Викинг - Конни Мейсон

— А вот у бога на небесах есть место для всех, — негромко произнесла Фиона.

— Ну и утешайся этим. Хватит болтать, ложись. Я тоже должен поспать. Завтра на заре мы едем на охоту — я, Роло и Торольф.

Фиона осторожно присела на краешек постели, запустила пальцы в густой мягкий мех пушистой шкуры, напряженно ожидая, что же будет делать Торн.

А викинг тем временем скинул с себя всю одежду, совершенно не стесняясь присутствием девушки. Фиона отвернулась, чтобы не видеть его наготы. Торн забрался в постель, потянулся, зевнул, отвернулся к стене и спустя минуту утке слегка похрапывал во сне. Фиона лежала под шкурами совсем рядом с Торном. Здесь было так тепло и уютно, что глаза ее закрылись сами собой, и вскоре Фиона тоже погрузилась в сон.

Торн проснулся первым на ранней заре. Проснулся от нестерпимого желания. Фиона спала, повернувшись к нему спиной. Одна рука Торна сжимала ее круглую твердую грудь, вторая нашла приют в соблазнительном изгибе бедра. Торн окончательно пришел в себя и отдернул руки прочь с такой быстротой, словно касался ими не девичьего нежного тела, а раскаленных углей. С трудом перевел дыхание. Вот ведьма! Настоящая ведьма! Даже во сне пытается соблазнить его! Надо бы отослать ее назад, к остальным рабам, но… Но до чего же приятно было проснуться, ощущая ее тело в своих руках!

Гром и молния! Ее чары становятся все сильней.

Или это он, Торн, слабеет с каждым днем?

Торн быстро вскочил с постели, оделся и потряс Фиону за плечо. Она недовольно застонала, с трудом открывая глаза.

— Просыпайся, — сказал Торн. — Пора вставать. Иди, Тира объяснит тебе, что ты должна делать.

Фиона выбралась из-под мягких шкур и через минуту покинула спальню. Спустившись в зал, она увидела, что все рабы уже проснулись и заняты делом. Одни хлопотали возле разожженного очага, другие очищали столы от остатков вчерашнего ужина. Тира отвела Фиону в правое крыло дома. Там можно было умыться.

Когда Фиона вернулась, ее поставили к огню, варить овсянку. А на столы уже водружали огромные кувшины с молоком, блюда с копченой рыбой, вареными яйцами, хлебом, маслом и медом.

Закончив накрывать стол для хозяев, рабы сгрудились возле своего стола и занялись едой. Торн вместе с отцом и братом появился в зале немного погодя. Еще позже пришла Бретта. Она потребовала для себя яйцо всмятку, поджаренный хлеб и сливки. Слуги сломя голову бросились исполнять ее желания.

Фиона принесла молочник со сливками. Когда она приблизилась к Бретте, та злобно прошипела ей на ухо:

— Я знаю, где ты провела эту ночь. Ну, подожди, вот стану женой Торна, я тебе рога пообломаю.

— Я же приставлена к нему для того, чтобы исполнять его желания, — парировала Фиона.

— Ну и хорош он в постели? — злобно спросила Бретта. — У такого великана, как он, и орудие, я думаю, немаленькое?

Фиона готова была ответить дерзостью на дерзость, но вовремя заметила, что Бренн укоризненно качает головой. Она проглотила обиду, промолчала и поспешно отошла прочь.

«Неужели в этом доме нет ни одного человека, который не боялся бы меня и не ненавидел?» — с горечью подумала Фиона.

В это время Бретта отхлебнула сливок прямо из носика молочника и закричала:

— Эта ведьма отравила меня! В сливках яд! Фиона услыхала крик и обернулась, хотя и не понимала слов. Впрочем, по тону Бретты было ясно, что случилась какая-то неприятность. Все сидевшие за столом удивленно и испуганно уставились на Бретту.

— Что за чушь? — взревел Торн, глядя при этом на Фиону. — Эй, раба, ты в самом деле отравила мою невесту?

— А, так, значит, Бретта вон что придумала? Ну, знаешь, на такую глупость я и отвечать-то не хочу, — откликнулась Фиона.

— Нет, ты ответишь, — угрожающе произнес Торн. — Ты отравила сливки? Говори!

— Нет! — в отчаянии крикнула Фиона. — Твоя невеста уже не знает, что и выдумать, чтобы уничтожить меня!

— А я говорю, что она хотела меня отравить — стояла на своем Бретта.

Торн яростно схватил со стола молочник и одним духом опорожнил его. Утер рот рукавом и молча продолжил есть. Сказать по правде, Торн не был до конца уверен в том, что сливки не отравлены. Он поступил опрометчиво, поддавшись мгновенному порыву. Ему очень хотелось положить конец сплетням и слухам по поводу Фионы. Да, она, бесспорно, обладает волшебной силой, достаточной для того, чтобы околдовать человека, но Торн уже почти решил для себя, что Фиона не использует ее во зло людям.

Когда все убедились в том, что Торн выпил сливки безо всякого вреда для своего здоровья, за столом потек прежний неторопливый разговор.

Только Олаф наклонился к Торну и озабоченно спросил:

— С тобой все в порядке, сын?

— В порядке, отец. Я не верю, что Фиона может причинить кому-нибудь зло. Она целительница. А значит, использует данную ей силу только во благо.

— По-твоему, околдовать кого-нибудь — это значит действовать во благо? — усмехнулся Олаф. — Кстати, ты добился, чтобы Фиона сняла с тебя свое заклятие?

— Нет, отец. Она все еще говорит, что не насылала на меня никакого заклятия. Но, знаешь, я очарован ею сейчас так же, как и в тот день, когда впервые увидел на острове Мэн. И еще я верю, что со временем это заклятие исчезнет.

Олаф что-то невнятно пробормотал себе под нос и не стал продолжать разговор. Видя такое упрямство старшего сына, or хотел подождать и посмотреть, как станут развиваться события.

Фиона вернулась к своим обязанностям как ни в чем не бывало, но на сердце у нее лежал камень. Она прекрасно знала, что Бретта ненавидит ее и будет мстить так, как это умеют делать одни лишь варвары — грубо, жестоко и неотступно.

А еще она думала о поступке Торна. Неужели появилась надежда и он начинает верить в то, что Фиона — не ведьма? Но если он до сих пор сомневается, то сколько же мужества потребовалось ему, чтобы выпить эти злополучные сливки!

— Присядь рядом со мной на минутку, — сказал Бренн, когда Фиона проходила мимо него.

Девушка присела. Возле скамьи стоял маленький столик, поставленный специально для старика. Бренн положил еды в тарелку, подвинул ее Фионе и опустил свои руки на колени.

— Дело движется, — удовлетворенно кивнул он своей седой головой. — Торн поверил в то, что ты не отравляла сливок. Это только начало. Поверь мне, девочка, звезды не лгут. Когда я впервые увидел этого викинга, мне показалось, что я ошибся, неправильно прочитал звездные знаки, но теперь-то вижу: все правильно. Мое предсказание сбудется, обязательно сбудется. Бренн пристально смотрел на Бретту.

— Правда, я все еще боюсь за тебя, дитя, — продолжил он. — Путь твой не будет легким. Силы зла не дремлют. Опасности поджидают там, где меньше всего готов их встретить.