Преданный враг - Александр Белов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Андрюха, наверное, обиделся? – повернулся он к девушке. – Как думаешь, я не переборщил?
Анна рассмеялась и беззаботно махнула рукой – да брось, мол, нашел из-за чего беспокоиться…
– А ты сильно от него зависишь? – спросил Белый, посасывая соломинку.
– Ну, как тебе сказать? – пожала плечами Анна. – Две главные роли в год, на фестивали езжу, дом у него в Лос-Анджелесе… Завишу, конечно…
Белов вздохнул.
– А хреново, когда от кого-нибудь зависишь, да? Ань?
– Всегда от кого-нибудь зависишь – такая жизнь… – снова пожала плечами девушка.
Тут в спальне запиликал Сашин мобильник.
– Блин, ну кто там еще? – недовольно буркнул он.
– Да выключи ты его, – предложила Аня.
– Сейчас… – Белов неохотно поднялся и прошел в спальню за телефоном. – Алло!
Звонил Фил. Его резкий, взвинченный голос как ножом вспорол вялое, тягучее и сонливое Беловское похмелье.
– Сань, мне только что позвонили – Космос разбился! Говорят, наглухо…
– Как – наглухо? – пробормотал оторопевший Белов.
– Ну как, как?! Насмерть! Вроде в грузовик воткнулся, что ли… Сань, да не знаю я ни хрена! – Фил почти кричал. – Сейчас поеду в «Склиф» – там все расскажут. Ладно, все, я перезвоню…
Саша с трубкой в руке вернулся в гостиную.
– Что-то случилось? – встревожилась Анна, едва взглянув на его вытянувшееся лицо.
– Друг у меня разбился… – с трудом выговорил Белов.
XXVII
В тягостном оцепенении Саша гнал свою машину к «Склифу». Он был подавлен, растерян, потрясен. Но сильнее всего его терзало раскаянье. Он без конца задавал себе один и тот же вопрос – почему Космос вчера оказался один? Да, в последнее время Кос опустился и стал совершенно невыносим. Но он же все равно оставался их другом! Почему же все – и сам Саша в первую очередь – от него отвернулись? Почему их друг оказался брошенным…
Ответов не было. Вернее, они были, но признавать свою черствость и равнодушие, свою косвенную вину в гибели друга совсем не хотелось…
Внезапно в его сознание как-то незаметно заползла подленькая, мстительная мыслишка. Ему неожиданно подумалось, что эта авария – не что иное, как возмездие. Кара за то, что Кос – пусть непреднамеренно, неосознанно, – но подставил его, Сашу, под пули людей Луки. И это из-за него, в конечном счете, умерла мама, и из-за него он вынужден сейчас гнать в Чечню оружие…
«Стоп!!!» – оборвал себя Белов.
Он испугался этой предательской мысли и тут же постарался ее прогнать. Контраргументы нашлись без труда – Белову было понятно, что участие Космоса в истории с оружием ничего не решало, так или иначе Введенский в паре с Лукой заставили бы его согласиться на все их условия…
«А Космос – он ведь брат мне… Брат, братишка, братуха…» – твердил он про себя как заклинание и вдруг стал неумело, нескладно молиться.
– Господи! – бормотал себе под нос Саша, угрюмо глядя на дорогу. – Пусть он только выживет, и, клянусь, я вытащу его из этой ямы! Я вылечу его, выбью из него кокаиновую дурь! Он будет у меня в полном порядке, обещаю тебе, Господи!
* * * * *Саша буквально влетел в холл больницы, быстро подошел к стойке регистратуры и склонился к окошку. Серьезная девчушка в круглых очках вопросительно вскинула голову.
– Простите, вы не подскажете мне… – Белов замялся, не зная где ему искать Космоса – среди живых или среди мертвых.
– А-а-а… – протянула, догадавшись, девушка. – Вы, наверное, насчет Космоса Юрьевича?
– Да, мне сказали, что его к вам привезли…
– Вы подождите немного, сейчас врач выйдет, он вам все подробно расскажет…
– Врач? – не сразу дошло до Белова. – Так он жив?!
– Ну конечно… – медсестра мягко, ободрительно улыбнулась и кивнула Белову за спину. – А вот, кстати, и доктор.
К Белову подлетел долговязый взъерошенный парень в коротковатом, явно не по росту, белом халате.
– Вы по поводу Холмогорова? – скороговоркой зачастил он. – Знаете, ваш друг не то что в рубашке – в пальто родился. От его машины, говорят, одни лохмотья остались, а у него всего-то три перелома…
– Вот раз-дол-бай! – Белов расплылся в широченной улыбке и со всего маху шлепнул ладонью по стойке регистратуры – так, что девушка за стеклом вздрогнула. – А сейчас-то он где?
– Его отец домой забрал. Я, конечно, возражал, – развел руками врач, – по идее, ему стационар нужен…
– Какой стационар, док! – Саша рассмеялся и хлопнул парня по плечу. – По нему тюрьма плачет! Вам вообще повезло, что он тут вас всех не перестрелял! Спасибо вам, спасибо!
