Нужный образ - Джеймс Хоран

«Попьюла Опиньен, инкорпорейтед» занимала весь пятнадцатый этаж Вектворт-Билдинга в деловой части Вашингтона. Перед кабинетами Дайка и Фрэнка располагались столы их секретарей и клерков. Тяжелая дверь с табличкой «Частное» скрывала хранилища огромных Ай-Би-Эм и ряды застекленных кабинок с мужчинами и женщинами в наушниках, которые не только проводили опрос, но и подготавливали на основе проведенных опросов выводы. Отделения компании есть во всех крупных городах страны. Позднее они открыли отделения в Западной Германии, Франции, в Лондоне и скандинавских странах для своих деловых клиентов, которые полностью полагаются на результаты их исследований обо всем — от политического климата до анализа рынка парфюмерии.

Дайк и Фрэнк сидели в кабинете Дайка, и когда было произнесено мое имя, оба, как обычно, вышли. Фрэнк встретил нас медвежьими объятиями, а Дайк — крепким рукопожатием.

Вернувшись в кабинет Дайка, они сели и слушали, как я излагал им наши пожелания.

— Пока без имени кандидата, Финн? — спросил Дайк.

— Пока без. Но имя может вскоре появиться, — отвечал я.

— Только между нами, — произнес Фрэнк и подмигнул. — Республиканцы тоже заказали опрос.

— Для кого? — наивно поинтересовался я.

— Ты так спрашиваешь, будто считаешь, что мы все выложим, — сказал Дайк с холодной улыбкой.

— Даже не намекнете?

— Нет. Но поставьте себя на место республиканских боссов — о ком они могут проводить опрос?

— Но Джентайл не нуждается в опросах, — сказал я. — На сцене он единственный республиканец, который чего-то стоит.

— Для интереса, Финн, — пророкотал Фрэнк, — вставим имя Джентайла в ваш опрос?

— В любом случае, — сказал Дайк.

Фрэнк скривился и вытащил воображаемый блокнот.

— «Итак, мадам, как вы оцениваете Феликса Джентайла в качестве мэра города Нью-Йорка? И как, по-вашему, он будет действовать в качестве губернатора или президента?»

— И давайте возьмем одну или две причины, — быстро сказал Дайк. Он повернулся ко мне: — Я думаю о волнениях в Бруклине…

— Прошло два года, Дайк, — произнес Фрэнк.

— Четыре погибших ребенка, — возразил Шорт. — Такое нелегко забыть.

— Если появится что-нибудь еще, это может выбить его из обоймы, — сказал я.

Оба посмотрели на меня.

— Для него это было бы не слишком хорошо, — произнес Дайк. — Но сначала посмотрим, что покажет опрос.

— Прекрасно.

Хотя я отказался выпить с Фрэнком, остановившись у двери, я напомнил им, что опрос должен быть за счет фирмы.

— Когда это мы спрашивали с вас деньжата? — прорычал Фрэнк.

— Джош говорит это потому, что вы всегда получаете плату первого числа месяца.

— Думаю, Джош имеет к этому некоторое отношение, — сухо сказал Дайк. — Значит так, мы будем на связи.

Мы прибыли в Нью-Йорк в 10 часов утра и вскоре после одиннадцати входили в офис сенатора Шеннона. Он был таким же, как я оставил его. Казалось, прошла не неделя, а час с тех пор, как я вышел из дверей его кабинета. Он указал нам на стулья и кивнул на чайник.

— Чай, джентльмены?

Мы сказали, что выпили бы немного, и он налил. Несколько глотков на пробу, вежливые замечания о погоде, и он приступил к делу.

— Ну, как, вы заинтересовались? — спросил он Джоша.

— Заинтересовался, но я не готов принять предложение, сенатор, — ответил Джош. — Пока нет….

Старое лицо нахмурилось.

— Почему нет? Хотите больше денег? Назовите сумму.

— Это не деньги, это политика. Все деньги мира не помогут избрать Келли, если не пришло его время!

— Не тревожьтесь о времени. Я знаю, время подходящее. Я ждал нужного времени и нужного момента. Теперь у нас есть и то, и другое.

— Вы имеете в виду Джелло?

— Конечно. Что вы о нем думаете?

— Это вор, — последовал жесткий ответ Джоша. — Подленький, маленький вор, который мог бы стащить вставные зубы своей матери.

Сенатор наклонился вперед.

— А по мне будь он хоть подручный Люцифера[16]. От Джелло я хочу только фактов, которыми он располагает, фактов, которые он может дать под присягой. — Он с силой хлопнул ладонью. — Вот чего я хочу!

— Без сомнения, это вы можете получить, — сказал Джош. — Как и любой информатор, он готов на все, лишь бы вырваться из-под колпака.

— Вы проверили его историю?

