Не будите Гаурдака - Светлана Багдерина

— И Олафа тоже.

— Зачем?

— Обидится.

Недолго подумав над сказанным, Иванушка вынужден был признать его справедливость, и на цыпочках отправился будить обоих, но чародея всё же первым.

— Что случилось? — хмуро буркнул в ответ на легкое прикосновение разобиженный еще с вечера на весь Белый Свет студиозус. — Война? Пожар? Посох заговорил?

— Послушай…

Не скрывая кислой мины, оскорбленный маг прислушался.

Метрах в десяти от полянки кто-то ходил взад-вперед, ломко продираясь сквозь кустарник, но, почему-то, не к ним, и не от них, а вокруг. Хруст ломаемых массивным телом — или телами? — веток то затихал, уходя к дальнему концу поляны, то вновь приближался — но уже с другой стороны.

— Кто там может быть? — беззвучно присоединился к не спящим в шиповнике отряг.

— Зверь какой-нибудь? — неуверенно предположил Иван. — Если бы люди были, так уже бы на огонек пришли.

— А если эти… гады?

— Так зачем им кругами ходить, да еще с таким треском? Они не только нас — пол-леса перебудили, наверное.

— А, может, это ежики какие-нибудь? Лисы? Рыси? — предположила Сенька.

— И чего им надо? — уставился на нее конунг.

— Пожрать?

Олаф недоуменно поджал губы, выудил из мешка с провизией сухую горбушку, прицелился на звук, и с силой запустил ей в кусты.

Прокомментировать такое ежелюбие никто не успел, потому что секундой позже из кустов со свистом вылетело нечто небольших размеров и по форме напоминающее перекормленный бумеранг, с приглушенным звоном ударило рыжего парня в защищенный неразлучным шлемом лоб и, отскочив, с чувством выполненного долга нырнуло в траву в метре от него.

— Э-э-э-э-эй!.. — возмущенно прошипел отряг, быстро нагнулся, словно поразивший его предмет собирался улизнуть, и крепко сжал его мощными пальцами.

— Что это? — нетерпеливо вытянули шеи ошеломленные свидетели происшедшего.

Конунг сделал шаг вбок и поднес добычу к красноватому неяркому свету тлеющего головешками костра.

Лицо его изумленно вытянулось.

— Хлеб?..

— Я так и думал, что рыси хлеб не едят… — прошептал Иванушка.

— Ну, а кидаться-то зачем?! — возмущенно воззрился на него словно на главного виновника Олаф.

— Кидаться? Кидаться?

Не стряхнувшее еще сон сознание волшебника наконец-то прояснилось, и он спешно закрыл лицо руками, тихо прихрюкивая и дрожа от смеха всей худосочной фигурой.

— И чего я такого развеселого сказал, волхв? — сдвинулись над переносицей как два разводных моста брови отряга.

— Про "кидаться", конечно! — лукаво и странно гордо выглянул из-за частокола пальцев Агафон. — Никто в тебя ничем не кидал! Это моё поле защитное сработало! Зеркальное, между прочим! С коэффициентом усиления…я…я…я…

— Что такое? — моментально встревожились все.

— А…а…а…

— А еще конкретней? — нетерпеливо намекнула Сенька.

— Оно… Я не знал…

— Чего?

— Я не думал… что оно будет отбрасывать и предметы, направленные на него изнутри… Оно должно… наоборот… по идее…

— То есть, ты хочешь сказать, что снаружи в твое якобы защитное как бы поле может попасть кто угодно? — строго уставилась не него царевна.

— Н-нет… в-вроде… — неуверенно пробормотал озадаченный чародей, и принялся старательно загибать пальцы, перечисляя. — Я же накладывал поле во-первых, защитное… во-вторых, зеркальное… в-третьих, с коэффициентом усиления… я…я…я…

— Что опять?

— К-кабуча… — чародей издал звук продырявленного мячика, из которого ногой извлекают последние миллилитры воздуха. — Модуль… А защитное должно быть с векторной зеркальностью… с отрицательной, если быть точным… а не с модульной… Или я просто опять перепутал вектора?..

— И что ты этим хочешь сказать, волхв? Что нас кроме этого… твоего… вывернутого наизнанку поля… больше ничто не защищает?

— Что?.. — встрепенулся и оторвался от натужного осмысления глобальных проблем теоретической магии студент. — А, нет, конечно, защищает! Я ведь как чувствовал — наложил на всякий пожарный случай еще несколько презабавных заклятий…

Над полянкой весенним ветерком пронесся всеобщий вздох облегчения.

— …которые придумал сам, прямо там, на месте!

Ветерок замер.

— Да вы не бойтесь, они все сработают! — с радостной улыбкой освистанного на детском утреннике фокусника сообщил чародей.

Ответить или даже невербально усомниться не успел никто.

Лес вокруг них зашумел гулко и страшно, застучал жутким стаккато над головой, раскатился треском разрываемого пополам камня…

Испуганно сгрудившиеся вокруг сонного костра люди вскинули головы и оружие в поисках призрачной угрозы, и вдруг склонившиеся в нездоровом любопытстве над ними деревья, подсвеченные робким сиянием вынырнувшего из-за облаков месяца, рассыпались у них на глазах на бесформенные куски, и на головы им устремился ревущий камнепад.

Сенька попыталась нырнуть в кусты, Иван — прикрыть собой Сеньку, Олаф — отбить нежданный обвал топорами, Агафон…

Пока его премудрие раздумывало, какой из трех маневров лучше предпринять, с каменной напастью произошло что-то необъяснимое: будто коснувшись невидимой резиновой крыши у них над головами, обломки леса отскочили и упругим каменным фонтаном брызнули в разные стороны, сталкиваясь на пути и сбивая с траектории запоздавших собратьев, зазевавшихся комаров и вампиров.

Не прошло и нескольких секунд, как все снова стихло, словно и не бывало.

— Модульное… — было первым словом, прозвучавшим из дрожащих уст чародея. — Корень квадратный константа Делара плюс частота колебания магического континуума в третьей степени, умноженный…

— Тебя сильно зашибло? — водворил топоры на место и заботливо обернулся к нему отряг.

— Что это было? — вытащила из-под куста запутавшегося слегка супруга Серафима и насторожено уставилась на мага.

— Град? — высказал единственное рациональное предположение Масдай.

— Каменный?! — фыркнула царевна.

— Агафон, ты не мог бы нам объяснить?.. — обратился за разъяснениями к самому авторитетному среди них источнику информации по волшебным вопросам Иванушка.

— Вы хотите, чтобы я вам представил теорию защитных полей, — с видом единоличного победителя всех Гаурдаков вместе взятых снисходительно вопросил чародей, складывая солидно руки на груди и выставляя вперед ногу в прожженном алхимией и магией сапоге, — или спонтанной и индуцированной флористической петродендротрансформации?

— А, по-моему, это снова… гады…реньи… выползли… — осенило вдруг отряга и, повинуясь безотчетному импульсу, он тут же яростно схватился за топоры.