Любовь – это боль (ЛП) - Бэлл Шанна

— У нас с тобой все в порядке? — спросил он.

— Почему это должно быть не так?

Он вздохнул.

— Я напугал тебя.

— Было не совсем весело видеть, как ты слетаешь с катушек, но, ну… — она остановилась на полуслове, на ее щеках появился румянец.

— Закончи свое предложение.

Она посмотрела на дверь с намеком на панику на лице, и в этот момент он немного возненавидел себя.

— Не думаю, что должна.

— Вики, посмотри на меня, — Викинг схватил ее за руку и был рад, что она не отдернула ее. — Я слетел с катушек. Мне жаль, что это произошло. Я сделаю все возможное, чтобы это не повторилось. Ты меня еще не знаешь, но можешь сказать все, не опасаясь, что я когда-нибудь причиню тебе боль. Итак, что ты собиралась сказать?

— Гм, мне не нравилось видеть, как ты нервничаешь. Но я знала, что ты не причинишь мне вреда, — она внимательно посмотрела на него. — Мама сказала, что ты похож на торнадо. Красивый на вид, опасный для окружающих, но никогда для близких, для тех, кто важен тебе. Она сказала, что я всегда буду стоять в центре торнадо.

Он не знал, как на это реагировать. Это было красиво, поэтично, какой могла быть только Елена. В то же время это только усугубило ситуацию, напомнив ему о том, что он потерял.

— Как давно ты знаешь, что Лоренцо не твой отец?

Не может быть, чтобы она узнала это только что. Не может быть, чтобы он был единственным, кто был шокирован этим.

Казалось, она на секунду задумалась. Он видел интеллект в ее глазах. И мягкость. Девушка почти не знала его и уже учитывала его чувства. Черт, он должен постоянно работать над собой. Он не может позволить себе больше подобных вспышек с ней. Иначе его торнадо превратится в цунами, причинив ей боль.

— Гм, думаю, я всегда знала, — призналась Вики. — Лоренцо почти не проводил со мной время, и, — она накрутила на палец свои светлые волосы, — мы не совсем похожи. Однажды я услышала, как он разговаривает с мамой. Она была зла, что он хотел отправить меня в школу-интернат. Лоренцо сказал ей, что должен, потому что с каждым днем я все больше и больше походила на «этого долбаного Викинга», и люди могли бы это заметить.

Значит, Морелли знал, что Вики не его ребенок. Он задавался вопросом, когда же тот обнаружил эту уродливую правду. Он, должно быть, был так разочарован.

— Он делал тебе больно? — он снова пожалел, что убил ублюдка слишком рано и слишком легко.

— Мама никогда бы этого не допустила. Он в основном просто игнорировал меня.

— Когда ты узнала, что я твой отец? — он все еще не мог поверить, что Елена скрывала от него этот секрет. Ей за многое нужно ответить.

— Мама сказала мне неделю назад, за несколько дней до смерти Лоренцо. Думаю, она знала, что с ним случится что-то плохое.

Вики с любопытством посмотрела на него, и он знал, о чем она спрашивает, даже не произнося это вслух.

— Что-то плохое — это я, — признался он.

Она не моргнула глазом при его признании. Викингу стало интересно, что сделало ее такой жесткой. Ее окружало беспокойство, она явно была настороже, взвешивая каждое свое слово.

— Ты убил Лоренцо.

Так и есть. Это не только доставило ему огромное удовлетворение, но и, как оказалось, непреднамеренно подарило ему дочь. Это было единственное, что могло объяснить, почему предательская сука внезапно изменила свое мнение и сказала их дочери правду. Елена, должно быть, боялась, что, если он узнает, что у Лоренцо есть ребенок, то причинит ей боль.

— Ты не выглядишь слишком грустной из-за смерти твоего отца, — сказал он.

Она пожала плечами.

— Он никогда не был моим отцом. Никогда меня не обнимал. Фактически, он почти не разговаривал со мной. Я уверена, что собака привлекла бы больше его внимания, чем я.

— У тебя была собака?

— Нет, — улыбнулась она. — Лоренцо ненавидел собак. Но я уверена, что если бы она у нас была, то нравилась бы ему больше, чем я.

Черт, она была милой. Может, ему стоит познакомить ее с Локи.

— Нет, уверен, ты понравилась бы ему так же, как и собака.

Она просияла, потом стала более серьезной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я... гм, искала тебя, но ничего не нашла.

