Реверс - Михаил Юрьевич Макаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как будто не знал, что шестёрка короля не бьёт. Если, конечно, она не козырная.
— Я договорился с ним. Ну, с заведующим. Завтра в девять он тебя будет ждать, Кирилл. Скатаешься, допросишь грамотно.
Фомин стоял за чёткое распределение обязанностей: опер бегает, задерживает и колет, следак марает бумагу.
— Отчаиваться раньше времени не будем. Едем в гостиницу. Устроимся, в душе ополоснёмся, потом пожрем где-нибудь по-людски. Может, с девчонками какими замутим. Я целых день на ярославских красотуль облизываюсь. А, может, нашему жениху невесту сосватаем. Ты чего краснеешь, Керя? Лови момент, пока холостой! Женишься, амба твоей свободе.
Фомин машинально коснулся безымянного пальца своей правой руки. Вздрогнул, не обнаружив на нём обручального кольца, но в следующий миг облегчённо перевёл дух. Убывая в командировку, он спрятал символ брачных уз в сейф, надеясь на выезде совместить приятное с полезным.
29
23 июня 2004. Среда Ярославль, 2-й день командировки
Ни свет ни заря прозвонился ярославец Глеб. «Обрадовал» известием, что и сегодня не сможет помочь гостям. Приличия ради поинтересовался их планами. Узнав, что коллеги намерены плотно заняться сожительницей Жидких, предложил работать с ней в Красноперекопском ОВД, по территориальности.
— Я озадачу начальника розыска. Он окажет содействие.
— Спаси-ибо, — сладко позёвывая, ответил Сутулов.
Фомин расценил новость как клок шерсти с паршивой овцы и, разминая вращательными движениями головы шейные мышцы, отправился в душ. Накануне его замысел насчёт «красотуль» обломался. Подвели компаньоны.
Водила, из которого сыпался песок, изначально не брался в расчёт. Он даже в кабак не пошёл, сказав, что похавает в номере. И правильно сделал, а то бы своим колхозным прикидом распугал всю публику.
Пижонистый прокурорский важняк быстро поел, расплатился за себя и двинул в гостиницу, сославшись на усталость. К спиртному он не прикоснулся.
Убойщики, оприходовав на двоих триста граммов водки, создали себе душевное настроение. В восемь вечера заиграл ансамбль. Живая музыка — это вещь. Фома присмотрел в зале парочку перспективных тётенек. Стал дожидаться медляка, чтобы пригласить фигуристую блондинку в мини-юбке. Напарнику порекомендовал рыжую, заметно поддатую веселуху.
Смущённо посмеиваясь, подполковник пошёл в отказ:
— Юр, я ж-жену свою лю…люблю…
Майор понял, что приплыл. В одиночку тёлок в чужом городе не клеят. Сутулов предложил взять пузырь с собой в номер. Тут уже заартачился Фомин.
— Какой кайф бухать в четырёх стенах?
В итоге рано легли спать. В этом был определённый плюс. Утром встали отдохнувшими, и голова не болела.
Фома оккупировал санузел на целых сорок минут. Как тюлень, плескался в душе, распевая песни из хрипатого репертуара Григория Лепса, тщательно набривался.
А Сутулова, когда тот дождался своей очереди, заторопил через пять минут:
— Борисыч, шевелись! Ехать пора.
Копеечная месть была частичной компенсацией за бездарно угробленный вечер.
В Красноперекопском ОВД начальник УР, невысокий разговорчивый азербайджанец, выделил им в помощь молоденького опера.
Делянки нарезал Фома. На себя он брал подругу Жидких.
— Притащим её с местным в отдел. Дальше — дело техники.
Сутулову выпало на общественном транспорте ехать к предпринимателю Зубову, занимающемуся грузоперевозками.
— А я за тобой моторизированного пенсионера подгоню, — подсластил пилюлю майор. — Сперва он «жениха» нашего из Фрунзенской администрации заберёт, а потом тебя. Вопросы есть? Вопросов нет!
