Путь Базилио - Михаил Харитонов

— Я же шкажажа, — пробурчала поняша, пытаясь прожевать слишком большой хапок.

— Я не спрашивал, что ты мне сказала. Я это и так знаю. Я спросил, помнишь ли вы, зачем пришла к Верховной. Так вот, сейчас у тебя в голове та версия, что ты боишься домогательств Ловицкой.

— Ну да. Она на меня реально запала. Из-за жопы. Они все на мою жопу западают. Мне что её, откусить? — в голосе девушки вновь заиграла слеза, она шмыгнула носом, но сдержалась. — Мы с этой Миррой на награждении рядом лежали. Она мне весь бок вытерла — так прижималась. Я-то эти штуки знаю. И манюту её старую лизать — не буду!

— Какие мы решительные. Ну да, это тебя волновало. Но не настолько, чтобы идти к Верховной Обаятельнице. У тебя была другая просьба. А именно — ты пришла просить не защиты от Мирры, а чтобы её миленькую дочку Гермиону перевели в твоё конструкторское бюро. Как ценнейшего специалиста в области электротехники.

— Действительно… — растерянно призналась Ева. — Как-то из головы вылетело… Ой, да я же её в клуб приглашала… Но у нас ничего ещё не было…

— Ещё? — ехидно уточнил Карабас.

— Я же не в том смысле… То есть… ой.

— То-то, что ой. Вас поимели, милая барышня, — констатировал Карабас. — Верховная тебя някнула и потом немножко поработала с твоей психикой. Потому-то, собственно, ты к ней так легко и попала. Она просто воспользовалась моментом.

— Вот же скобейда… — Ева скрипнула зубами.

— Теперь — на что она рассчитывает. Я могу тебя или взять с собой, или не брать. Если я тебя не беру, ты остаёшься здесь. В амплуа лакомого кусочка. Думаю, за пару месяцев беганья от похотливых кобыл ты взвоешь. А Верховная как раз придумает ещё какой-нибудь способ отправить тебя в Директорию. Или же я склоняюсь к её просьбе и тебя беру. Со мной ты сможешь пройти — как член моей группы. Или труппы. Губернатор Пендельшванц не будет из-за тебя с нами ссорится. А если даже упрётся — что ж, Верховная ничего не теряет. Даже тебя.

Поняша сердито фыркнула.

— А куда ты денешься? — сказал Карабас. — Теперь — допустим, что тебя всё-таки пустили. Первое время ты будешь тусить с нами, но потом попробуешь устроиться сама. В Директории уйма всего интересного, и тебе захочется в этом интересном поваляться. Первое время тебя будут опасаться или принимать за шпионку. Но у тебя есть жалостливая история, и любой хороший телепат подтвердит, что ты не врёшь. Когда они узнают, что ты сама пострадала от няша, тебе начнут сочувствовать. К тому же ты красивая девочка, это тоже играет… В случае удачного развития событий к тебе привыкнут. Может быть, даже полюбят. Конечно, если ты не будешь делать глупостей — няшить разумных, например. Но ты же не дура? То есть дура, конечно, но не настолько же? Ну а потом… а потом всё будет зависеть от тебя. Может, останешься частным лицом. А может, станешь главой дипмиссии.

Напси расслышал, как у поняши захрустела шея — судя по звуку, она заинтересованно подалась вперёд.

— Конечно, это моя реконструкция, — заключил Карабас. — То есть догадки. Но по-другому объяснить твоё появление здесь я не могу. Кстати: я сильно подозреваю, что этот разговор Верховная тоже просчитала.

Снова наступила тишина. Напси практически увидел поняшу — она стояла возле накрытого стола с поникшей головой. От гривы пахло сладостью, от тела — молодостью, растерянностью, пробивающимся любопытством.

— Похоже, я влипла по самый хвост, — признала она.

— Не без того… Поэтому сейчас ты пойдёшь и хорошенько поразмыслишь, — тон Карабаса снова стал официальным. — Учти, если ты всё-таки будешь настаивать на том, чтобы присоединиться к нашему коллективу, то я пойду навстречу. Тебе и Верховной. Но — на моих условиях. Которые очень просты. Ты делаешь то, что я прикажу, словами или без слов. Ты исполняешь все мои требования беспрекословно и без задних мыслей. Сексуальных поползновений с моей стороны не будет, но не рекомендую конфликтовать с членами команды на этой почве. А вот блядства на стороне я точно не потерплю. Да, работать ты будешь за еду. Иные материальные вознаграждения возможны, но я их никоим образом не гарантирую. Что гарантирую — так это полный контроль с моей стороны и полное послушание с твоей стороны. Уйти можно, но с предупреждением за неделю. Доступно? Теперь иди и ду…

— Уже подумала, — перебила поняша. — Чего прикажете, шеф?

Карабас звучно зевнул.

— А Гермиона? — спросил он.

— Она классная, — признала Писториус. — Но она от мамы очень зависит. И вообще мне тут надоело. Так чего делать, шеф?

Карабас почесал бороду, заскрипели волосы, запахло перхотью.

— Сейчас? Иди в эргастул. Напси… вот этот мелкий паршивец… — раввин, похоже, показал на пёсика, так как поняша с шумом развернулась, — тебя проводит. По дороге введёт в курс наших дел. В эргастуле реши проблему с коломбинами, они там что-то хандрят. Няшить сильно не надо, просто успокой. Сколько в тебе граций?

— Двести двадцать, — не без гордости заявила Писториус. — Напси, проводишь?

— Учти, он без глаз, — сказал Карабас. — Напси, где твой бэтмен?

— Да говорил же, спит за дверью, — пёсик тоже позевнул и встал на лапки. — Там шкаф, он на нём. Сейчас разбужу.

— Я могу взять Лариску? — попросила Ева. — Без неё я как без этих… без рук.

— Ты и есть без рук. Бери, конечно. Я как-нибудь сам обойдусь. Потом найдёшь Арлекина. Он в баре дрыхнет. Напси покажет и поможет. Заплатите там за него. Проследи только, чтобы барменша лишнего не вписала. У меня эта кобыла не вызывает доверия. В ней граций сто. Сможешь её проконтролировать?

— Нет проблем, — нахально заявила Ева.

— Хорошо. Арле отнесёте в номер, пусть проспится. Ну а потом сходи к этой своей Гермионе. И попрощайся с ней как следует. Это приказ.

Ева Писториус поперхнулась. Потом с усилием прочистила горло.

— А как же… Ну… Спасидо, шеф. Я вроде как сама думала… нехорошо я с ней… и вообще, — девочка, похоже, окончательно смутилась.

— На Мирру только не наткнись. И завтра в десять чтобы была здесь. Опоздаешь — остаёшься в Понивилле.

— В десять? Это когда?

— В десять часов Директории. Это через час после восхода, если я ничего не путаю. Всё поняла? Тогда давайте скоренько. Напси, потом зайдёшь.

Когда поняша и пёсик исчезли за дверью, Карабас позволил себе опрокинуть, наконец, очередное корытце с водочкой. Высыпал в рот несколько маслинок и закушал крохотным корнишончиком. Подумал, что миссия, после первой неудачи, проходит довольно-таки гладко. Постарался эту мысль отогнать. Однако тепло, сытость, водка и тишина в голове настраивали на благодушный лад и внушали опасную мысль, что всё как-нибудь устроится.