Хренодерский переполох - Татьяна Андрианова

— Нет, вы видели?! — ошарашенно выдохнул капитан, стараясь устоять на ногах и не задать трусливого драпака.

— Видели, — спокойно подтвердил Флоднег и ловко врезал чересчур настырной растительной морде туда, где у любого нормального лица должен быть нос. — Зачем надо было оружием разбрасываться? Он сейчас распробует и за доспехи примется.

Рамидал загрустил. Меч служил верой и правдой не одному поколению мужчин в его роду.

— Ты бы, маг, лучше сделал бы что-нибудь с этим зеленым монстром, а не подчиненных моих критиковал, — настоятельно порекомендовал Неждан.

Флоднег возражать не стал, хотя вполне мог и обидеться, а с магами, как известно, ссоры затевать никому не рекомендуется. Он просто пожал плечами и принялся плести заклинание. Растение скосило на жестикулирующего мага оба глаза и решило не связываться — мало ли какую пакость может отчебучить этот странный тип с чрезвычайно подвижными конечностями. Маг удвоил усилия, и наверняка растительному монстру не поздоровилось бы, но растение решило предвосхитить ожидания противника. Оно ловко плюнуло в воинственно настроенного Флоднега пропавшим стражником, с явным усилием выдернуло многочисленные корни и уползло куда-то в темноту. Маг шваркнул следом полусформированным заклинанием, промазал, сплюнул, махнул рукой и великодушно молвил:

— Ладно! Пусть живет.

Стражники не спешили кидаться к своему товарищу, который барахтался в странной слизи и сильно кашлял. Мало ли чем теперь покрыты его доспехи! Огорченный утратой родового клинка Рамидал явно не был согласен с гуманизмом, обуявшим боевого мага, но промолчал. Зато Неждан не считал нужным скрывать свой скепсис:

— И это все? Просто попугали монстра, получается?

— А что вы от меня хотели? Чтобы я с криками гонялся за растением по всему Беримору? Думаю, у нас есть дела поважнее, чем развлекать местную нежить глупой беготней и воплями. Но если вам будет приятно, считайте инцидент профилактической беседой по технике безопасности среди личного состава совместно с уроком по боевой подготовке.

Намурас заслуженно загордился своим учителем. В его вихрастую русую голову в жизни не пришел бы такой замечательный ответ. «Да-а-а. Мне еще учиться и учиться», — подумал он.

Возглавляемый успокоившимся вервольфом отряд двинулся дальше по лесу. Правда, пострадавшего стражника пришлось не только поднять и вытереть несколькими плащами, но и подпирать с двух сторон, чтобы несчастный мог идти дальше. О том, чтобы вернуться в замок, не было и речи, а бросать бедолагу на произвол судьбы было жаль — непутевый, но свой. С лязгом и грохотом стражники продирались сквозь растительность, производя столько шума, что не знать об их приближении могло только абсолютно глухое существо. К моменту, когда они добрались до места выхода подземного лаза на поверхность, было еще несколько попыток местной нежити разнообразить свое меню человеческим мясом. Спикировавшая сверху птица чуть не выклевала глаза Неждану, но начальник тюрьмы был сам не промах и попытался удушить нахалку в крепких мужских объятиях. Не сказать, чтобы птица поддалась обаянию Неждана, она била крыльями и вопила так пронзительно, что окружающие вынуждены были зажать руками уши. Ситуацию спас Лютый. Он вцепился когтями в спину пернатой агрессорши, оторвал ее от груди начальника крепости и вырвал ей глотку. На землю толчками хлынула темная вонючая кровь. Вервольф брезгливо сплюнул и вытер когтистые лапы о траву. Какая-то подозрительная змея свесилась с ветки и ловко выстрелила ядом в лицо одного из стражников, некстати поднявшего забрало. Змее отрубили голову, но голова оказалась фальшивой, сама же рептилия зашипела тем, что до этого считали хвостом, и уползла. Намурас же получил возможность попрактиковаться в распознавании ядов и способах их нейтрализации. Ученик пыхтел, мычал, с трудом вспоминая заученные в прошлом семестре конспекты, чесал вихрастый затылок и накладывал жуткие вонючие компрессы. Судя по тому, что испытуемый выжил, парень справился со своей задачей.

Ярко-салатовая метка никуда не делась и сияла на том же месте, а вокруг нее, как стая мотыльков вокруг магического светильника, нетерпеливо танцевала тьма.

— Это еще что такое? — опешил Флоднег, осторожно тыкая плотные чернильные клубы пальцем.