— Проверили, насколько могли. Без сомнения, большая часть того, о чем он рассказывает, правда.

— Как насчет вас, Маккул? — спросил меня сенатор. — Вы старый профессионал. Ваше мнение?

— То же, что и у Джоша. Джелло, в основном, говорит правду.

Сенатор откинулся назад.

— Так, и что мы будем делать?

— Пока ничего, — сказал Джош. — Сначала нам хочется проверить политический климат. Но я хочу ясно сказать, сенатор, чтобы вы поняли, что мы еще не принимаем ваше предложение.

— Ладно, к черту, долго вы намерены проверять?

— Столько, сколько потребуется для поездки по штату. Я заказал опрос общественного мнения.

— Кто его проведет?

— Шиа и Шорт. Мы всегда их используем.

Сенатор махнул старческой рукой.

— Без проблем. Они лучшие специалисты в своем деле.

— Потом встретимся с людьми вроде Лютера Робертса.

— «Робертс и Клайборн»? Тоже хорошо.

— Затем встретимся с некоторыми друзьями в городе и лидерами в штате.

— С кем в городе?

— Макс Дрегна, — сказал я.

— Великий Либерал, — произнес он с ледяной улыбкой, — который вечно кричит о боссах, но за пару последних лет, с тех пор как помог Джентайлу попасть в Сити-Холл, обнаружил, что его окружает больше боссов, чем было некогда в Таммани-Холле.

— Возможно, — ответил я. — Но есть одна разница — Макс и его люди честны.

— Честные люди могут быть ужасно скучны.

— И Сисси Саутворт, — закончил Джош.

— О Господи, — со стоном произнес сенатор. — Какого дьявола она может дать?

— Информация, миллионы читателей и, что еще важнее, миллионы зрителей, которые не пойдут в ванную, если смотрят ее шоу «Немедленно в эфир».

— Мусор, — неодобрительно шумел Шеннон. — Мусор.

— Ладно, пусть это мусор, — утомленно произнес Джош, — но вы не можете отказаться от двадцати миллионов телезрителей.

— Что ж, встречайтесь хоть с дьяволом в аду, — сказал старик, — лишь бы это помогло Келли.

— Предположим, мы откажемся от вашего предложения, сенатор, — сказал я. — Что вы будете делать?

Его холодные, стальные глаза сверкнули.

— Разве Келли не говорил вам?

— Он сказал, вы можете сделать это в одиночку.

— Мы не просто можем, мы это сделаем. Люк и я изберем Келли губернатором этого штата и президентом, даже если потратим 100 миллионов долларов! Мы сделаем это.

— Люк — ваш младший сын?

— Такой же шельмец, как и я, — сказал Шеннон с легкой улыбкой. — Он любит выигрывать, и не позволяет никому стоять у него на пути. Никому. Ни деньгам. Ни мужчинам. Ни женщинам. — Потом добавил холодным голосом: — Даже, я думаю, Богу.

И по тому, как он это сказал, я ему поверил.

— Я сказал Келли, что для победы он должен страстно желать этого, — произнес Джош. — Не просто хотеть, а желать, как женщину.

— Не беспокойтесь о Келли. Он хочет этого достаточно сильно.

— Как на счет Маллади? — спросил Джош. — Вы думали о нем?

— Барни Маллади? — сенатор пожал плечами. — Как я сказал Маккулу, мы либо купим его, либо заключим сделку.

— Келли не хочет иметь с ним дел.

— Келли еще недостаточно долго занимался политикой, чтобы принимать подобные решения, — сказал сенатор с некоторой долей юмора. — Барни — вор, но он необходим. И мы можем заключить с ним сделку. — Он посмотрел на меня: — Вы его знаете, Финн?

— Достаточно хорошо, чтобы не открывать при нем кошелек, — ответил я.

— Вы откроете кошелек, а я его хорошенько наполню. Встретитесь с ним и выслушаете. — Он насмешливо посмотрел на нас: — Но к чему этот разговор, если вы не заинтересовались?

— Мы заинтересовались — в целом. Но мы не хотим связывать себя. Пока что, — подчеркнул Джош. — Вы же знаете, что требуете от нас почти невозможного.

— Поэтому-то я и обратился к вам, — сказал он. — Я мог бы заполучить целую армию так называемых имиджмейкеров, но вот получилось так, что я верю, если кто-нибудь и сможет сделать это, так только вы, парни.

— Спасибо за доверие. Но надеюсь, вы понимаете, что мы можем сесть в лужу.

— Не сядите.

— И мы надеемся, вы понимаете, что у нас нет времени, чтобы вести нормальную компанию.

— Я полагаю, мои деньги, история Бенни Джелло и ваше умение компенсируют потерянное время, — сказал он. Потом протянул руку. — Буду ждать от вас вестей через пару дней.