Информационный террор: воспринимать или жить? - Светлана Троицкая

Самое интересное, что в тот же день рухнул и 47-этажный ВТЦ-7, который не показали по телевизору. За него Ларри тоже получил страховку, хотя в него никакой самолет не врезался. Он был заодно просто снесен под шумок через восемь с половиной часов после удара первого самолета в… другой небоскреб… Совпасть случайно два обрушения так просто не могли хотя бы потому, что на подготовку к сносу такого небоскреба требуются недели, а то и месяцы… В пользу того, что это были заранее подготовленные промышленные взрывы, убедительно говорят и свидетельства независимых экспертов, и нестыковки в докладах официальной комиссии.

Умалчивание же истинных причин трагедии на государственном уровне происходит скорее всего не только из финансовых интересов, но и потому, что разыгранный с помощью СМИ спектакль принес еще и огромную политическую прибыль США. В пользу этой версии говорит, по мнению писателя, и загадочный взрыв Пентагона. Согласно стенографическому отчету дежурных по Пентагону в здание ударила ракета, а вовсе не “Боинг”, как преподнесли все в тех же СМИ. Об этом говорит и характер разрушения, и тот факт, что “террористы” ударили не по крылу здания, где сидели военные и хранились секреты ведомства, а по бухгалтерии, где находились важные финансовые документы. Все это можно было бы посчитать случайностью, если бы накануне, 10 сентября, глава Пентагона Дональд Рамсфелд публично не признался бы, что у ведомства выявилась недостача от различных трансакций в 2,3 триллиона долларов…

Все это воспринимается особенно чудовищно на фоне тех фильмов и передач, которые были сняты и показаны американцам и всему миру по следам трагедии. Кто или что заставляет представителей СМИ работать на политические и экономические интересы отдельных групп людей, зарабатывающих свои миллионы на крови и обмане?..»

Вопросы, поставленные автором книги, можно считать, увы, чисто риторическими.

Целая серия исследований, проведенных тем временем в тех же США, показала, что все большее число людей, особенно детей и подростков, оказываются не способными отличить спектакль от реальной жизни. Это — эмоционально неустойчивые дети, продукт городского стресса и нездорового досуга. ТВ прямо ведет их к насилию, к которому они вовсе не предрасположены ни душевно, ни социально. Вот некоторые факты программирующего действия телевидения, которые приводит в своей книге С. Г. Кара-Мурза:

«В Барселоне трое подростков, посмотрев ТВ, воспроизвели восхитивший их трюк. Поздно вечером они натянули через улицу пластиковую ленту и наблюдали, как она перерезала горло мотоциклисту. Он умер на месте.

В Осло группа 5–6-летних детей на лужайке недалеко от дома забила насмерть одну из подружек. Она в игре представляла ту черепашку-ниндзя, которую в последней передаче все били.

В Валенсии юноша, переодевшись черепашкой-ниндзя, ворвался в соседний дом и зарезал супружескую пару и их дочь.

В Нью-Йорке малолетние приятели, посмотрев вместе средний боевик, наказали такого же маленького сына хозяев квартиры за то, что он отказался стащить для них конфеты из шкафа. Они держали его за руки за окном 12-го этажа, требуя уступить. Поскольку он не отвечал (был уже в шоке), они разжали руки. Его брат плакал рядом, но помочь ничем не мог».

Один из последних подобных фактов — случай с подростком из США, который перестрелял 28 школьников младших классов без видимых причин.

Таких сообщений поступает все больше и больше. И в большинстве случаев идет речь о нормальных детях из семей среднего класса. Они просто уже живут в «обществе спектакля» и не могут отличить жизнь от того, что видят на экране ТВ или ПК. Они — жертвы свободы сообщений, и именно по детям сильнее всего ударяет телевизионное и компьютерное насилие.

Характерно, что именно в детских мультфильмах и компьютерных играх обнаружена самая высокая частота показа сцен насилия.

Разумеется, не только дети поддаются прямому воздействию телевидения. В одном исследовании 80-х годов в США 63% осужденных заявили, что совершили преступление, подражая телевизионным героям, а 22% переняли из передачи телевидения «технику преступления». Однако дети и подростки оказались наименее защищенными против воздействия телевидения на их души. Причем социальному «заражению» под действием телеэкрана дети начинают подвергаться уже с дошкольного возраста.

