Коллекционер уродов - БоЖенька

Ну, делать нечего, Гала терпела. Гладила по голове, и ждала, когда это кончится.

Спина уже даже устала сидеть. И ноги затекли.

Валя долго проплакал. Но наконец успокоился, постепенно стихал, переходя на жалкие всхлипы и воцарилось могильное спокойствие.

Вот теперь, наверное, спит.

И за окном окончательно стемнело.

– Не уходи, – тихонько попросил Валя, когда Гала постаралась двинуться.

Да когда же ты уснешь?

Он замычал недовольно. Ворочал головой. И расслабленной рукой скользнул к полу. Юрко забрался под юбку девушке. Только кончиками пальцев, едва касаясь, прошелся по голени. И пока та окончательно, не вскочила, придвинул руку ближе к спине. Обхватил хвостик у самого основания.

Дискомфорт. Боль. Скулеж.

А у него с лица будто спала пьяная пелена. Он посмотрел на Галу удивленно. Рассмеялся сначала заторможено. Понял что-то и уже захохотал безумно.

Галка вырвалась, отползала назад. Но все зря. Валя был больше, сильнее. Ухватил ее за лодыжку, притянул к себе. Задрал религиозный плащ. Жадно старался рассмотреть ее хвост.

Галка развернулась, наобум пнуть постаралась, отбиться. Но любую вспышку ее сопротивления Валя без труда гасил.

Обхватил ее голову своей лапищей, стянул платок. И, улыбаясь, ушами любовался. Прикоснулся большим пальцем внутренней нежной части, и грубо оттянул.

Жестко. Жестоко. Галка обессилено скулила, била кулаками, пиналась.

Только на секунду Валя приподнялся, чтобы с себя накидку праздничную стянуть. Галка воспользовалась мгновением. Грузно подалась назад. Свалилась с кровати.

Валя не торопился. Откинул ненужную тряпку. Обогнул постель.

Когда Галка спасительно уже подбежала к двери, он ее остановил. Схватил за кисть, стиснул до жгучей боли. Дернул резко вверх, так что хрустнуло у нее что-то в плече. И поднял над дощатым полом.

– Убюлдок, урод, пусти. Пусти!

– Ты ничего не перепутала?

Он приблизился. Острый нюх Галы обжег запах вина. Даже больше от удивления, чем от испуга, она полоснула ногтями. Угодила Вале прямо в лицо.

Три неровные полосы краснели медленно, тянулись рвано от щеки к носу.

Валя остановился. Неверяще прикоснулся к собственному лицу. Понять силился, неужели его красоту могли испортить. Неужели она его изуродовать попыталась.

И если до этого Валя глумился, веселился чуть зло. То сейчас он был по-настоящему разъярен.

Ночь была глубокая. Темная. Страшная. И даже в это время хотя бы пара служанок не спала. Глядела из окон.

Валя был хладнокровен. Методичен. На Галку не смотрел, не реагировал ни на ее крики, ни на мольбу. Притащил к конюшням за волосы. Бросил на пыльную землю.

Стены имения не спали. Гала чувствовала, что за ними наблюдают. Но никто не смел показываться. Знали, иначе их самих накажут.

Валя схватил первый попавшийся хлыст. Не медлил, не раздумывал. Замахнулся. И рассек воздух. Шумно и гулко ударил Галку в спину.

Она по змеиному извернулась. Саднило будь здоров. Полоска раны припекала и жгла, как от огня.

И пока Валя пьяно пытался на ногах удержаться, Галка чуть развернулась, попыталась встать, и прямо по руками, по груди прошелся второй удар. Она закричала. Завопила. Больно было невыносимо. И страшно.

Гала видела как Валя замахнулся в третий раз, но его окликнули. Коротко, громко и четко.

Лада Идавна.

Она стояла на балконе второго этажа, и глядела на сына хмуро.

– Мрак тебя подери, не мог найти другого времени? У нас гости!

Валя заулыбался, развел руками. Каждое движение неловкое показывало, как же сильно он налакался. Подошел к Галке, путаясь в собственных ногах, и сдернул с нее платок окончательно.

