припав на колено, проскользнул в коридор и стал поспешно зажигать факел.

— Справа, в углублении, — стопорящий механизм, — крикнул Джоджонах эльфу, который понесся вслед за Элбрайном.

Вспыхнул факел. Эльф сообщил, что опускная решетка застопорена. Джоджонах тут же подбежал к Пони и сильно встряхнул ее, выводя из транса. Обессиленная, она спотыкалась и едва не падала.

— До сих пор я знал только одного, кто обладал такой силой, — сказал ей Джоджонах, когда они очутились в коридоре.

— Он сейчас со мной, — тихо ответила Пони.

Магистр улыбнулся, ничуть не усомнившись в ее словах. Он был очень рад, что им удалось проникнуть внутрь. Джоджонах осторожно закрыл внутренние двери, объяснив, что иначе по монастырю пойдет гулять морской ветер и это может вызвать подозрения.

— Куда теперь? — спросил Элбрайн.

Джоджонах немного подумал.

— Я могу довести вас до застенков, — сказал он, — но тогда придется подняться на несколько уровней вверх, а потом вновь спуститься.

— Тогда ведите, — сказал Элбрайн.

Магистр покачал головой.

— Я не хочу испытывать судьбу, — объяснил он. — Если мы натолкнемся на кого-либо из братьев, поднимется тревога.

Мысль о том, что это действительно может произойти, повергла Джоджонаха в панику. Нет, он боялся не за пришельцев и не за успех их миссии, а за тех несчастных братьев, кто окажется у них на пути.

— Я умоляю вас: только никого не убивайте, — вдруг вырвалось у Джоджонаха.

Элбрайн и Пони недоуменно переглянулись.

— Я говорю о монахах. Большинство из них — просто пешки в руках Маркворта и не заслуживают…

— Мы явились сюда не за тем, чтобы кого-то убивать, — перебил его Элбрайн. — И даю вам слово, мы этого не сделаем.

Пони и Джуравиль кивнули, подтверждая слова Элбрайна, хотя эльф и сомневался, нужно ли давать подобное обещание.

— К застенкам можно пробраться и по-другому, — сказал Джоджонах. — Здесь почти рядом есть старые туннели. Большинство из них перекрыто, но эти препятствия преодолимы.

— А вы не заблудитесь в них? — поинтересовался Элбрайн.

— Нет, — заверил его Джоджонах. — Все они соединяют самые древние уголки монастыря. Как бы мы ни пошли, туннель обязательно выведет нас в знакомые для меня места.

Элбрайн посмотрел на друзей. Те согласились. Путь по заброшенным туннелям был предпочтительнее пути по монастырским коридорам. Перед уходом, согласившись с доводами Джуравиля, они вернули на место опускную решетку, чтобы никто из монахов не заподозрил неладное.

Вскоре четверка обнаружила старый туннель и, как и предсказывал Джоджонах, без труда проникла сквозь устроенные монахами заграждения. Они шли по старинным коридорам, мимо помещений, которые веками не использовались. Там давно сгнили полы и обрушились стены. Свет факела скользил по грубой каменной кладке туннеля, отбрасывая длинные зловещие тени. Во многих местах под ногами хлюпала вода, доходя до икр. Потревоженные светом, по стенам и потолку бесшумно разбегались ящерки. В одном месте Элбрайну пришлось вытащить меч и прорубать дорогу через гигантское скопище жирных пауков.

Они были здесь чужаками, как и любой другой человек, вторгшийся в эти заброшенные подземелья, где давно хозяйничали ящерицы и пауки, а также сырость и самый опасный противник — время. Но четверка упрямо двигалась по узким извилистым коридорам вперед, подгоняемая мыслями о Смотрителе и Чиличанках.

Туннель был темным и не имел очертаний — лишь сплошная колышущаяся серо-черная масса. Дух бредущего Маркворта окутывал туман, и хотя отец-настоятель не имел сейчас телесной оболочки, он все равно ощутил холодное прикосновение этого тумана.

Маркворт впервые за долгие годы задумался о своем жизненном пути: не отошел ли он слишком далеко от света? Он вспомнил, как полвека назад, совсем юношей, впервые оказался под сводами Санта-Мир-Абель. Он был исполнен идеализма и веры. Благодаря им он быстро двигался по ступеням монастырской карьеры, став на десятый год пребывания в обители безупречным, а три года спустя — магистром. В отличие от многих его предшественников на посту отца-настоятеля, Маркворт никогда не покидал стен Санта-Мир-Абель и не становился настоятелем другого монастыря. Все его годы прошли здесь, в самой святой из всех обителей Абеликанского ордена, в окружении магических самоцветов.