В результате просмотра мультфильмов даже абсолютно нормальные, хорошо адаптированные дошкольники начинают вести себя агрессивно. Причем они не только проделывают все, что увидели на экране, но и дополняют «комплекс активности» собственной фантазией.

Специалистами давно уже сделан важный вывод: сцены насилия на телеэкране вызывают сильные агрессивные импульсы. При этом вид страданий жертвы насилия лишь усиливает интенсивность агрессивной реакции телезрителя.

А главное — стирается грань между смертью на экране и в реальности…

«Откуда у ТВ такая сила в манипуляции сознанием? — продолжает размышлять автор книги “Манипуляция сознанием” Кара-Мурза. — Первое важное свойство телевидения — его “убаюкивающий эффект”, обеспечивающий пассивность восприятия. Сочетание текста, образов, музыки и домашней обстановки расслабляет мозг, чему способствует и умелое построение программ. Видный американский специалист пишет: “Телевидение не раздражает вас, не вынуждает реагировать, а просто освобождает. от необходимости проявлять хоть какую-нибудь умственную активность. Человек еще как-то может контролировать, “фильтровать” сообщения, которые он получает по одному каналу. Но когда эти каналы соединяются, эффективность внедрения в сознание резко возрастает — “фильтры” рвутся.

Так получилось с комиксами: любой самый примитивный текст легко “заглатывался”, если сопровождался столь же примитивными рисунками. Комиксы стали первым мощным жанром, формирующим сознание масс. ТВ умножило мощность этого принципа. Текст, читаемый диктором, воспринимается как очевидная истина, если дается на фоне видеоряда — образов, снятых “на месте событий”. Критическое осмысление резко затрудняется, даже если видеоряд не имеет никакой связи с текстом.

Обратите внимание — чуть не в половине сообщений информационных программ мелькают какие-то обрезки видеозаписей из архива. Иногда при монтаже даже не убирают дату съемки кадров, и бывает, что репортаж “из горячей точки” сопровождается видеозаписью многолетней давности.

Множественность каналов информации в телевидении придает ему такую гибкость, что одно и то же слово может восприниматься по-разному, так что одному и тому же тексту можно придавать совершенно разное значение.

Технические возможности телевидения позволяют лепить даже образ объекта, передаваемый в прямом эфире. Французский телекритик пишет: “С телевизионным изображением можно сделать все, как и со словом. Поставьте интервьюируемого так, чтобы камера смотрела на него снизу, и любой человек сразу примет спесивый, чванный вид. Смонтируйте кадры по своему усмотрению, вырежьте немного здесь, добавьте кое-что там, дайте соответствующий комментарий… и сможете доказать миллионам людей что угодно”. Нередки и прямые фальсификации.

Таким образом, человек оказался беззащитным перед экраном телевизора. Сегодня с его помощью множество людей и целые народы заставили совершить чудовищные по своим последствиям действия».

Итак, уже к концу 60-х годов телевидение стало причиной коренных изменений в средствах политического информирования общества. И мало что может сравниться с ним по достижению тех чудовищных перемен, которые внесло оно в технику убеждения масс.

«Именно телевидение, — заявляет далее С. Г. Кара-Мурза, — стало главным средством внушения в политике, так как очень скоро обнаружилась удивительная способность телеэкрана “стирать” различие между правдой и ложью, что делало его гораздо более эффективным, нежели печать и радио. Даже явная ложь, представленная через телеэкран, не вызывает у телезрителя автоматического сигнала тревоги — его психологическая защита отключена.

Та аномальная сила внушения, которой обладает телевидение, может послужить симптомом для обнаружения более фундаментальной проблемы — изменения типа сознания и мышления при переходе человечества к новому способу получения информации, не с листа, а с экрана.

Независимо от типа культуры, все развитые общества Нового времени принадлежали к цивилизации книги. Сегодня главным носителем текста стал экран ТВ или компьютера. Возник огромный избыток информации и огромная скорость, создавшие новый тип чтения-потребления.