Незваный гость - Линда Уиздом

– Не стоит вам в это вмешиваться. Спокойной ночи, Тревис. – Она прошла в спальню и захлопнула дверь.

Кали медленно разделась. Ей по-прежнему хотелось плакать. Как же ей хорошо и уютно одной. Но стоит появиться Тревису, и покоя как не бывало. Наверное, завтра она съездит в город. Отличная идея! Ей давно пора проветриться. Да и он что-то засиделся в четырех стенах.

До нее донесся плеск воды в кухонной раковине, потом Тревис с лязгом запер засовы и отправился к себе наверх. Она услыхала скрип деревянных ступеней.

Отчего она позволила ему остаться? Вряд ли потому, что нуждалась в обществе. К тому же у нее есть друзья, которых можно пригласить в гости. Нет, ей просто не хватило духа прогнать его на следующее утро. И не к чему оправдываться: при желании она давно бы от него избавилась. Ладно, пусть побудет еще немного, лишь бы не упоминал о «Человеческих слабостях», этого она больше не выдержит. Не поддастся она и на уговоры вернуться в Лос-Анджелес. Этот город стал для нее подлинным проклятием, там она развелась с Блейном, там потеряла дочь, там наслушалась мерзких сплетен. И о том времени надо навсегда забыть, а не бередить воспоминаниями себе душу.

В доме все стихло, и она попыталась уснуть. Во сне ее мучили какие-то кошмары, но, к счастью, она их не запомнила.

Утром ее разбудил запах свежесмолотого кофе. Да, этого достоинства у ее необычного гостя не отнимешь – он привык вставать рано и не мыслил начало дня без крепкого кофе. «Надо быть справедливой, – подумала она, – Тревис, как может заботится обо мне, не доставляет лишних хлопот, моет посуду, а однажды даже наколол дров».

Кали приняла душ, вымыла голову и распустила волосы, решив высушить их на ходу. Потом она надела джинсы, ярко-синий свитер с вышивкой у ворота и красные носки с розовыми крапинками.

– Доброе утро, – поздоровался с ней Тревис и неторопливо, сонно улыбнулся. Удивительно, что с такой незаурядной внешностью и столь сексуальным голосом он не пробовал сниматься в кино. Типаж у него вполне подходящий. Тревис подал ей чашку с горячим кофе.

– Я только что сварил.

Его движения были подчеркнуто томны и полны соблазна.

Соблазн. Какое емкое слово, мелькнуло в голове у Кали. Ведь он все время пытается пробудить в ней потаенные, давно забытые чувства, а значит, соблазнить.

Она быстро взяла чашку, стараясь не коснуться его пальцев.

– Земля уже подсохла, и я решила съездить в город за почтой. Вы не составите мне компанию? – спросила Кали и принялась пить кофе. – Среди местных жителей есть весьма колоритные типы. Вам, как фотографу, будет интересно.

– С удовольствием.

– В таком случае даю вам на сборы пятнадцать минут, – поторопила она Тревиса и посмотрела ему прямо в лицо.

– А вы не желали бы сперва позавтракать?

Кали покачала головой и вспомнила о его неудачном опыте с оладьями. Хорошенького понемножку, такое испытание не для ее желудка.

– Я не голодна. Сейчас проверю запасы и выясню, что мне следует подкупить.

Тревис поднялся с легкостью дикой кошки.

– Я с удовольствием прокачусь. Мне хочется посмотреть ваш городок.

– Не ждите слишком многого, – охладила его пыл Кали.

Минут через пятнадцать она усадила Тревиса в джип, спустилась с холма и выехала на шоссе с лихостью парижского таксиста. Одной рукой она оперлась о боковое окно, а другой без всякого напряжения крутила баранку. И лишь на опасных, извилистых участках шоссе, когда нужно было менять скорость, бралась за руль обеими руками.

– Вот уж не думал, что вы заправский гонщик, – напряг голос Тревис, силясь перекричать шум мотора.

Она ослепительно улыбнулась.

– Полагаю, что вы теперь не всегда мчитесь сломя голову и вообще обходитесь без ваших рокерских штучек.

– Наверное, вам стоит побывать на наших ралли, – посоветовал ей Тревис. – Классное зрелище, можно многому научиться.

– Думаю, что проживу и без этого. – Кали затормозила и припарковалась на площадке у магазина, где обычно встречались и сплетничали горожане.

Тревис последовал за Кали. В магазине было темновато и пахло кофейными зернами и какими-то пряностями.

– Кали, как хорошо, что ты приехала. Сэкономила мне полдня. Признаюсь честно, тащиться к тебе в гору для меня сущее наказание, – раздался низкий мужской голос из-за прилавка.

– Неужели вы думали, что я способна прожить без вас хоть неделю. Я же вас так люблю, – поддразнила продавца Кали, а потом подошла к нему и звонко чмокнула в щеку. Тревис впервые увидел ее искреннюю улыбку. Если бы она хоть раз улыбнулась ему так открыто и дружески. – Вы хорошо выглядите, Дж. С. Наверное, принимаете эти таблетки.

Старик скорчил гримасу.

– У меня что-то сердце стало пошаливать, – пояснил он Тревису, вставшему рядом с Кали. – А она, похоже, возомнила себя моей матерью и женой в одной упаковке. Могу вам сообщить, что первая уже тридцать два года как скончалась, да и вторая сыграла в ящик восемь лет назад. С тех пор я успокоился и жил себе тихо, пока эта глупышка не перевернула все вверх дном. – Он подал Тревису руку. – Дж. С. Томас, хозяин магазина, почтальон и прочее и прочее.

– Тревис Йетс. – Он протянул руку пожилому мужчине и не удивился, что рукопожатие оказалось крепким.

Дж. С. прищурил глаза. Ясно, что с возрастом он не утратил проницательности. Он знал, что у Кали эти три года никто не гостил. «Вряд ли она сама пригласила Тревиса, – подумал Дж. С. – С мужчинами у нее теперь нелады».

– Вы приехали навестить Кали? – спросил он.

Тревис кивнул.

– Мы познакомились несколько лет назад. Я был тут поблизости и решил ее проведать.

– Что-то вы не похожи на этих педиков моделей.

Кали отвернулась, пытаясь скрыть смех.

– Я фотограф, – пояснил Тревис.

– А, так вы ее снимаете. – Дж. С. достал коробку, вынул из нее несколько конвертов и положил их на прилавок перед Кали.

Тревис покачал головой.

– Я фотографирую не для журналов… – Он наблюдал, как Кали подошла к полкам и принялась выбирать продукты в ярких упаковках и выкладывать их на прилавок. – Трудно поверить, что она выросла здесь, в горах. Когда я впервые услышал, что она из Виргинии, то представил себе огромный особняк и вышколенных слуг.

– Кали всякий раз умеет подать себя по-новому. Это у нее врожденное, она и сама толком не сознает, – откликнулся Дж. С. – Когда она сюда приехала, в ее хижине и собака-то жить не могла. Работы было – начать и кончить, но она время даром не теряла. Наняла строителей, обговорила с ними, что и как, а пока они работали, пожила у меня, в комнате для гостей.

– А из родных у нее кто-нибудь остался?

Дж. С. с презрением сплюнул.

– Ее папаша помер шесть лет назад. Откинул копыта и слава Богу. Скажу честно, ничтожный был человечишка. Только два добрых дела и сделал в жизни – помог штату с проводкой в глухомань электричества и произвел на свет Кали. Что ж странного, что с ним ни одна женщина ужиться не могла. Недаром ее мать сбежала от него, когда Кали была совсем маленькой, и он стал вымещать гнев на девочке, вот в чем беда.