Я, Хмелевская и труп - Ирина Волкова

Для начала решила снова навестить Лельку и разузнать все что возможно о ее убитом постояльце. Затем нужно сходить в ресторан «Харакири» и попытаться узнать, с кем там встречался Захар, если он вообще там с кем-то встречался.

Не откладывая в долгий ящик, я позвонила Лельке и предупредила, что появлюсь часа через полтора. По удачному стечению обстоятельств лекции в университете она должна была читать только вечером, так что все утро была дома.

Я как раз закончила завтракать и допивала последний глоток жасминового чая, когда зазвонил телефон.

Надеясь, что это Луис, я бросилась к аппарату, как кошка на зазевавшегося воробья.

– Это Дима, муж Аделы, – сообщил приятный мужской голос.

– Дима? – с легким недоумением переспросила я. – Неужели за истекшие сутки Адела ухитрилась обзавестись новым мужем?

– Да нет, официально мы еще не женаты, – смутился Дима, – но мы живем вместе, и я всем представляю ее как свою жену. Странно, что вы меня не помните. Позавчера вечером мы встречались в «Каса де брухос».

– Действительно странно, – заметила я. – Вроде я там и не пила вовсе, и на провалы в памяти раньше не жаловалась, но вас, хоть убей, не помню. Вот Бобчик там точно был, и Адела еще вместе с ним уехала, а никакого Димы, увы, я не помню.

– Так я же и есть Бобчик! – обрадовался Дима.

– У вас что же, два имени, как у испанцев? – удивилась я.

– Да нет, – рассмеялся Бобчик. – Просто у меня фамилия Бобовский, вот меня все Бобчиком и зовут.

– Слава богу, – с облегчением вздохнула я. – А то уж я было подумала, что у меня с головой что-то не в порядке. Так что вы хотели?

– Мне нужно срочно с вами поговорить, – умоляюще сказал Бобчик. – Это крайне важно. Я мог бы заехать прямо сейчас.

– Хорошо, – согласилась я. – Вы знаете, где я живу?

– Нет, – сказал Бобчик. – В записной книжке Аделы был только ваш телефон. Адела не знает, что я собираюсь к вам, и я бы хотел, чтобы мой визит остался в тайне.

– Договорились, – сказала я. – Записывайте адрес.

Бобчик, нервно потея и потирая руки, бродил взад-вперед по гостиной, не решаясь начать разговор.

Понимая, что жизнь с Аделой способна довести и до гораздо худшего состояния, в душе я сочувствовала ему.

– Может, выпьете чего-либо, – предложила я. – Чай, кофе, сок?

– Воды, если можно, – попросил Бобчик.

– Гарантирую тайну исповеди, – улыбнулась я, протягивая страдальцу стакан минеральной воды. – Садитесь на диван и расслабьтесь, а то от вас даже собака начинает нервничать. Что, опять поссорились с Аделой?

– Наоборот, теперь она утверждает, что до безумия влюблена в меня! – печально сообщил Бобчик, усаживаясь на диван.

– А вы бы предпочли, чтобы она вас ненавидела? – удивилась я.

– Да нет, я всегда мечтал, чтобы она в меня влюбилась, – страдальчески скривился Бобчик. – Но весь ужас состоит в том, почему она в меня влюбилась.

– И почему же? – спросила я, уже догадываясь о причине.

– Адела ни с того ни с сего вбила себе в голову, что я убил этого индейского карлика Росарио и подкинул его вам в багажник, – понизив голос, сообщил он. – Теперь она осыпает меня поцелуями, заверяя, что только настоящий мужчина способен из ревности убить соперника, клянется в любви до гроба и обещает регулярно носить передачи в тюрьму. Вы что, действительно нашли в багажнике труп Росарио или это очередной дурацкий розыгрыш Аделы?

– Действительно, – кивнула головой я.

– О господи, – Бобчик в отчаянии охватил голову руками. – Как же это могло случиться?

– Меня это тоже интересует, – заметила я. – Кстати, у вас есть алиби на момент убийства?

– А когда его убили? – затравленно взглянул на меня Бобчик.

– Хороший ответ, – сказала я. – Откуда мне знать, когда. Я ведь тоже его не убивала.

Некоторое время-мы молчали, а затем я испытующе посмотрела в глаза малахольному возлюбленному Аделы. Мне вдруг пришло в голову, что сцена в «Кайпиринье», когда я заметила Бобчика, выглядывающего из-за шторы, могла и не быть обманом зрения.

– Какое отношение вы имеете к смерти Росарио? – резко и грубо спросила я.

Дима побледнел.

– Никакого, – пробормотал он. – А почему вы разговариваете со мной таким тоном?

– Где вы были за сутки до того вечера, когда мы встретились в «Каса де брухос»? – Я продолжала разыгрывать «плохого следователя».

– В командировке. В Бобруйске.