Еще раз хлопнув врача по костистому плечу, Саша круто развернулся и заторопился к выходу. В дверях он на секунду остановился, вытащил из-под ворота рубашки нательный крестик и быстро прижал его к губам. Долговязый доктор переглянулся с медсестрой и покрутил длинным и тонким пальцем у виска.
XXVIII
В то время, когда Белый ехал домой к своему покалеченному другу, Каверин с Петровичем спешили на самолет.
Они вошли в аэропорт через служебный вход – так было ближе от машины – и теперь шагали по пустому балкону, растянувшемуся вдоль всего здания. Первым шел мрачный Каверин, за ним, с двумя дорожными сумками в руках, семенил его всегдашний помощник.
Из-за стеклянной стены донеслось объявление:
– Внимание. Продолжается регистрация и оформление багажа на рейс 4519 Москва-Баку…
– Анальгина у тебя нет? – спросил Каверин.
– Не-а… – сочувственно покачал головой Петрович.
Морщась, Каверин осторожно потер виски. Забинтованная голова нещадно болела, к тому же Володю слегка подташнивало. Похоже, Белову вчера все-таки удалось наградить его небольшим сотрясением.
Но куда больше, чем головная боль, его изводила не находящая выхода ненависть к Саше. Она бурлила в груди, мутила разум и рвалась наружу. Но дать ей волю Каверин пока не мог. Сначала надо было полностью пройти маршрут, замкнуть на себя все связи и контакты Белова, а уж тогда…
– Проведем груз – я его на куски порву, – непонятно кому пообещал Каверин сквозь стиснутые зубы. – И всю семью его вырежу напрочь…
Они подошли к двери. Каверин потянул на себя ручку и в тот же миг не него вывалился изнутри какой-то парень. Он бесцеремонно отпихнул Володю в сторону, довольно чувствительно двинув ему плечом в плечо.
– Эй, тебе что, дороги мало? – бросил парню Петрович.
– Да пошел ты, козел! – не взглянув в их сторону, равнодушно ответил тот. От парня разило перегаром.
Каверин встал, как вкопанный. Он вдруг понял, кто ответит ему за вчерашнюю выходку Белова.
– Ты что, Володь? – спросил Петрович.
– Иди-иди, я сейчас… – он натянуто улыбнулся и, засунув руку в карман пальто, нащупал там нож.
Дождавшись, когда приятель скроется за поворотом, Каверин повернулся назад. Его наглый обидчик курил, облокотившись на перила. Володя вышел на балкон, прикрыв за собою дверь. Через несколько секунд он снова вернулся в здание аэропорта. Еще более тщательно закрыл за собою створки дверей и перекрыл проход, пододвинув к ним урну. Затем Каверин неторопливо огляделся – его взгляд был совершенно спокоен, а на губах играла умиротворенная улыбка. Убедившись, что все тихо, он направился к стойке регистрации.
А на балконе, с ножевой раной в печени, остался лежать тот самый хамоватый парень – несчастный козел отпущения.
XXIX
Космосу и в самом деле невероятно повезло. Его «Мерседес» влетел под мусороуборочный «КамАЗ» так, что извлекать бедолагу из покореженной машины пришлось с помощью автогена. Все время, пока спасатели колдовали над обломками «мерса», Космос яростно матерился. Медики говорили – болевой шок, возможны серьезные повреждения внутренних органов. Но когда пострадавшего доставили в больницу и толком осмотрели, врачам пришлось немало удивиться. Выяснилось, что если не считать многочисленных ушибов и порезов, все ограничилось всего лишь тремя переломами – предплечья, ключицы и голени.
Космосу наложили гипс, вкололи успокаивающего и отдали примчавшемуся в «Склиф» Юрию Ростиславовичу: заполучить сына членкору помогли старые «академические» связи. Отпуская пострадавшего, врачи, понятное дело, прописали ему строгий постельный режим.
Однако, оказавшись дома, Космос и не подумал ложиться. Его нещадно ломало после вчерашнего, болели раны и ушибы, но к коксу он прикасаться не стал. Единственное, что он себе позволил, – это немного пива. Космос ждал Белова. Он предполагал, что, узнав об аварии, друзья будут его искать. Ни Фила, ни, уж тем более, Пчелу, ему видеть не хотелось совершенно, а вот с Белым Космос бы поговорил. Слишком много недосказанного накопилось между ними в последнее время.
Космос попросил отца не пускать к нему никого кроме Саши и устроился с пивом за столом гостиной.
Звонок в дверь прозвучал, когда Космос допивал вторую бутылку.
– Пап, открой! – крикнул он. – Помнишь? Меня нет…
Шаркая шлепанцами, Холмогоров-старший прошел в прихожую. Космос прислушался. Сначала лязгнул замок входной двери, потом отец сказал кому-то: «Не снимай…». Через секунду Юрий Ростиславович заглянул к сыну и коротко сообщил:
