Сумеречные тени. Книга III - Леопольд Ельный

Амадей

После того глухого воя мне удалось немного успокоиться и я вновь провалился в тьму. На это раз без сновидений.

Но долго отдыхать мне не дали. Кто-то потрепал меня по плечу. Веки были словно свинцовыми.

Наконец, мне удалось вернуть себе чёткость зрения. На кровати сидел Сирис, мягко улыбаясь безупречной улыбкой, лишь слегка демонстрирующей клыки.

«Идеальный ублюдок» - пронеслось в голове с завистью. Даже думать не хочу, как я сейчас выгляжу.

-Нам нужно тебе кое-что рассказать, - расслышал я.

Нам?

Слегка повернув голову, увидел стоящую в стороне рыжеволосую девушку, со светящимися в темноте сине-зелёными глазами. Безумно красивая, аж дыхание перехватывает. Но вот взгляд... Я явно не вызывал у неё ничего кроме презрения и недовольства.

Сев ровнее, я наклонил голову в поклоне и представился.

Мне показалось, или на её губах промелькнула улыбка?

Она слегка склонила голову в ответ и представилась леди Аттенаис. Какое красивое имя...

-Амадей, мы здесь потому, что кто-то похищает молодых нелюдей из Либменса и продаёт здесь, - подошла девушка ближе и села на кровать, - как понимаешь, это доставляет много боли их Наставникам.

Моё сердце забилось чаще, я машинально постарался пригладить волосы ладонью.

-Мы изменили свою внешность и постарались внедриться в эту сеть, но разузнали слишком мало, - подхватил нить разговора Сирис, движением головы убрав платиновый локон.

-И сейчас мы зашли в тупик, потому нам бы пригодилась любая информация, которую мы можем получить, - внимательно и слегка просяще посмотрела на меня девушка.

А моё сердце пропустило удар. Информация. Обо мне... О Ковине...

-Я-я, н-н, не могу, - голос пропал, - и с-с чего вы решили, что я что-то знаю?

-Потому что вот этот человек... - и снова в руках у Сириса оказался тот проклятый портрет. Зачем я вообще его рисовал?! - он довольно важен в нашем расследовании.

-Он не может быть вам важен, он, он, это просто... Я не знаю, где его видел... - неуклюжая попытка соврать.

Сирис с леди Аттенаис переглянулись.

-Что ж, тогда, боюсь, придётся всё же использовать это, - медленно произнесла девушка глядя на идеального красавца.

-Видимо да... - слабо улыбнулся он и перевёл на меня взгляд, - сейчас вернусь.

Поднявшись с кровати, он скрылся в ванной, оттуда донёсся шум бегущей воды.

-П-послушайте, я расскажу всё, всё что угодно, пожалуйста, умоляю, - перевёл я взгляд на, словно потерявшую ко мне всякий интерес, рыжеволосую, - всё, что могу! Всё, что только нужно!

-Правда? - ко мне слегка повернули голову, - тогда расскажи, кто сделал тебя вампиром и продал?

-Если я расскажу это, то умру! - сердце от страха, казалось, выпрыгнет из груди, -всё, что угодно, кроме этого! Пожалуйста, дело не в том, что не хочу, не, не надо больше пыток, пожалуйста...

Она со вздохом отвернулась и, поднявшись, отошла к столу.

А вода в ванной прекратила течь.

Что они собираются делать со мной?

-Стоит мне только начать говорить о запретных вещах, я умру, не успев ничего сообщить! - предпринял я ещё одну попытку достучаться до девушки, что рассматривала мои наброски.

-Но рисовать тебе не запрещено? - спросила она, вновь переведя на меня взгляд.

-Н-не знаю, наверное, нет, - запнулся я. Действительно. Кода я рисовал портрет Князя мне не становилось плохо, значит этим я не вредил и никак не выдавал Ковин.

-Ты можешь нарисовать место, где ты был до того, как тебя продали?

-П-постараюсь, - сглотнул я.

Она протянула мне листок с карандашом и перевёрнутый поднос.

Я перевёл взгляд на белый прямоугольник.

Просто нарисовать место, да? Там была дорога, дороги же везде есть, да? Грифель заскользил по листу. И ещё деревья, и угол здания, таких зданий куча, а на воротах был особый вензель...

И стоило мне начать делать набросок вензеля на двери, как руку свело судорогой. Пальцы выгнулись в обратную сторону, я закричал, хватаясь за запястье. Больно, как же больно!!!

И вдруг мою руку схватила изящная кисть, от неё пошло светло-желтое свечение и боль ушла. А потом и мышцы расслабились.

-Интересно, - девушка селя рядом со мной, кончиками пальцев поглаживая мою дёргающуюся руку. От её прикосновений становилось легче.

-Я, я не вру вам, п-пожалуйста, - заикнулся я, видя, как она внимательно рассматривает не столько мой набросок, сколько всматривается в моё предплечье, - я не могу никаким образом сделать что-то, что повредит им.