В ответ тьма громко хмыкнула, сжала шаловливый пальчик мага так, что фаланги щелкнули, и юркнула куда-то в гору. Озлобленный неожиданным нападением маг в сердцах пнул место исчезновения темного сгустка носком сапога. Земля неожиданно пришла в движение и рухнула внутрь, обнаружив скрытый лаз.

— Вот тут он и вылез наружу, — возвестил Флоднег, хотя все уже догадались. — Ищи, Лютый!

Вервольф явил окружающим довольный оскал во всю клыкастую пасть. На морде человека-волка явственно читалось радостное оживление, от которого всем присутствующим, за исключением Флоднега, стало жутко. Лютый судорожно втянул воздух и рванул с места куда-то в гущу деревьев. В отличие от своего юного ученика, маг был готов к резкому старту своего подопечного и кинулся следом, умудряясь даже во тьме маневрировать среди растительности, норовящей вцепиться в мага не только иглами, но и зубастыми пастями. Остальным везло меньше, приходилось отмахиваться от надоедливых кустов мечами и радоваться, что цветущих растений не особенно много. Местная флора вполне могла распылять ядовитую пыльцу даже ночью. Рамидал зажал в правой руке позаимствованный у пострадавшего стражника меч, в левой кинжал и, успешно орудуя тем и другим, прикрывал тылы, пиная некоторые особо зловредные ростки тяжелыми подкованными сапогами.

Первым на место падения бронзового повелителя неба выскочил Лютый. Матерый вервольф мгновенно оценил масштаб трагедии, попятился, чуть не сбив наставника с ног, уселся на землю, поднял лобастую голову кверху и завыл. Скорбно, трагически, на одной ноте. Тщетно Флоднег пытался сдвинуть нежить с места. Над островом Беримор несся невыразимо скорбный, трогающий душу вой вервольфа, заставивший стражников шмыгать носами. Где-то в подкопе под Чертовым перстом тихо всхлипывала расчувствовавшаяся тьма. Стражники торжественно обнажили головы. Намурас украдкой стер одинокую слезу со щеки. Глядя на скорбные лица окружающих, маг стал медленно закипать, но усилием воли сдержал рвавшиеся с губ резкие слова. Он глубоко вздохнул, сосчитал до десяти и лишь тогда решился сообщить окружающим о бессмысленности скорби о том, что уже мертво и останется таковым, хоть плачь по нему, хоть нет.

— Господа… — начал он, но вой Лютого несколько смазал эффект от торжественного вступления. Флоднег резко дернул поводок питомца, и тот захрипел, прервав свой протяжный напев. Маг звучно прокашлялся, добился общего внимания и продолжал: — Я понимаю и разделяю вашу скорбь. Драконы одни из самых удивительных и прекрасных существ нашего мира, и потеря хотя бы одного повелителя неба — невосполнимая утрата для всех народов вообще и каждого индивидуума персонально. Но, други мои, не время предаваться унынию, время оплакивать повелителя неба наступит потом. Найдем вампира, вернем его в Сартакль, предадим дракона огню и устроим самую грандиозную тризну, какую только сможем организовать.

Воодушевив ряды собравшихся, маг развернулся на каблуках и даже сделал несколько шагов с поляны, где произошла трагедия, но услышал спокойный голос Неждана:

— Так нельзя.

Флоднег споткнулся на ровном месте, будто его ударили в спину. Лютый снова изволил проявить норов и шарахнулся в сторону, несмотря на ошейник подчинения. «Да что с ним такое?!» — раздраженно подумал маг и гневно воззрился на Неждана.

— Вы что-то сказали? — на всякий случай уточнил он у начальника тюрьмы, прикидывая, сколько у него шансов заставить местных стражников бросить наконец валять дурака и заняться делом.

— Их надо похоронить, — ничуть не смутился начальник тюрьмы и кивнул в сторону разбросанных останков, лежащих вперемешку с разбитой корзиной.

— С ума сошли?! — вышел-таки из себя Флоднег.

За свою карьеру мага он часто вынужден был проводить совместные операции с военными, и, положа руку на сердце, легко это никогда не было. У солдат свои понятия о воинской дисциплине, и подчиняются они определенному регламенту. Маг же никогда не действовал по правилам и в большинстве своем предпочитал их игнорировать. Главное результат, а победителей не судят, зато проигравшие зачастую становились покойниками. Флоднег не боялся смерти и воспринимал ее существование как данность, просто предпочитал сделать все, чтобы Темная Госпожа забрала к себе попозже.

— Ничуть, — невозмутимо откликнулся начальник тюрьмы и спокойно встретил взгляд светло-карих глаз мага. — Это мои люди, и я не брошу их на растерзание местной нежити, оставив без подобающего погребения.