Ключ - Галина Черкасова

- Да.

- Головокружение, шум в ушах, потеря сознания, тошнота?

- Даааа.

- Ясно. - Эльфийка вскинула голову. - Джеймс! Пусть везут носилки, похоже, сотрясение.

- Я сейчас тебя усыплю, - она вновь склонилась надо мной. - Свозим в медкорпус на засвет, хорошо?

- Да.

- Всё будет отлично, - ободряюще произнесла она, задержав ладонь на моей макушке.

Сон тяжелым покрывалом застелил сознание.

***

Больничный смрад я ненавидела всей душой, воспринимая его как ауру болезни, слабости и неспособности к жизни. Вот и сейчас из блаженной полудремы меня выдернул этот мерзкий запах.

Голову, шею и плечи что-то держало, поэтому покрутиться из стороны в сторону, чтобы осмотреть помещение, не получилось. Пришлось довольствоваться светлым потолком, потому что глазами двигать было больно.

Отлично я учусь в университете - не прошло и трех месяцев занятий, как меня уже занесло в медкорпус! Феерически весело, надеюсь и тренер, и шкаф получать хорошего тычка за мои страдания в этой вонючей палате.

Передо мной склонился неведомо откуда взявшийся врач. ОРК.

- Просыпайтесь, мисс. Как ваше самочувствие? - весело спросил он.

- Голова болит, - простонала я. - И шея затекла. Снимайте уже эти колодки!

- Я ваш лечащий врач, доктор Модес, - орк осторожно отцепил конструкцию от койки и поднял спинку кровати. Похоже, доктор был метисом - кожа куда светлее орчьей, закругленные уши, зеленые глаза.

- Последствия от встречи со стеной у меня будут? - спросила я, осторожно поворачивая голову из стороны в сторону.

- Нет, всё быстро пройдет.

- Отлично, - получив свободу, я принялась осматриваться.

Ничего себе, университетский госпиталь! Комната была больше моей в общаге и обставлена куда лучше: плоский телевизор напротив кровати, кресло справа и тумбочка слева от меня, у двери же, напротив синего диванчика, размещался маленький столик с завтраком на желтом подносе.

- Не делайте резких движений, не вставайте с кровати. Постельный режим трое суток. Дальше посмотрим, - говорил доктор, делая мне какой-то укол.

- У вас все палаты такие роскошные?

Орк поднял на меня глаза.

- Что вы, эта платная.

- И кто за неё платит? - у меня сердце заходило ходуном. Я что, в беспамятстве решила понежиться в уютной комнатке, потратив свою драгоценную заначку?

- Эм, не вы.

- А кто? Тренер?

- Нет, претендент, который навредил вам.

Я вытаращила глаза. Похоже, это уже стало моей привычной реакцией на демонически интересные вещи.

- Да ну? Подачка со стола бешеных псов?

- Довольно грубо и некрасиво, - покачав головой, заметил орк. - Этот юноша - очень популярная личность.

Уж не восхищение ли послышалось мне в голосе доктора...

- И у вас в комнате висят плакаты с рожей его отца? - съязвила я.

- Простите? - доктор нахмурился, и я поняла, что перегнула палку, но лишь выжидательно вскинула брови, отчего виски просто взорвались болью.

- Ай!

- Его отец, мисс, таких, как я, отправляет гнить в тюрьмы, - доктор осмотрел мои глаза. - Так что не стройте из себя мученицу. Мы все в одной лодке.

- Антея! - я выглянула из-за плеча доктора. В дверях стоял Харис.

Только его мне не хватало. Я очень надеялась, что Лиза за ним не притащилась. Как оказалось, в день нашего расставания именно с этой стервой мой драгоценный ассистент разговаривал по телефону. Просто панически тесный остров.

- Как? - он прошел в палату и остановился у меня в ногах, с таким участием и жалостью рассматривая меня, что самой стало до жути себя жалко. Я разозлилась.

- Не надо на меня смотреть, как на побитую собаку! Всё нормально!

Харис вскинул одну бровь, и обратился к лекарю.

- Поговорим?

Орк кивнул, и мужчины вышли, оставив меня с неразделенной яростью тихо психовать на больничной койке. Ах да. И созерцать свой завтрак на столе.

***

- Я их засужу, - пообещал Харис, выпивая мой сок.

Я с тоской уставилась на пустой стакан.

- Засужу обоих.

- Принеси мне сок, пожалуйста.

- Что за инсинуации - так вести занятия?! И нашел, кого в это впутывать! Сынка Керцеза!

- А можно мне сока?

- Ведь это же грозит скандалом! - теперь Харис мерил палату шагами, мельтеша у меня перед глазами. - И все из-за непрофессионального подхода к тренировкам.

- Мышь ест кукурузу и какает золотом.

- По всей видимости, он... Прости, ты что-то сказала? - Харис замер и уставился на меня. - Каким молотом?

- Послушай, Харис, - я приложила руку ко лбу. - Я устала. Ты мог бы дать мне отдохнуть?

Наконец, после долгих уговоров, Харис все-таки ушел, на прощание пообещав во всем разобраться.

А сока мне так и не досталось.

- Блин, какого хрена? - изумилась я и вызвала сестру. - Принесите, пожалуйста, сок.

- Какой именно?

- Самый дорогой.

Медсестра, молодая рыжая эльфийка, удивленно уставилась на меня.

- Дорогой? Эм... Может тогда безалкогольного цаберо с мятой?

- Да-да, его самого, а ещё красной ветчины и бутерброд с икрой.

- Хорошо.

Хоть здесь поем нормально, решила я, довольно улыбаясь.

***

Какое-то время телевизор был включен, и от ярких красок затошнило, поэтому я решила воздержаться от просмотра телепередач. Делать было совершенно нечего, разве что есть и наслаждаться тишиной и покоем. Медсестра оставила окно приоткрытым, и я слышала верещание птиц, дерущихся за место на ветке. Солнечные лучи проскальзывали сквозь жалюзи и ложились прямоугольниками на ковровое покрытие.

Роскошная палата, даже ароматизатор воздуха не забыли поставить. Рядом с моей правой рукой располагался маленький прямоугольный прибор с кнопкой - я в любой момент могла вызвать медсестру и пристать к ней с каким-нибудь глупым пожеланием.

Но безделье всегда приводило к одному и тому же. Я погрузилась в воспоминания.

Один раз моя мать лежала в общей палате, где, кроме неё, лечились ещё семеро женщин. Старуха справа храпела как огромный мужик и почти так же воняла. Она ходила под себя, а медсестра меняла простыни лишь раз в сутки, не удосужившись предложить ей даже утку.

Стоял июль. Нестерпимая жара царила в больнице, даже стены были горячими, как камни на лужайке. В духоте вонь в палате была просто невыносимой - душа не наблюдалось, во всей больнице в распоряжении пациентов имелись только три раковины, по одной на каждом этаже.

К вечеру становилось прохладнее, но на окнах не было сеток, и тучи комаров и мошкары сменяли жирных мух, что ползали здесь днем.

На обед всегда приносили постный суп с картошкой, на завтрак - пустая манная каша, на ужин - сладкий чай. Тарелки были побиты и грязны, и я старалась носить еду из дома, заливая в банки и бутылки компот, суп, подливки. Иногда к матери приходил брат, никогда - отец.