Чистилище - Захар Петров

Чувствуя приближающийся арест, Вячеслав попросил позаботиться о Хынге наиболее близких ему коллег. Те пристроили Хынга уборщиком в Университете и он после ареста терпеливо чистил аудитории, кабинеты, лаборатории и туалеты. Когда пришли войска, он спрятался и его не нашли. Когда через сутки вышел, увидел гору трупов. Подросток с ещё несколькими преподавателями и студентами до сих пор занимался тем, что кремировал этих несчастных в котельной Университета, которая ранее использовалась одновременно, как отопительная и доменная печь, паровая микроэлектростанция и наглядное пособие для студентов для производства высокотермичных опытов.

Оказалось, именно Хынг терпеливо отобрал все труды, черновые записи и наиболее используемые книги своего учителя. Он их сложил в рюкзак, с которым собирался в случае чего убегать из Университета. Но, рюкзак был настолько тяжёл, что даже Вера его подняла не без усилия.

Уходить из Улья им надо было с другой легендой. Не долго думая, Вера нашла в одной из комнат общежития студенческий комбинезон и переоделась. Раз студенткам позволено возвращаться домой, то чего бы ей не стать на время студенткой? Тяжелее было с Хынгом. Стражи нового порядка могли определить в нём мутанта и предать смерти. Не долго думая, Вера переодела мальчишку в девичье платье, не смотря на его возмущения, а голову повязала платком так, что его большой лоб и выступающий подбородок были скрыты платком. Он очень стал похож на не очень симпатичную девчонку.

4.

Вере опять повезло. Они беспрепятственно вышли из Улья, прошли по ставшей ещё более угрюмой Площади Независимости, и беспрепятственно миновали тот дозор, где Вера спарринговала с aсмейцами. Они её и не признали. Тот новобранец, которого она с утра уложила за три секунды, теперь стал заигрывать с беглой студенткой и даже попытался её обыскать. Правда интересовало его не содержимое рюкзака, в котором он мог найти два секача, а Верина упругая фигурка. Вера не отбивалась, она просто несколько раз ловко вывернулась из неловких объятий незадачливого ловеласа, от чего он был ещё раз обсмеян своим командиром:

- Сегодня не твой день, салага. С утра пацан тебя на лопатки уложил, сейчас девка сквозь пальцы просочилась.

А салага, которого несколькими часами раньше распластал ловкий пацан, теперь видел более доступную цель, и собирался всё же доказать, что он-де мужчина. И Вера уже продумала, как его вырубить, не вызвав ненужных подозрений, но со стороны Октябрьской послышались крики. С десяток aсмейцев, в основном новобранцев, перепуганных, с оружием и без него, бежали оттуда на Площадь Независимости.

- Партизаны! Партизаны взбунтовались!

- Их сотни! Тысячи! Перебили всех наших на Октябрьской!

- Еле ушли!

- В Штаб сообщите, пусть всех собирают.

- Да ну этот АСМ, смываюсь я.

- Я тебе смоюсь сейчас.

Они перебивали друг друга, паникуя и крича. Пользуясь случаем, Вера крепко взяла за руку Хынга и потащила его в сторону Октябрьской. Пока отходили, по сбивчивым репликам убежавших с Октябрьской aсмейцев она поняла, что ещё с утра к ним пришли люди с Единой и сообщили, что на них напали Партизаны. О случившемся послали сообщить Дайнеко. А уже через несколько часов толпа Партизан вломились на Октябрьскую. Им тут же стали помогать местные, ещё не отошедшие от кровавой «чистки» и уже через десять минут те, кто не полёг от метких партизанских стрел, бежали в сторону Площади Независимости.

Не дойдя до нужной двери в боковой вход, ведущий к Резервации, Вера услышала впереди топот сотен ног. Они остановились, прижавшись к выступу туннеля, чтобы не быть раздавленным факельным шествием. Не меньше сотни мужчин и женщин, с повязанными алыми лентами на головах, с факелами и арбалетами, уверенным шагом направлялись в сторону Площади Независимости.

- Кто такие? – без особой злобы спросил один из них.

- Студентка я, из Университета бежим. В Верхней Степянке живу.

- А это кто с тобой?

- Беспризорница прибилась, жалко бросить дитя было.

- Степянка это где? На Востоке что ли? Плохо там, не иди пока туда. Этот Деспот, Дайнеко, бьёт там всех ваших. Ты б, дивчина, к нашим, к партизанам в Братство шла. Там тебя до дела пристроят. Сейчас мы этих крахоборов из Улья выбьем, потом и восточенцам поможем. Батька Батура знаешь какой у нас! Ого-го-го… Ладно, идите с Богом, девчата…

- Остановившись у входа в боковой туннель, Вера прислушалась. Там, где с ней несколько минут назад заигрывал молодой aсмеец, шла схватка. Они продержатся минуты три, не больше. Ещё минут десять на завладение станцией Площадь Независимости. Этого времени хватит, чтобы оставшиеся в Улье военные подоспели ко входу в Улей, где начнётся страшная сеча…

5.

- Вера, теперь я уверенна, что ты облучена, не скрывай этого. Я вижу твоё состояние – тебе непременно нужно остаться и регулярно принимать пэтэйтуин.

Вера, опираясь спиной о дверной косяк, пыталась скрыть своё дурное состояние. Какая-то вялая слабость заполняла всё тело, в голове шумело, двойная доза пэтэйтуина вместе с съеденным на обед, подступали к горлу, грозясь в любой момент вырваться наружу.

- Мне нужно ещё кое-что сделать… Ещё одно дело – и всё, Джессика, я целиком твоя. Как он? – перевела разговор Вера на другую тему.

- Как видишь, пришёл в себя, разговаривает. Этот мальчуган, Хынг, от него не на шаг не отходит. Всё какие-то тетрадочки с листочками перекладывают, которые ты в рюкзаке принесла. Но это ничего не значит, воспаление он всё таки схватил и вылечить его без нужных лекарств будет сложно.

- Я пыталась их достать, но Госпиталь и склады медикаментов хорошо охраняются – генерал считает их, в отличии от Университета, нужными объектами. Ведь его солдат надо кому-то лечить, чтоб потом быстрее снова отправлять на войну. Если партизанам удалось прорваться в Улей, то скорее всего эти склады тоже разорены, а лаборатории по производству лекарств вряд ли заработают в ближайшие год-два.

- Рано или поздно его армия придёт сюда. Он нас, резервантов, ненавидит не меньше мутантов. Тогда нам очень понадобится твоя помощь, Вера. Она уже теперь нам нужна, чтобы подготовиться к обороне Резервации.

- АСМ может быть здесь и не появится. Им тяжело будет справиться с восточенцами и партизанами одновременно. Да и следователи за головой Дайнеко охотятся, а если они вынесли приговор, то либо он будет приведен в исполнение, либо они умрут. К тому же я хочу привести сюда двух надёжных людей, бывших убров. Шансы удержать Резервацию с ними только увеличатся.

- Вера, я знаю, что ты упрямая, что тебя не переубедить. Но послушай и запомни, что я тебе говорю и пойми, что это всё очень серьёзно: ты больна, смертельно больна. Единственным лекарством, которое может тебя спасти, является пэтэйтуин, во всяком случае, я на это очень надеюсь. Ты дождёшься вечернего приёма и только тогда уйдёшь, и сделаешь всё, чтоб вернуться не позже завтрашнего вечера. После этого ты никуда из Резервации не выйдешь! Я кингу скажу, чтоб он запретил тебя выпускать и, будь уверена, он меня послушается. Тебе понятно?