Синоптик - Северин Подольский

– Я думаю, что будет логично, если в Минск уйдут все минчане, разумеется, включая Доминика Фомича с Драганом Яновичем. Укрепим их Сарой с Робином Гудом. Это сейчас самое опасное место – шеф набросал нам первую часть своего плана, сделав пометку в журнале.

– А я? – подал голос Кит Бейтс.

– А ты понадобишься тут – Федор Карлович помнил о договоре с Пинько, чтобы по возможности не давать этой парочке бывать надолго вместе.

– Степан Павлович и Анунакий Семенович, вам придется вернуться на нейтральную полосу. Только возьмите что-нибудь из аппаратуры – Федор Карлович поставил в своем журнале очередную галочку.

– Это бесполезно, Ипполит Пантелеевич с легкостью обходит фантомные сканеры – подал голос Махлюк.

– Хорошо, забирайте с собой Бейтса и дайте ему хороший бинокль. Он сейчас идеально подходит для засады – Федор Карлович отвернулся, не сдержав улыбки.

– Аристарх Петрович, тебе с Николь и Моникой двигать в Челябинск. Перечень вероятных параллельных ему миров возьмешь в техотделе – шеф что-то азартно помечал у себя в журнале. Мы затаили дыхание, так как сейчас ставилась ловушку для самого Шептуна.

– Я тоже поеду в Челябинск! – неожиданно проявил твердость Кит.

Шеф переглянулся с Махлюком и Казимировичем, но те лишь неопределенно пожали плечами.

– Ну, хорошо! Челябинск, так Челябинск – согласился Федор Карлович.

– Я не отметила своей персоны ни в одной из этих групп – подала голос Регина Баяновна.

– Вас уже спрашивал директор – развел руками шеф.

– Я еду в Минск – решительно заявила амазонка.

– Как Вам будет угодно, Регина Баяновна – тут Федор Карлович был бессилен.

Мы поселились в «Малахитовой шкатулке», на одном этаже с Домиником Фомичем и Драганом Яновичем. Вечерком скромно посидели в гостиничном ресторане, поклевав местной «химии», а с утра у нас начались рабочие будни.

В течение последующей недели, мы активно тренировались разлагать свои тела на атомы и вновь собирать их в обратной последовательности. Поначалу приходилось использовать исключительно «конвульсионный» метод, выматывающий нас наизнанку, но постепенно включились некие резервные возможности, о которых мы не подозревали ранее и дело пошло.

В конце недели нам было выдано абсолютно новое средство связи, проблесковый фонарик, способный заменить сразу и свисток, и губную гармошку. А сегодня мы были приглашены на прием к самому Директору, наслышанному о нашей экспедиции в Дендрарий, что было очень неординарным событием для обитателей Директории.

«Здравствуйте господа!» – в приемную зашел сам Директор, распространяя запах дорого одеколона. Его круглое лицо мне показалось знакомым, хотя я тут же почувствовал помехи, препятствующие продолжить процесс его идентификации.

Директора звали Тарас Николаевич Головко, и он произвел на всех нас хорошее впечатление. Директор говорил простые вещи, но делал это так мастерски, словно перед нами открывались новые горизонты. Одним словом, в нем определенно угадывался настоящий государственный муж.

«Котяра еще тот» – тихо прошептал Гурский, перехватив плотоядный взгляд директора на Монику Левиафанову.

В конце аудиенции Директор открыл сейф и показал нам образцы наград, учрежденных им специально за возвращение климатического процессора Земли. Ордена были из платины и густо усыпаны крупными бриллиантами, а весил каждый орден не менее килограмма.

«Эти награды могут быть вашими, так что, дерзайте парни!» – с этими словами Тарас Николаевич спрятал ордена в сейф и попрощался, пожав нам руки.

«А Вас, Моника, я попрошу немного задержаться» – Тарас Николаевич сделал вид, что перебирает на столе какие-то бумаги, стараясь не смотреть в сторону Регины Баяновны, в глазах которой уже тлела молния, готовая сорваться и поразить его в какой-нибудь орган.

– Ну как вам наш Директор? – спросила меня Сара Александровна, когда мы покидали здание Директории. Кругом, как и всегда, простиралась сплошная бетонированная площадка, местами украшенная искусственным газоном. И только знающий человек знал, что если нырнуть в любой люк, ты попадешь в человеческий муравейник, где кипит самая настоящая жизнь.

– Кого-то он мне определенно напоминает! – Гурский обернулся и долго смотрел на окна третьего этажа, где располагалась приемная местного руководителя.

– И мне тоже! – Казимирович листал свой блокнот, где у него в зашифрованном виде, хранилась куча всякой полезной информации.

