Предсказание - Катри Клинг

- Я чувствую себя гораздо лучше, чем выгляжу. Честное слово. Ну правда, Невилл.

- Ну… Ладно, - Лонгботтом неуверенно улыбнулся в ответ и медленно пошёл к дверям.

«Господи, да уберись уже отсюда!» - в отчаяньи подумал Гарри, когда Невилл в очередной раз обернулся на пороге.

Нехорошо, конечно. Но у Гарри не хватило сил даже оценить самоотверженность бедного Невилла, который, рискуя опоздать на урок Снэйпа, не желал бросать хворающего одноклассника.

А Гарри, действительно, был серьёзно болен. Последнее время он чувствовал себя настолько отвратительно, что не выдержал и пожаловался Снэйпу. Правда, мастер зелий только пожал плечами, услышав о его недугах, и равнодушно сказал, что ничего особенного не происходит. Ну, наверное. Только вчера Гарри, определённо, чуть не умер. Ему стало совсем плохо на уроке по уходу за магическими существами, и взволнованный Хагрид, пока Гарри был в полуобмороке, отнёс его в больничное крыло.

Гарри пришёл в себя на пару минут уже на огороженной ширмой кровати. Мадам Помфри влила в него какое-то зелье, от которого гриффиндорца хорошенько вырвало. А потом явился Снэйп, который в довольно грубых выражениях отверг «нелепые домыслы» фельдшерицы, утверждающей, что Поттер принял зелье на основе крови какого-то магического существа. Правда, сам Гарри совершенно ничего не помнил - ему об этом рассказал Невилл, на свою беду пришедший в тот момент за средством от насморка.

Снэйп не позволил Гарри остаться в больничном крыле на ночь и заставил его вернуться к себе. Несмотря на то, что гриффиндорец практически висел на учителе, когда они спускались в подземелья. Всю ночь Гарри рвало - видимо, сказывалось действие лекарства мадам Помфри. А утром ему стало немного легче. И он даже смог немного поесть. Половинку яблока, две ложки овсянки и одно маленькое печенье. Огромное достижение по сравнению с вчерашним днём. Да и вообще Гарри сегодня просто феноменально везло: расписание семиклассников Гриффиндора после обеда состояло из предметов практической магии, и Гарри мог спокойно отправиться к себе. И умереть.

Только бы никто не пристал к нему. Добраться до комнаты. Доползти. И упасть на кровать. А завтра зелья. Гарри вспомнил, что не сделал домашнее задание. В прошлый раз Снэйп задал какой-то конспект… Неважно.

Он повалился на постель и с облегчением закрыл глаза.

- Гарри Поттер, сэр…

У Гарри не нашлось сил даже ответить. Видимо, Добби это понял. Он взобрался на матрас и положил гриффиндорцу на грудь три письма.

- Почта для Гарри Поттера.

- Хорошо. Спасибо.

- Гарри Поттер плохо себя чувствует? - обеспокоенно спросил эльф.

- Всё в порядке, Добби. Пожалуйста, оставь меня одного.

Добби с опаской посмотрел на него, низко поклонился и исчез.

Собрав остатки сил, гриффиндорец вскрыл одно из писем. Оно было от Каталины. Гарри просмотрел его и почувствовал себя немного виноватым: миссис Гардинер сетовала на то, что он не пишет ей. Надо собраться с силами и написать. Хотя бы просто поблагодарить за гостеприимство… Всё-таки, прошло уже две недели с тех пор, как он уехал из Гардинер-Парка.

Гарри взял второй конвертик, увидел имя отправителя и отложил письмо, не распечатывая. Гриффиндорец и так знал, о чём там речь. Это было приглашение на вечер, который Драко устраивал в Хогсмиде в честь своей помолвки. Надо же, официальное приглашение… Разделяющий их комнаты коридор можно пересечь за минуту. Трудно было зайти и просто сказать? Похоже, теперь, чтобы получить аудиенцию у его высочества, придётся записаться на приём…

Гарри открыл последнее письмо.

То есть это было не письмо, а записка. От Сириуса. Гарри даже привстал. Сердце почему-то забилось очень быстро. Пальцы задрожали.

«Надеюсь, ты в порядке. Я уже встаю и хожу без посторонней помощи. Только это секрет. Никому не говори. Пусть будет сюрприз для остальных. Думаю, скоро увидимся. Береги себя.

Сириус»

Гарри в некотором недоумении посмотрел на огрызок пергамента. Секрет? От кого? От Люпина и Снэйпа? Кому ещё интересно, как чувствует себя Сириус Блэк? Да и кому он мог рассказать? Снэйпу?

Гарри сунул письмо под подушку. Он и не собирался ничего рассказывать мастеру зелий. И не от того, что не хотел, а от того, что Снэйп не желал разговаривать с Гарри. После вчерашнего у гриффиндорца вообще пропало всякое желание его видеть. Наверное, физические страдания подвели Гарри к той грани, когда сердечные драмы стали казаться смешными и глупыми. Гарри уже почти поверил в то, что сам себе зачем-то выдумал какую-то любовь. Любовь… О Господи, разве это так важно? Куда мучительнее постоянная слабость, спазмы, боли, шорохи в тёмных углах, резь в глазах и тошнота. Гарри просто больше не мог терпеть. Ему хотелось, чтобы всё стало, как раньше.

Но последние события вовсе его не радовали. Рем был постоянно занят и едва ли находил для него несколько минут. Снэйп… Ладно. А Драко... Порой Гарри думал о нём и проклинал себя за свою зависть. Он почти ненавидел его. Но за что? За удачливость, изворотливость и богатство? Мерлин, похоже на то… Было тяжело видеть, как Драко прогуливается вместе с Панси по школьному двору, а следом за ними, на небольшом расстоянии, с важным видом вышагивают Крэбб и Гойл.

«Почему я не радуюсь за него? Ведь я говорил, что он мой друг. Говорил. Но… Теперь ты уже так не думаешь? Думаю. Но…Но - что? Ты был готов любить его, пока вы вместе шли ко дну. А стоило ему вырваться из этого чумного круга, ты сразу начал его ненавидеть, правда? Нет. Нет? Твоё место в Слизерине, Поттер. Ты попал в Гриффиндор по ошибке. По случайной невероятной ошибке. Таким, как ты, в Гриффиндоре не место!»

Гарри сжал зубы и застонал.

«Не хочу об этом думать! Не хочу думать ни о чём! Не сейчас… Пожалуйста…»

Жаль, у него нет думоотвода! Почему нельзя слить туда все свои мысли и воспоминания? И чувства. И боль. Почему?

Так, прекрати немедленно. Хватит ныть. Всё пройдёт. Когда-нибудь. Вечно ничего не длится. Ничего. Даже война закончилась, хотя последний год казалось, она уже не закончится никогда.

Неожиданно Гарри понял, что ему стало легче. Дурнота и боль притупились, и лишь где-то под сердцем по-прежнему сидела игла, не давая вздохнуть полной грудью. Может быть, это всё-таки скоро пройдёт?

Шаги.

Гарри услышал их ещё задолго до того, как человек приблизился к порталу в стене. Это не Снэйп. Его приближения гриффиндорец до сих пор не мог ощутить. Кто же тогда? Рем.

Люпин вошёл и остановился у кровати.

- Гарри?

Юноша приоткрыл глаза.

- Не разбудил?

- Нет, - тихо ответил Гарри.

Люпин присел на край его постели.