Из истории старообрядцев на польских землях: XVII—ХХ вв. - Эугениуш Иванец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поселение беспоповцев на землях бывшей Речи Посполитой проходило несколько иначе. До 70-х гг. XVIII в. среди переселенцев были только представители федосеевского согласия, которые обосновывались, главным образом, неподалеку от российской границы, прежде всего в восточной части Режицкого, Динабургского и частично Люцинского уездов, т. е. на землях т. и. Польских Инфлянтов (Латгалии) [Manteuffel 1879: 46; Заварина 1955]. Первые поселения преимущественно представляли собой пустыни, поэтому основывались в дремучих лесах, вдали от городов и людей. Таким образом федосеевцы пытались уберечь чистоту своей веры, древние традиции и обычаи в мире, в котором, по их мнению, господствует Антихрист.
Большое влияние на федосеевцев, обосновавшихся в бывшей Речи Посполитой, оказало появление здесь в 1699 г. основателя общины, Феодосия Васильева, вместе с матерью и сыном. С 1690 г. он осуществлял активную деятельность на Новгородской земле, преимущественно в окрестностях Старой Руссы. В течение непродолжительного времени ему удалось собрать многочисленных сторонников, а Крестецкий Ям, где он жил, стал главным центром федосеевцев. Однако с избранием в 1697 г. на Новгородскую кафедру митрополита Иова преследования федосеевцев усилились [Иустинов 1906: 259, 270; Попов 1869а]. <По доношению Ямбургского попа Константина о присоединении к православию раскольника Ивана Парфенова и других раскольников Ямбургского и Дерптского уездов, на которых указал при допросе в синоде Парфенов 17 июля (2 ноября) 1722 г. [Описание документов и дел 1868: 434, № 386/257; Есипов 1861–1863/1: 92]>, Феодосий Васильев, вынужденный бежать, пересек границу и поселился в Невельском уезде Крапивинской волости, в лесных владениях Канинского <Куницкого> недалеко от деревни Русановой. Вслед за своим учителем сюда начали прибывать поодиночке или группами старообрядцы, главным образом с Новгородско-Старорусских и Псковских земель и даже с Крайнего Севера [Описание документов и дел 1868: 434, № 386/257; Есипов 1861–1863/1: 92–93; Иустинов 1906: 391–392]. В большинстве случаев это были крестьяне, хотя первоначально большую роль в общинах играли купцы и представители четырнадцати боярских родов. Один из них, Захар Бедринский, был главным помощником Феодосия Васильева и, вероятно, первым осадчим [Есипов 1861–1863/1: 392; Попов 1869а: 79–80].
После выкорчевки леса в краткий срок удалось создать два монастыря: мужской и женский. Монастырский устав был до такой степени строг, что мужчинам и женщинам не разрешалось не только общаться, но даже смотреть друг на друга. Устав обязаны были соблюдать все без исключения. Еда для всех была одинаковой, никто не имел права иметь личные вещи, даже одежду выдавали из общих запасов. В течение суток жители монастырей пять раз собирались на общее моление, остальное время посвящали работе в поле и по хозяйству, а также чтению богослужебных книг. В целом в монастырях собралось около 600 мужчин и 700 женщин [Попов 1869а: 78; Иустинов 1906: 393]. Единственным авторитетом для старообрядцев был Феодосий Васильев, человек активный, начитанный и искренне верующий в правильность проповедуемых им принципов. Существование монастыря за границей имело существенное значение для федосеевцев, оставшихся в России. В случае конфликта с властями они могли найти здесь пристанище. Пересечь границу было нетрудно, так как один из наиболее преданных сторонников Феодосия Васильева, пропагандировавший его убеждения на Новгородско-Псковской земле, Игнатий Трофимов, умело организовал отдельные этапы перехода [Иустинов 1910: 137–141]. Слава, которую приобрели федосеевские монастыри, привлекла внимание польских солдат, и они своими частыми посещениями стали причинять им большой ущерб. Однажды неожиданно монастыри были окружены сильным военным подразделением. Грабители потребовали сокровищ, которыми издавна, как они предполагали, владели старообрядцы. Во время нападения в перестрелке был убит казначей Даниил, а многие старообрядцы были ранены. Но федосеевцам не давали покоя и пришедшие на эти земли российские войска. По этой причине, а также потому, что на Новгородско-Псковской земле репрессии в отношении к старообрядцам уже не были такими суровыми, Феодосий Васильев стал ходатайствовать о возвращении в Россию. С этой целью в 1708 г. он лично отправился в Новгород, где при поддержке Захара Бедринского добился согласия князя Александра Меншикова на переселение старообрядцев из Польши в имение князя в Вязовской волости Великолукского уезда. Так, после 9 лет существования, исчез первый крупный хорошо организованный центр федосеевцев на территории бывшей Речи Посполитой [Описание документов и дел 1868: 435, № 386/257; Попов 1869а: 83–85; Иустинов 1906: 413–414, 604–605].
Вязовская стала новым религиозным центром федосеевцев, в котором с 1706 г. (после переселения из Польши) действовал упомянутый Захар Бедринский с сыном Илларионом. Из-за большого количества возвращающихся из Польши федосеевцев многие были вынуждены поселяться в других местах на Новгородско-Псковской земле [Есипов 1861–1863: 97; Иустинов 1906: 605]. Часть старообрядцев, вероятно, остались в Польше, некоторые могли переехать в Курляндию, которая находилась в ленной зависимости от Польши и где уже с 1659 г. жили старообрядцы в деревне Лигинишки (ныне Лигинишская улица в Даугавпилсе, Liginiśku iela) [Хронограф: 3 об.]. Поселение федосеевцев в Вязовской оказалось неудачным предприятием, так как земли там оказались неплодородными и они были не в состоянии прокормиться. Вдобавок по региону прошла пандемия чумы, которая лютовала в 1710–1711 гг. и унесла жизни большого количества переселенцев. В 1710 г. федосеевцам, благодаря поддержке шляхтича Дмитрия Негановского, удалось добиться от Меншикова царского указа о переселении за Псков. Здесь им выделили «мызу» (имение) Ряпино, расположенное в Юрьевском уезде (Юрьев – ныне Тарту), в нескольких верстах к западу от перешейка, соединявшего озеро Пейпус (Чудское) с Псковским озером. Первым прибыл сюда Бедринский с сыном, других должен был переселить воевода новгородский Яков Корсаков. Однако он медлил, по-видимому ожидая от федосеевцев взятки. Обеспокоенный волокитой, в мае 1711 г. Феодосий Васильев решил лично съездить в Новгород. Там он неожиданно был выдан Корсаковым митрополиту Иову [Попов 1869а: 85–86; Иустинов 1906: 606–608]. Подорванное здоровье Феодосия не выдержало бесконечных допросов, и 23 августа 1711 г. предводитель согласия скончался в тюрьме. 27 ноября его тело было тайком выкопано и перевезено в Ряпино, куда вскоре Корсаков переселил очередную группу федосеевцев. Покойный Феодосий Васильев был объявлен святым [Павел Любопытный 1863: 56; Иустинов 1906: 613–614], а Ряпино, включавшее 72 хозяйства, расположенные в 6