Да, как член Братвы, он не использовал социальные сети. Фактически, на них работали люди, следящие за тем, чтобы они оставались как можно более анонимными. В отличие от некоторых других братств и банд, Кристофф предпочитал оставаться на дне.

Кстати, о том, чтобы оставаться на дне. Почему Вики ждала целую неделю, чтобы связаться с ним? Неужели он хоть немножечко не был ей любопытен? Обидно, что на поиски Викинга у нее ушла целая неделя. Она была подростком. Разве она не должна была восстать против своей матери? Наехать на нее за то, что Елена не рассказала ей о нем раньше? Он понял, что спрашивает не того человека. Ему нужно было помнить, что Вики его не знала. Она была преданна матери. Ее вероломство, ложь, кража его ребенка, мать. Если он хотел установить с Вики какую-либо связь, ему нужно было сначала позаботиться о ней. Убедиться, что дочь будет в безопасности, о ней позаботятся и у нее есть время, чтобы познакомиться с ним. Елена прожила с ней пятнадцать лет. Теперь пришло его время.

Вероятно, ему нужно было купить дом. Настоящий, семейный, вместо того, чтобы жить в номерах над клубом. Он понятия не имел, где она обычно останавливалась. Она упомянула школу-интернат. Судя по ее европейскому акценту и тому факту, что Лоренцо хотел от нее избавиться, он предположил, что школа находится где-то в Европе. Ей нужно было вернуться?

— Тебе понравилось у Кристоффа?

— Катя была очень добра со мной. Она потрясающая.

Она была такой. Маленькая пикси была их талисманом и единственной женщиной, которая могла управлять домом, заполненным крутыми парнями, не будучи напуганной. Не то чтобы Кристофф кому-то позволил бы это сделать.

— Хорошо.

Он встал, вспомнив, что нужно было сделать во время визита Соколова.

Вики тоже вскочила.

— Я должна найти маму.

— Не волнуйся. Я найду ее и верну тебе в целости и сохранности, — мягко сказал он.

Он сделал мысленную пометку привести Елену в порядок, прежде чем та встретится с Вики.

Она посмотрела на него невинным детским взглядом.

— Ты обещаешь?

— Обещаю.

И в отличие от ее вероломной матери, он сдержит свое обещание.

Но сначала пришло время для допроса. В зависимости от его результата он либо оставит Елену в живых, сдержав свое обещание дочери, либо Вики скоро посетит еще одни похороны.

Глава 14

Елена

Четыре стены, тонкий матрас и все еще никакого отопления в ледяном подвале. Елена обхватила руками ноги, растирая их в отчаянной попытке согреться. Ублюдок даже не передал ей одеяло. Началось осознание того, что ужасные обстоятельства не будут временными. Викинг изменился. И дело не только в добавленных татуировках. Не то чтобы она была удивлена. Прошло шестнадцать лет, и никто из них больше не был тем же самым человеком.

«Если бы время можно повернуть вспять…»

Она прижалась щекой к колену. Буквально неделю назад они увидели друг друга впервые за шестнадцать лет. Это произошло в клубе «Flux», там была стрельба. Елена едва выбралась на улицу. Увидев его, она почувствовала боль, как и в первый раз, когда они встретились. Прижав ее к стене возле клуба, когда снова разразилась стрельба, Викинг защищал ее ценой своей жизни. Всего несколько минут она наслаждалась его прикрывающим телом, зная, что рядом с ним ничего не может случиться. Затем, доставив ее в безопасное место, он прошептал ей на ухо, его слова были полны злобы.

«Ты еще не можешь умереть. Сначала ты помучаешься».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Холод, охвативший обнаженную плоть, вернул ее в настоящее.

Все мысли о том, что он защищал ее, исчезли в ночи. Викинг оставил ее на стоянке, одну, обиженную и напуганную. Это было несправедливо. Все, что Елена когда-либо делала, было для того, чтобы защитить его, и все, что она получила, это его ненависть. Хуже всего было то, что где-то в глубине души, в той сказке, в которой она жила последние годы, она никогда не теряла надежды на них. Когда все стало совсем плохо, возможность их воссоединения была тем, что поддерживало ее. Она полагала, что наступит тот день, когда сможет все ему объяснить. Что однажды снова сможет посмотреть ему в глаза и увидеть в них любовь вместо ненависти и гнева. Никогда в этой глупой фантазии ей не приходило в голову, что она окажется его пленницей.