«Большого полета птица!» – как можно осторожнее высказался я, не до конца разобравшись в отношении наших новых друзей к своему Директору.

«Птица!?» – изумилась Сара, и я понял, что как человек, отрезанный от фауны, она вряд ли меня поняла.

Моника явилась часа через два и заявила, что Директор предложил ей новую должность, своего личного секретаря.

– Это надо отметить – вздохнула Регина Баяновна, понимавшая, что рано или поздно, ей придется уступить свой пьедестал.

Проводив американских друзей и дракона с кентавром до нашей гостиницы, находящейся в самом дальнем крыле Директории, мы решили прогуляться по пустынной площади. Идти в номера пока не хотелось.

– С чего завтра начнешь действовать, Степан? – шеф сегодня торопился домой и периодически посматривал в сторону третьего слева люка, откуда вела самая короткая дорога до его подземного жилища.

– Прямо с утра проверю в калейдоскопной серийный номер инструмента Ипполита Пантелеевича – Махлюк слегка обиделся, что Карлович задает ему несерьезные вопросы.

– Ладно, Степан, не обижайся! Синоптик не тот парень, с которым можно шутить – Федор Карлович приподнял крышку люка и скрылся в подземелье.

«Очень удобно!» – мы не первый раз наблюдали, как сотрудники разбегаются по домам и всегда у нас это вызывало приступы веселья.

– А поехали ко мне? – предложила Моника Вадимовна.

– А что у тебя есть? – спросил его Аристарх.

– Виски! И еще, немного пива – ответила молодая амазонка.

– Химия? – улыбнулся Аристарх.

– Обижаете, Аристарх Петрович! Из старых запасов – зарделась Моника Вадимовна, почему-то игриво ущипнув Гурского.

– Поехали! Завтра в бой, а сегодня, погуляем! – Андрей приподнял крышку ближайшего люка и первым нырнул в подземелье.

Глава 9. Прокол

Внизу никакой фантастики мы не обнаружили, обычного вида электрические эскалаторы развозили граждан по стоянкам пневматических путепроводов. Много было и дополнительных боковых тоннелей, забитых различными коммуникациями. Обычный подземный город, соединенный транспортом с остальными городами Директории, которая занимала ровно одну треть планеты.

Ехали довольно долго, но зато, как сказала сама хозяйка, без пересадок.

Моника Вадимовна обитала в уютной однокомнатной норке с небольшим плавательным бассейном и тренажерным залом, без которого трудно было представить себе жизнь современной амазонки.

«У меня тоже такие есть, правда чуть поменьше» – сказала Сара Александровна, ревниво наблюдая, как мы уставились на диковинные тренажеры, больше похожие на средневековые машины для пыток.

– Откуда это у тебя? – Марат Казимирович уже перешел с Моникой Вадимовной на «ты».

На стене гостиной комнаты висел хорошо знакомый нам плакат «Не болтай!» – призывающий к бдительности советских граждан. Женщина в красном платке так искренне прижимала палец к губам, что мы сразу все притихли, озадаченно глядя на хозяйку.

– Регина подарила, а что? – Моника с любовью погладила явно нашенское полиграфической изделие. В глазах у Сары Александровны промелькнула зависть.

– Может, мне передаришь? – с первого взгляда было видно, что ей безумно понравился этот плакат.

«Не болтай!» – Николь Николаевна в подражание оригиналу прижала палец к губам, но без красного платка, зато в красной набедренной повязке, она выглядела весьма забавно и мы развеселились.

– Я тебе постараюсь подыскать точно такой же, когда будем в Минске – Пинько приобнял Сару за плечи.

– Вы уж постарайтесь, Марат Казимирович! И еще один для Николь Николаевны – не растерялась молодая оперативница.

– Договорились! И третий, для Федора Карловича – от себя добавил Марат.

– Не густо! – Гурский достал из боковой ниши, служащей холодильником, две бутылки виски и двухлитровую бутыль лидского пива старой марки «Жигулевское».

– Чем богаты! – радушная хозяйка расставляла на столе стаканы, на котором уже стояла ваза с каким-то химическим поп-корном.

– Ну, что, друзья? За удачу! – провозгласил первый тост Гурский.

– Поехали! – поддержал его Марат Казимирович и вечеринка началась.

Чуть позже, к нам присоединилась Регина Баяновна, с литровой бутылью чистого медицинского спирта.

«Из директорского фонда» – скромно ответила она на немой вопрос своей правнучки. Этот напиток, разведенный Гурским пивом, и сломал нас на рассвете, усыпив бдительность самым коварным образом.