Скелетжер Ловкач. Игра с огнем - Дерек Ленди

— У меня нельзя высасывать мозг! Я не позволю!

— Боюсь, от тебя тут ничего не зависит. Танита, будь добра…

Танита за спиной Моветона беспомощно вскинула руки: что ты от меня хочешь? Убийца попытался обернуться, она мгновенно уронила руки и состроила непроницаемое лицо. Как только Моветон отвел взгляд, она снова растерянно развела руками. Валькирия с трудом сохраняла серьезный вид.

Моветон выпрямился на стуле, стиснул кулаки и зажмурился.

— Вы не высосете мои мозги! — выкрикнул он.

Скелетжер откинулся на спинку стула. Он даже знаком не ответил на беззвучный вопрос Таниты. Она погрозила ему пальцем и переключилась на Моветона. Вздохнула, обошла арестованного кругом и протянула руки над его головой. Глаза Моветона были по-прежнему крепко зажмурены.

— Мои мозги вы не получите… — бормотал он. — Не про вас мои мозги. Нет у меня мозгов для тебя, чертовка…

Валькирия мысленно с ним согласилась.

Танита мучительно искала способ поддержать блеф Скелетжера. Она убрала руки, наклонилась, приложила губы к уху Моветона. Он оцепенел. Танита открыла рот. От легкого прикосновения к коже Моветон завизжал, рванулся и вместе со стулом завалился на бок.

— Я расскажу! — вопил он. — Я все расскажу! Только уберите ее от меня, слышите! Не давайте ей мои мозги!

— Когда ты в последний раз виделся с Сангвином Дрязгом? — спросил Скелетжер, нависая над ним.

— Четыре месяца назад, слово даю!

— Тема беседы?

— Я хотел помогать ему! Собирался вступить в его группу!

— Что за группа? Наемники?

Моветон торопливо закивал.

— Он их обучает. Я тоже хотел пройти курс.

— Кто он? Что у него общего с Мстигером?

— Он когда-то работал на барона, много лет назад, тайно, потом начал обучать других, сформировал элитную группу наемников, я тоже хотел тренироваться.

— Зачем?

— Чтобы… чтобы жизнь не прошла зря.

— И он взял тебя в ученики?

— Нет. Сказал… сказал — я бездарность. То есть он по-другому выразился, но… В общем, я ему ответил — докажу, на что я способен.

— Потому ты убил историка?

— Я слышал, что наемники ведут охоту на ученых, ну и подумал, не все ли равно, какого именно специалиста, и вот…

— Что ты знаешь о Гротеске?

— Ничего, честное слово, мне абсолютно ничего не известно!

— Танита, высасывай мозг.

— Нет! Подождите! Я знаю того, кто знает! Клянусь!

— Имя.

— Палач, не слышали о таком? Его зовут Палач!

— Палач? — переспросила Валькирия.

— Да!

— Не Сэмми Палач или Билли Палач? Просто — Палач?

— Да! Он был при Меволенте еще до войны. Старый соратник, понимаете? Жуткий тип.

— Откуда у него нужная нам информация?

— Много лет назад он хотел остановить Мстигера. Он был на вашей стороне, я полагаю. Не желал, чтобы вернулись Безликие.

— Откуда ты его знаешь? — спросил Скелетжер. — Вы были по разные стороны.

— Однажды он меня поймал и заставил рассказать, где Мстигер. Понимаете, я испугался. Боялся, что он меня съест или еще что-нибудь такое. Он страшный! Я старался говорить как можно больше, тянул время… Через несколько лет я снова встретил его, он заявил, что следил за бароном и уже готов был нанести удар, но тут вмешались вы. — Моветон кивком указал на Скелетжера. — Вы забрали Мстигера, и Палач решил, что пора на покой. Следя за Меволентом, он видел, куда тот упрятал Гротеска.

— Куда?

— Мне-то он не сказал. Спросите у него сами!

— Где он?

Моветон глянул на него расширенными глазами.

— Обещаете, что не дадите ей съесть мой мозг?

— Даю слово.

— Рорхейвен, — после паузы выговорил Моветон.

Валькирия слышала это название — город волшебников, никому не известный городишко, где не любят чужаков.

— Он в Рорхейвене.

Моветон сидел на заднем сиденье бентли, скованный по рукам и ногам, с кляпом во рту. Его посадили в машину уже в кандалах, а кляп добавили позже — Скелетжера утомил непрерывный поток предсказаний ужасной судьбы, лившийся с заднего сиденья.

Они выехали из города, направляясь на восток. Улицы сменились пригородами, те — сельским пейзажем. Через полчаса езды по извилистым проселочным дорогам, где то и дело приходилось съезжать на обочину, пропуская тяжелые тракторы, добрались до небольшого городка на берегу темного озера, на котором играло бликами предвечернее солнце.

