Начала - Виктор Шибанов

– Не говори ни слова, если хочешь, чтобы ее спасли! Если ты отвлечешь Архимагистра и Целителей, то… В общем, стой смирно и молчи!

Зелина послушно застыла. Альвадес же сразу замер у стенки палатки. Закусив до крови губу и стиснув кулаки так, что побелели костяшки пальцев, эльф молча смотрел на свою несчастную дочь. Он понимал, что собравшиеся здесь маги делают все, что в их силах, чтобы спасти ее. И эльфы, и Амин чувствовали, как палатка переполнялась магическими потоками и вихрями – столь плотными, что, казалось, можно было дотронуться до них рукой.

Спустя некоторое время магистр-Целитель, добавив в изготовляемую им смесь какой-то порошок, отчего содержимое миски зашипело и покрылось буро-зеленой пеной, а вокруг распространился запах столь едкий, что от него даже защипало глаза, сказал что-то Торусу. Архимагистр топнул и зачем-то хрипло закаркал. Голубое сияние вокруг девушки исчезло. В тот же миг помощники Целителя разжали стиснутые челюсти эльфийки, а сам он влил ей в рот содержимое своей мисочки.

Все замерли – и в наступившей тишине раздался надсадный кашель. Элениэль, приподнявшись на своем ложе и схватившись обеими руками за грудь, зашлась в жестоком приступе. Но самое главное, она была жива и пришла в себя!

– Сестра! – оттолкнув людей, которые пытались ее удержать, Зелина бросилась к Элениэль. – Как же ты нас напугала!

– Осторожнее, она еще слишком слаба! – еле успел в последний момент остановить девушку магистр-Целитель. – Будет лучше, если все оставят ее в покое хотя бы на пару часов.

– Я никуда отсюда не уйду! – решительно заявила Зелина.

– Что случилось? – растерянно спросила Элениэль, окончательно придя в чувство и оглядываясь. – Я… Я что, ошиблась, составляя противоядие и проиграла? Я ничего не помню…

– Успокойся, милочка. – Милисента подошла к эльфийке и осторожно помогла ей лечь обратно на ложе. – По-видимому, произошла какая-то ошибка при составлении яда, который тебе достался… И можешь не сомневаться, я прослежу, чтобы виновный был найден и строго наказан! А теперь попробуй вздремнуть немного.

– С вашего позволения мы с дочерью останемся здесь, – почтительно, но твердо сказал Альвадес – его голос прозвучал так, что было ясно – в действительности он не спрашивал разрешения, а просто сообщал, что никуда не уйдет.

– Пусть будет так, – провозгласил Архимагистр Торус. – На всякий случай здесь останется и магистр Нортикс. Остальным же надлежит немедленно покинуть эти покои!

Главный Целитель кивнул.

– Если ты, юноша, не поспешишь, – шепнула Милисента Амину, нагнав его у выхода, – то можешь опоздать к жеребьевке… И значит, окажется, что зря я внесла твое имя в списки участников… А мне хотелось бы посмотреть, на что ты способен на Боевой Арене!

– Постараюсь вас не разочаровать, досточтимая госпожа! – Все еще пребывая в растерянности, Амин оглянулся перед выходом, бросив взгляд на бледную Элениэль и замерших подле ее ложа сестру и отца.

Однако вместо того, чтобы поспешить, он, едва выйдя из палатки, невольно застыл, глядя на то, что происходило на Арене. По всему периметру площадки выступлений через равные промежутки стояли восемь магов, каждый перед небольшой, в половину человеческого роста, колонной, испещренной рунами. Амин мог поклясться, что во время состязаний алхимиков этих колонн не было. Рядом с каждым из магов стоял помощник с небольшим ларцом. Одновременно, словно по команде, крышки ларцов распахнулись, и маги осторожно извлекли из них хрустальные сферы, бережно установив их на верхушки колонн. Когда все сферы оказались на своих местах, маги возложили на них руки и в тот же миг над Ареной возник едва заметный купол, по которому время от времени пробегали переливы всех цветов радуги.

– Почтеннейшие зрители! – прогремел над трибунами голос комментатора. – Как вы прекрасно знаете, состязание Повелителей Стихий – одно из самых увлекательных и опасных среди всех, что происходят на нашей Арене! Однако вы можете не бояться за свои жизни! Только что опытнейшие маги Гильдии возвели защитный барьер, который убережет вас от мощнейших заклятий, что будут сейчас плестись на Боевой Арене! А вскоре мы узнаем имя отчаянного смельчака, который первым покажет нам свое мастерство!

Опомнившись, Амин бегом бросился в сторону той комнаты, в которой совсем недавно побывал вместе с Элениэль. Именно там и должна была проходить жеребьевка среди магов – Повелителей Стихий. Запаздывал не он один – на входе молодой человек едва не столкнулся с уже знакомым наглым гномом – Твердолобом. Тот умудрился раздобыть где-то кирку и теперь небрежно помахивал ею.

– Эй, и ты тоже, парень, собираешься похвастать, на что способен? – гаркнул гном при виде Амина.

– Не похвастать, а показать, – сдержанно поправил его юноша – хотя задиристый коротышка изрядно раздражал молодого мага, устраивать ссору перед самым выступлением было совсем ни к чему.

– Ну-ну, – хмыкнул гном. – Ладно, небось коленки-то трясутся! Смотри не наложи в штаны! Сам ведь знаешь – всяко может быть. Видал, одна эльфиечка только что преставилась во время состязаний алхимиков. Хочешь хлебнуть для храбрости? – воровато оглянувшись, он достал из-за пазухи объемистую флягу.

– Нет, спасибо. А «эльфиечка», между прочим, здорова! – Амин попытался обойти гнома, но тот полностью перегородил вход. – Ты не боишься прозевать жеребьевку?

– Я ничего не боюсь! – глотнув из фляги, гном убрал ее обратно и гордо подбоченился. – Клянусь своей бородой, я буду победителем, с кем бы мне ни пришлось иметь дело!

– Ну, такую бороду не жаль и проспорить! – не удержался Амин и, отодвинув онемевшего от возмущения гнома, вошел наконец внутрь.

– Эй, что ты сказал? Да я тебя сейчас… – Пришедший в себя Твердолоб попытался схватить Амина, но тот увернулся. Про себя юноша уже решил, что после состязаний он обязательно разберется с нахалом. Гном не производил впечатления сильного мага, и в своем превосходстве Амин не сомневался – наглого коротышку надо было поставить на место. Хотя, конечно, то, как тот недавно запанибратски разговаривал с самим Архимагистром, явно свидетельствовало о том, что гном, возможно, был не так уж и прост…

– Тихо! – рявкнул Картхар, перекрывая гомон находившихся в комнатке магов.

Амин огляделся – здесь собралось, кроме него самого, двенадцать людей, четверо эльфов и один гном – Твердолоб. Среди стихийных магов не было ни одной женщины, а по возрасту, судя по всему, все были примерно одинаковы – старшему из людей исполнилось не больше тридцати. Сколько прожили эльфы, определить, конечно, было невозможно, но, похоже, они также были довольно молоды. Да и задиристый гном, несмотря на седую бороду, очевидно, был немногим старше Амина, если, конечно, пересчитать его годы на людские. Маги полукругом выстроились перед Картхаром.