Целуй меня крепче - Энди Брок

Надия вздохнула. Он когда-нибудь перестанет отчитывать ее за вчерашнее?

– Мне он понравился.

– Как мило. Может, вам создать фан-клубы друг друга?

В его голосе прозвучало что-то похожее на ревность, но она тут же прогнала эту нелепую мысль.

– Хассан больше ничего не говорил об Азиде? Ты правда думаешь, что он в Харите?

– Кто знает?

– Значит, он отказывается выходить с тобой на связь?

– Совершенно верно. – Зайед нахмурился. – Ты собираешься есть или весь вечер будешь задавать мне дурацкие вопросы?

– Наверное, тебе сейчас нелегко, – сказала Надия, проигнорировав его слова. – Твой брат не хочет тебя видеть, тогда как ты ни в чем не виноват. У вас были близкие отношения, когда вы росли?

– Нет. – Поняв, что она не собирается сдаваться, Зайед наконец посмотрел на нее и произнес: – Мы воспитывались по-разному. Азид учился здесь, в Газбии. Его с детства готовили к роли шейха. Я учился в частной школе в Англии. Будучи младшим сыном, я обладал большей свободой. Я сам мог выбрать себе профессию и быть хозяином собственной судьбы. Так было до недавних пор.

Резко остановившись, он пожалел о том, что произнес последнюю фразу. Надия наверняка за нее ухватится.

– Но сейчас ты шейх Газбии, – сказала она. – Определенно нет большей чести, нежели быть правителем своего королевства.

– Но за эту честь приходится дорого платить.

– Ты имеешь в виду свои отношения с братом?

– В том числе.

Зайед только сейчас начал осознавать, какую боль причинил ему разрыв с братом, которого он никогда по-настоящему не знал. Также он понимал, что не исполнил до конца последнюю волю своей матери, и это не давало ему покоя. Но как ему наладить отношения с братом, если Азид не желает иметь с ним ничего общего?

– Но главным образом я имел в виду то, что мне пришлось отказаться от жизни, которую я сам для себя построил. Отказаться от всего, над чем я столько работал.

– Разве это не маленькая жертва?

– На самом деле, не маленькая, – ответил Зайед с едва скрываемым раздражением. – Я построил успешную деловую империю, которая заключает многомиллиардные сделки по всему земному шару. Такие вещи с неба не падают. Я вложил в свой бизнес не только большие средства, но и много душевной и умственной энергии. Управление международной компанией – это огромный труд. Я горжусь своими достижениями.

– Я нисколько не преуменьшаю твои достижения, – ответила она, подняв брови, – но быть шейхом Газбии большая честь, нежели управлять крупным бизнесом.

– Несомненно, это огромная честь, но восшествие на престол сопряжено с потерей свободы. Неужели ты этого не понимаешь?

– Свобода? – повторила Надия, наморщив нос. – Тебе повезло, что она была у тебя хотя бы какое-то время.

Он хотел съязвить в ответ, но вдруг ему в голову пришла мысль, которая лишила его на мгновение дара речи. Что, если Надия не понимает причину его разочарования, потому что сама никогда не знала вкуса свободы?

– Наверное, дома ты была стеснена ограничениями.

– Ха! Ты даже представить себе не можешь, какими.

Зайед откинулся на спинку стула:

– Расскажи мне о своей жизни в Харите.

– Моя жизнь никогда не принадлежала мне. Я была довеском, вещью, куклой, которую красиво наряжали, чтобы показывать высокопоставленным гостям. Мне запрещалось иметь собственное мнение. Будучи единственной дочерью шейха Харита, я должна была делать то, что мне говорили, беспрекословно слушаться отца.

Зайед подозревал, что для Надии это было большой проблемой.

– А как насчет твоего брата? Он был на твоей стороне?

– Нет. Имран во всем подражает отцу. Он слишком слаб, чтобы иметь собственное мнение, или слишком глуп, чтобы понять, что оно ему необходимо. Я даже представить себе боюсь, что ждет страну, когда он станет шейхом.

– И его тебе тоже приходилось слушаться?

– Да, конечно. И он получает удовольствие, наказывая других. Но чем сильнее они пытались меня обуздать, тем сильнее становилось мое желание вырваться. Я знала, что, если не вырвусь на свободу, меня будет ждать участь моей матери, которая по вине мужчин утратила волю и вкус к жизни.

Глядя на сидящую перед ним женщину со сверкающими глазами и румянцем на щеках, Зайед вдруг понял, что до этого момента совсем не думал о чувствах Надии, не интересовался ее прошлым. Должно быть, она думает, что он такой же, как ее отец и брат. Почему-то эта мысль причинила ему боль.

– Значит, ты решила сбежать, когда отец договорился о твоей помолвке? – спросил он.

– Да. Иначе я навсегда оказалась бы в ловушке.

– И ты сбежала от всех этих притеснений в центр вражеской страны? Если ты искала свободы, это решение вряд ли можно назвать благоразумным.

Надия посмотрела на него с вызовом:

– Я не искала свободы. Я искала возможность быть полезной. Искала способ предотвратить кровавую войну. Именно поэтому я и отправилась в Газбию.

У Зайеда были сомнения относительно причин ее приезда в Газбию, но сейчас они улетучились. Она говорила искренне. Ее действительно волновала судьба ее народа.

Надия рискнула всем, чтобы и попасть в Газбию. Она поставила на карту свою жизнь, чтобы оказаться здесь, в то время как он все еще тосковал по своей свободной жизни в Европе. У них есть нечто общее. Они преследуют одну цель. Наверное, ему следует относиться к титулу шейха как к большой чести. Наверное, ему следует дать Надии шанс. Ее пылкость, смелость и сила духа делают ее чертовски привлекательной.

– В таком случае, я могу только восхищаться твоей смелостью и самоотверженностью.

– Я делаю это не ради чьего-то восхищения. В отличие от тебя я отношусь к возможности помочь своей стране как к большой чести.

На щеке Зайеда дернулся мускул. Стоило ему только немного смягчиться, как она принялась критиковать его с новой силой.

– В отличие от тебя я не вижу необходимости в том, чтобы приносить себя в жертву. Мы все знаем, как велика твоя жертва. Тебе не нужно кричать об этом на всех углах. Но, думаю, мне следует заметить, что ты не единственная, кто здесь чем-то жертвует. Пока ты не начала язвить по этому поводу, я скажу, что имею в виду вовсе не свою прежнюю жизнь. Я говорю о нашем браке. Похоже, это самая большая жертва, на которую я когда-либо шел.

Она неистово тряхнула головой, и ее черные кудри рассыпались по плечам.

– То же самое я могу сказать о себе. Брак с тобой для меня тоже огромная жертва.

– Хорошо. Я рад, что мы с тобой наконец пришли к взаимопониманию.

Сев на банкетку, Надия огляделась по сторонам. Она находилась в одном из своих любимых уголков. Это был уютный внутренний дворик с фонтаном, отгороженный от дворцовых помещений сводчатыми стенами. Пол был украшен пестрым мозаичным орнаментом.