Сутулова не прельщало трястись на троллейбусе, тем более, что небо хмурилось, грозя осадками. Но спорить с начальством всё равно, что мочиться против ветра с Волги, который, кстати, усиливался.
… В наши дни снять со смены кассиршу сетевого магазина — задача не из простых. Все стали очень умные.
— Кто нам возместит издержки в связи с отвлечением работника? — окрысился похожий на хорька товаровед.
— Уж точно не я! — Фомин знал, как вести себя в подобных ситуациях.
Залог успеха — морда утюгом.
— Читайте, кто вызывает. Следователь прокуратуры по особо важным делам! — майор тряхнул предусмотрительно выписанной повесткой.
— Отсутствие на работе за твой счёт, Каменщикова, — констатировал «хорёк».
Смурная Люба сняла красный фартук и такого же цвета козырёк с надписью «Магнит».
— Поехали уже.
Через пять минут они были в РОВД. Втрое больше времени ушло на то, чтобы местные подыскали им угол для работы. Фомин, не теряя времени, начал разогревать женщину в курилке.
— А ты думала, мы в куклы играем? На нём двойное убийство! Разбой при отягчающих! Чего? Зажигалку на работе забыла? Держи мою!
По лестнице скатился радостный красноперекопский оперок. Ключ во вскинутой над головой руке делал его похожим на Буратино, перехитрившим Карабаса-Барабаса.
— Товарищ майор, пойдёмте!
Обитавшая в полуподвале ведомственная библиотека давно не использовалась по профилю, но сохранила часть книжного фонда. Вероятно, по причине нерадивости зама по тылу. Густой запах пыли, настоянной на бумажной затхлости, щекотал ноздри, обрекая на страдания аллергиков. К счастью, таковых среди визитёров не оказалось.
Фомин провёл пальцем по столу. Показал аборигену серую мягкую блямбу, приставшую к подушечке.
— Протереть бы.
— Сделаю! — шустрила умчался.
Пока он бегал, майор вступил в единоборство с оконной рамой.
Соперник достался серьёзный, но чёрный пояс по карате в стиле «Кёкусинкай» не присваивают зря. После яростного треска, сопровождавшегося дребезгом стекла, в помещение под аккомпанемент уличного шума хлынул свежий воздух. Попутно залетел ворох тополиного пуха.
Мокрой тряпкой примчавшийся опер мазнул сиденье единственного стула, лихо размазал грязь по столешнице. Фомин выдрал пучок страниц из валявшейся на подоконнике книжицы, дополнительно протёр мебель. Стул, присесть на который остерёгся, галантно предложил даме.
К беседе майор подготовился. Аргументы и факты ждали своей минуты в жёлтом пластиковом уголке.
Опуская прелюдию, Фома зарядил в лоб:
— За соучастие хочешь пойти?!
— Я не декабристка, — криво усмехнулась Люба, закидывая ногу на ногу.
Круглое колено нацелилось на собеседника. Обтянутая чёрными леггинсами мощная ляжка могла украсить витрину мясного отдела. Демонстрация гастрономических прелестей была секундной. Женщина прикрыла бёдра полами джинсовой рубашки, носимой навыпуск. Свободный крой рубахи не скрывал монументальности вздыбленного бюста.
Возрастные проблемы с кожей Люба решала за счёт толстого слоя тонального крема. Косметическая уловка дала обратный эффект — вокруг рта и глаз проступили предательские морщинки. Яркий макияж с одновременным акцентом на глаза и губы придал кассирше сходство с матрёшкой. Тождество усиливал открытый лоб (оранжевые волосы женщина собрала в узел на затылке).
— Значит, в Сибирь за хахалем не поедешь? — Фомин прохаживался по дуге от двери к окну. — Правильно мыслишь. Тем более, ты у него не одна такая.
Каменщикова заметно напряглась, но выпяченной нижней губой обозначила недоверие.
— Думаешь, порожняк гоню? Почитай, — эффектным жестом майор выбросил на стол ксерокопию допроса Врублёвской. — Зацени, какая «мама» у Валерки в Остроге. Хозяйка крутой