– А почему же тогда я видела вас в «Кайпиринье», следящим за Аделой и Росарио? – с невинным видом поинтересовалась я.

– Я не был в «Кайпиринье». Я не убивал Росарио, – упрямо набычился Бобчик.

– Врать вы будете в милиции, – сказала я. – А сюда вы пришли добровольно и по-дружески. У вас могли быть достаточно веские мотивы, чтобы прикончить этого индейца, и я вовсе не собираюсь вас закладывать, если, конечно, убийство Росарио не попытаются пришить мне. Я чувствую, что вы что-то скрываете. Так что если вам нужна моя помощь, советую рассказать все, как есть.

– Зря я пришел, – грустно покачал головой Бобчик. – Я просто надеялся, что вы скажете, что труп в багажнике – это всего лишь дурацкая выдумка Аделы. А теперь и вы думаете, что я убийца. Я вообще не хотел, чтобы кого-либо убивали!

– А чего вы хотели? – быстро отреагировала я.

– Чтобы Адела меня любила, – пожал плечами Бобчик. – Понять не могу, что она нашла в этом низкорослом полуграмотном апаче.

– Юнка, – поправила я.

– А при чем тут юкка[7]? – удивился Бобчик.

– Не юкка, а юнка, – поправила я.

– Что, юнка? – не понял Бобчик.

– Он был из племени юнка, – пояснила я. – У него даже ритуальная татуировка была – жаба, змея и ягуар.

– Аделе что, татуировки нравятся? – заинтересовался Бобчик.

– А вы этого не знали? – не удержалась я. – Она же у нас фетишистка. Как мужика с татуировкой увидит, сразу в транс впадает.

– Так, может, и мне татуировку сделать? – задумчиво произнес Бобчик.

– Обязательно! – подхватила я. – И лучше разрисуйте все тело. На груди и животе вы можете изобразить огромного паука, который будет подмигивать и шевелить лапками, когда вы двигаетесь, а на спине – русалку с хвостом или российский герб.

Бобчик с подозрением посмотрел на меня.

– Смеетесь, да? – обиженно произнес он.

– Нечего дурью маяться, – сказала я. – Как только вы перестанете перед Аделой расстилаться, она сама начнет за вами бегать. В ней же все-таки латинская кровь, и в ее культуре мужчина должен быть настоящим мачо, перед которым женщины трепещут от страсти и которому они подчиняются. А вы своим чересчур культурным европейским поведением лишаете Аделу удовольствия подчиняться и тем самым чувствовать себя женщиной.

– Вы все ненормальные, – недоверчиво покачал головой Бобчик. – Я просто веду себя как воспитанный человек, и я же оказываюсь виноват! Что же мне теперь, бить ее и устраивать скандалы?

– Ну, бить не советую – озвереет, – задумчиво сказала я. – Вот, например, собак при дрессировке бить не рекомендуется. Их можно только несильно хлопать по заду свернутой в трубочку газетой. Газета шуршит, и они этого пугаются.

– Вряд ли на Аделу произведет впечатление свернутая в трубочку газета, – пессимистично заметил Бобчик.

– Еще собак встряхивают за шкирку, – я продолжала развивать свою мысль. – Так в стае утверждают свою власть самцы, стоящие на более высокой ступени иерархической лестницы. Встряхните пару раз Аделу за плечи и ненавязчиво покажите, кто хозяин в доме. Только, пожалуйста, не говорите ей, что я вам подкинула эту идею.

– Может, мне лучше в монастырь податься? – безнадежно развел руками Бобчик. – Честно говоря, мне до сих пор как-то не приходилось утверждать свою власть в стае. А тут еще и эта смерть Росарио! Просто кошмар какой-то!

Я инквизиторски посмотрела на него.

– А что, совесть мучает? – поинтересовалась я. – Может быть, все-таки поговорим на эту тему?

– Нет. Не сейчас, – сказал Бобчик. – Извините, что отнял у вас столько времени. Мне действительно пора.

Не успел затихнуть вдали шум его джипа, как снова зазвонил телефон. Я посмотрела на него, как на гремучую змею. Не знаю, почему, но я была уверена, что речь опять пойдет об убийстве.

– Ну как, нашла свой труп? – послышался веселый голос Лены, переводчицы, муж которой собирался стать отшельником в Гималаях.

– Я не могу найти мой труп, – заметила я, – если, конечно, не превращусь в привидение.

– Да нет, я имею в виду, что неделю назад ты мечтала наткнуться на чей-нибудь труп, чтобы расследовать преступление и написать гениальный детектив.

– Лучше не напоминай, – недовольно сказала я, но Лена не обратила внимания на мрачные интонации моего голоса.

– А я вот наткнулась на труп, – еще более радостно сообщила она. – Конечно, в переносном смысле, но дело действительно более, чем таинственное. Ты знаешь, что такое «матаморос»?