Go-Go Girls апокалипсиса - Виктор Гишлер

Вошла Рут, улыбнувшись пустой тарелке.

— Боже мой!

— Я был голоден.

Она взяла стакан и протянула ему. Он выпил. Это была холодная чистая вода.

— Принести вам что-нибудь еще? — спросила Рут.

— Я пытаюсь придумать, о чем спросить, — сказал Мортимер. — Где мы находимся?

Она нахмурилась — не сердито, а как смущенный ребенок.

— Я же говорила вам. Святой Себастьян в Лесах.

Он засмеялся:

— Но где это? Я знаю, что мы южнее Эвансвилла, но не знаю насколько.

Рут недоуменно смотрела на него.

— Я был на пути в Чаттанугу.

Одна бровь приподнялась.

— Я слышала об этом городе.

— Может, мне лучше поговорить с… Кто, вы сказали, здесь главный?

— Матушка Лола.

— Монахиня?

Снова нахмуренные брови.

— Мона… что?

— Я думаю, мне лучше поговорить с матушкой Лолой.

— О, с этим не будет никаких проблем, — сказала Рут. — Она тоже хочет поговорить с вами. Она сказала, что вы посланы к нам. Вашими устами говорит общество.

— Какое общество?

— Все. Мы все вместе — общество.

— И когда же я смогу увидеть матушку Лолу?

— Когда она вернется.

— Вернется откуда?

— Из общества.

— Послушайте, вы не могли бы дать мне наркотик или виски? — спросил Мортимер.

— У вас что-нибудь болит? — Рут выглядела встревоженной. — Я могу сделать вам акупунктуру. Я научилась этому по книге.

— Не стоит.

Испуганная женщина снова просунула голову в дверь, глядя на Мортимера с приоткрытым ртом.

— Все в порядке, — сказала Рут. — Вы можете войти.

Она быстро вошла, положила одежду Мортимера в изножье кровати и выбежала снова.

— Спасибо за суп. Я чувствую себя лучше. Пожалуй, теперь я хотел бы одеться.

— Конечно. — Рут посмотрела на дверь, потом на Мортимера. — О! — Она вышла, закрыв дверь с громким щелчком.

Мортимер снял халат, под которым ничего не было, и начал одеваться. Штаны и рубашка были выстираны и выглажены, дырки аккуратно заштопаны, даже носки были отбелены. Он надел все это, чувствуя себя новым человеком.

Но сапоги ему не вернули.

Мортимер подошел к окну и раздвинул портьеры. Заколоченное окно удивило его — широкие планки были прибиты вдоль него, лишь тонкая полоска света между планками говорила ему, что сейчас день. Он интересовался, сколько времени проспал. В комнате не было часов.

В ванной Мортимер помочился, вымыл руки и плеснул водой на лицо. Он вытерся белым пушистым полотенцем, пахнущим свежестью.

Открыв дверь, Мортимер нашел Рут, ожидающую его в коридоре. Флюоресцентные лампы, легкий антисептический запах. Это походило на любую больницу, где он бывал.

— Чувствуете себя нормально? — спросила Рут.

— Где мои сапоги?

— Мы не любим заносить грязь снаружи. Они в кладовой.

Мортимер заметил на Рут белые комнатные шлепанцы.

— Если хотите, я могу показать вам все, — предложила Рут. — Я чувствую, что вам интересно общество, и могу показать вам, как мы живем.

— Звучит заманчиво. Я немного любопытен.

Ее улыбка излучала невинное удовольствие.

— Сюда. — Она знаком велела ему следовать за ней.

Они шли по длинному коридору, проходя мимо комнат с закрытыми дверями. Спальные помещения, объяснила Рут. Женщина, которую Мортимер не видел раньше, прошла мимо них, толкая тележку с чистым бельем. Ей было лет под пятьдесят, высокая и изможденная, с темными кругами под глазами. На ней были такие же белые одежды и шлепанцы, как на Рут. Мортимер дружелюбно помахал ей рукой. Она молча посмотрела на него.

Они нашли лестницу и спустились на два этажа, выйдя в широкий главный коридор.

— Насколько велико это здание? — спросил Мортимер.

— Три основных этажа и две пятиэтажные башни по обеим сторонам сада, — ответила Рут. — Есть еще два подвальных этажа, где находятся кухни, прачечная и другие подсобные помещения. Все вместе занимает шестьдесят три тысячи пятьсот шестьдесят квадратных футов.

Она говорила так, словно выучила текст наизусть для проведения экскурсий. Возможно, так оно и было.

Рут повела его сквозь целый ряд широких двойных дверей к открытому пространству, залитому солнечным светом. Мортимер определил, что сейчас около начала первого. Деревья и другие растения, в том числе спелые помидоры в керамических горшках, окружала проволочная ограда высотой до груди. Было не холодно, и Мортимер осознал, что они не покидали здание. Над ними находился большой стеклянный купол. Это было нечто вроде гигантского дендрария. Вокруг высились стены. Мортимер видел только голубое небо и башни с обеих сторон.

Старая женщина кормила дюжину коз. Здесь были также цыплята и несколько уток. Старуха в развевающемся белом платье из хлопка ходила босиком среди животных. Заметив Рут и Мортимера, она подошла и присела в реверансе, скрипя суставами.

— Привет, Рут. Здравствуйте, мистер. — Ее голос звучал как ржавая дверная петля.

Рут улыбнулась:

— Как сегодня козы, Фелисити?

— Моя мама говорит, что если я дою коз перед обедом, то должна их чем-нибудь порадовать.

Мортимер уставился на старуху. Что за…

— Вы хорошая девочка, Фелисити. Бегите и посмотрите, чтобы козы держались подальше от помидоров.

Фелисити с детской усмешкой поспешила к козам.

Мортимер посмотрел на Рут:

— С ней все в порядке?

— Она хорошо обращается с животными. Пойдемте. Я должна многое показать вам.

Мортимер последовал за ней, немного ошеломленный. Что здесь происходит?

Они прошли мимо склада с надписью «Рекреационное снаряжение». Крокетные молотки, стол для пинг-понга, футбольный мяч и другие спортивные снаряды. Мортимер заметил три большие мишени, но не увидел ни луков, ни стрел.

Рут повела Мортимера на первый подвальный этаж, где его впечатлило большое гидропоническое устройство. Рут объяснила, что они выращивают капусту, морковь и другие овощи. В больничной библиотеке было несколько книг по садоводству и гидропонике. Садоводство считалось хорошей терапией для больных еще до катастрофы, и у них сохранилось большое количество семян.

Они задержались понаблюдать за молодой девушкой примерно возраста Рут, которая сажала рассаду в маленькие пластмассовые горшки. У нее были светло-каштановые волосы, бледная нездоровая кожа и худые, костлявые руки и ноги все в тех же белых шлепанцах.

— Привет, Эмма.

— Привет, Р-Рут.

— Это Мортимер, — представила Рут. — Его прислали к нам. Я показываю ему жизнь общества.

Мортимер кивнул:

— Привет.