Бентли остановился в тени раскидистого дерева на окраине городка. Валькирия со Скелетжером вышли. Было тепло и удивительно тихо.

— И птицы не щебечут, — сказала Валькирия.

— Рорхейвен — не тот город, где тянет петь, — отозвался Скелетжер. — Разве что похоронный марш…

На улице виднелись люди. Они проходили мимо друг друга, не перекидываясь даже парой слов. Не слишком приветливое местечко.

Скелетжер вытащил из машины Моветона и вынул у него изо рта кляп.

— Где искать Палача?

— Дайте хоть отдышаться, а? — попросил Моветон, оглядываясь вокруг. — Я столько лет здесь не был. Я вернулся домой. Для меня это глубокое личное переживание.

Скелетжер вздохнул.

— Или ты начинаешь приносить пользу, или мы запихиваем тебя в багажник и идем искать сами.

— Не нужно угроз, — раздраженно ответил Моветон. — Я понимаю, вы спешите, однако это не причина хамить мне в моем родном городе.

— Будешь ты приносить пользу?

Моветон угрюмо насупился.

— Буду.

— Вот и хорошо.

— Может, кандалы снимете?

— Нет.

— Хотя бы ножные? Я двадцать лет не был дома. Не хочется, чтобы меня принимали за преступника.

— Ты и есть преступник, — сказала Валькирия.

— Да-а, и все-таки…

— Пойдешь в кандалах, — решил Скелетжер. — Если тебе стыдно, так не лезь людям на глаза.

Моветон сгорбился.

— Не так я представлял себе возвращение на родину…

— Показывай дорогу!

Моветон подчинился, что-то бурча себе под нос. Звякая кандалами и делая крошечные шажки, чтобы не споткнуться о цепи, он повел Валькирию и Скелетжера в город узкими и тесными закоулками, стараясь держаться подальше от главной улицы.

— Куда мы идем? — спросила Валькирия. — У Палача имеется собственный домик с палисадничком? Может, есть еще и миссис Палач?

— Когда ты с ним встретишься, у тебя пропадет желание шутить, — процедил Моветон. — Он решил поселиться в Рорхейвене после того, как я пообещал, что здешние жители не станут его беспокоить.

— Где он живет? — спросил Скелетжер.

— Вон там.

Моветон кивком указал на стоявшее перед ними здание.

Валькирия нахмурилась.

— В пабе?

— Это не просто паб, — огрызнулся Моветон. — Это мой паб! Точнее, был моим, пока я его не лишился. Вы понимаете, я увидел в этом знамение свыше. Знак, что пора двигаться дальше, посмотреть, что еще этот мир может мне предложить. Иногда я жалею, что все бросил, стал скитальцем без родных и друзей. Порой бывает так одиноко…

— Ужасно, — посочувствовала Валькирия. — Возможно, если бы ты не убивал людей направо и налево…

— Я — ученик Безликих! — гордо заявил Моветон. — Я убиваю, чтобы разнести повсюду весть об их неизбежном возвращении!

— Не начинай эту бодягу снова, — сказал Скелетжер.

Они подошли к боковой двери. Скелетжер наклонился к замку.

— Танита могла бы справиться с этой штукой одним касанием, — пропела Валькирия.

Скелетжер медленно повернул к ней голову. Мгновение спустя замок, щелкнув, открылся. Скелетжер спрятал отмычку в карман.

— Я предпочитаю старинный способ.

— Потому что по-другому не умеешь.

— Я — стихийный маг, — напомнил он. — А Танита — адепт. Посмотрел бы я, как она бросит файербол!

Валькирия пожала плечами, сдерживая улыбку.

— Не переживай, ты все равно производишь на меня впечатление.

— Безумно счастлив, — сухо промолвил он.

Моветон тревожно кашлянул.

— Она ведь сюда не явится, правда? Эта ваша Танита.

— Не волнуйся, — сказала Валькирия. — Твой мозг в безопасности. Пока.

Скелетжер приоткрыл дверь и заглянул внутрь, потом крепко ухватил Моветона за локоть, и они вошли. В темном коридоре пахло мокрыми тряпками и прокисшим пивом. Откуда-то спереди доносились голоса.

— Где он живет? — тихо спросил Скелетжер.

— Внизу, — ответил Моветон. — Я оборудовал ему жилье в подвале. Он и сам там кое-что добавил.

Они двинулись к задней части дома.

— У меня тогда была масса планов, — пустился в воспоминания Моветон. — Я хотел модернизировать кабачок, сделать пристройку с западной стороны. Может быть, прикупить музыкальный центр, устроить танцплощадку. В конце концов я так и не решился. Дороговато, знаете ли. Да и плясать у нас не любят, так что…

Валькирия то и дело оглядывалась — не крадется ли кто-нибудь за ними.