Ухватился за ткань накидки, и потянул с усилием в разные стороны. И прямо по рассеченной хлыстом линии разошлась вся одежда. Он раздел Галу. Без стыда, без зазрения совести.

И осталась девушка без единой возможности укрыться, спрятаться. Она была полностью голой. С долговязыми еще несформировавшимися юношескими руками и ногами, с чуть оформленной линией талии, с девичьей грудью и огромным пушистым хвостом.

Лада глядела на нее обнаженную. И было в ее лице то ли скука, то ли разочарование. Она дала отмашку:

– Избавьтесь от нее, люди не должны узнать, что ночью неспокойно было.

И как по команде из конюшен служанки беспокойные показались. Подхватили Галу за подмышки и поволокли. Девушка только и успела ухватить красную тряпку. Даже на Валю не взглянула. А он как стоял, моргая медленно, так и остался стоять.

Тащили долго. Волочили по земле, сдирали кожу, оставляя ссадины. Вывели за пределы имения. К полям с высокой некошеной травой. И медлили. Должны были убить. Но тянули.

Галка не стала испытывать судьбу. Дала деру, ускользнула от них, постаралась затеряться в траве. Бежала и бежала. Пятки ныли. Ноги неловко путались, оступались на острых камнях. Но Галка не обращала внимания, неслась, не сбавляла ходу. Боялась даже оглянуться.

Внутри било набатом сердце, мешало вздохнуть.

Это была как охота. Но теперь на нее. И не остановиться – иначе смерть.

Она замедлилась, только когда сил больше не было. В глазах темнело и кружилось. Упала.

Дышала тяжело.

Грудь поднималась и опускалась. Горло горело. Легкие крутило. Испарина по всему телу выступала.

И кровь, почти запекшаяся, еще пачкала все вокруг.

Галка скосила взгляд на собственные руки.

Дура.

Полнейшая бестолковая дура.

Она от испуга так и не выпустила из сжатых ладоней тряпку накидки. Неслась по полю, и как знамя красное за собой тащила ткань.

Дура.

Но за ней будто и не гнался никто.

Никто не пришел.

Галка перевалилась на спину поглядела на темное небо.

Никто и не придет.

Провалялась еще немного.

Тело постепенно давало о себе знать. Все ссадины, царапины, шлепки, удары новой силой отдавались.

Мучительно. Нестерпимо. Больно.

И жалко себя было.

Гала позволила себе поплакать. Только чуть-чуть. И тихонечко, чтобы не услышал никто.

Давала слезам катиться по щекам. Рыдала от души. Сжимала руки до боли.

Чувствовала, как тонет, и не знает как выбраться. Как когда-то в пруду чувствовала свое беспомощное отчаяние. Тогда она одно запомнила: в полнейшей темноте нужно просто идти к свету.

И встала. Кряхтя и с надрывом выпрямилась.

Плакать не переставала. Шмыгала носом, ревела, но поднялась. Огляделась.

Из-за полей, в низине, у реки виднелись далекие огни деревушки.

Гала накинула плащ, укрылась от холода и стала шаркать в сторону поселения. Хныкала, да. Сопли утирала. И шла.

Очень хотелось где-нибудь просто укрыться, свернуться калачиком и полежать. Будь здесь конюшня, спряталась бы там. Хотя Влад говорил идти к нему, если случилась беда.

Придешь к нему теперь, как же.

А он тебя чик, и в жертву Богине какой.

Как скоро он узнает, что Галки нет в имении? И станет ли ее вообще искать?

А ей что делать? Пытаться самой его найти?

Или домой добираться?

У деревни как раз река, если вдоль нее идти, рано ли, поздно, выйдешь к поместью Златова. Только в какую сторону идти? Если вниз по течению, то вообще сказка. Плот можно соорудить и поплыть.

Галка думала об этом и сама не верила, что станет заниматься такой глупостью.

А что теперь, ждать и надеяться, что хозяин ее найдет, что