Рокси №15, осень 1990г - Журнал

Кратко о звуке, и о тех, кто непосредственно работал в студии: Ритм-секция: М.Сульин (ДУХИ) и В.Курылев (ДДТ) - удивительно слаженная и мощная получилась машина с азотным трубонаддувом в виде гитары. С помощью этой машины и прокатился Джеки от первой до последней песни альбома. Трубонаддувом занимался А.Храбунов (ЗООПАРК), две параллельные гитары которого с наложением, создают постоянный энергетический потенциал, не перегружая слушателя запильными излишествами, но и не оставаясь в тени. В этот утяжеленный пост-панковский саунд врывается развязно-наглый вокал Джеки. Чтоб ему не было одиноко в этой атмосфере, с ним хоровой бэк В.Пименова и Г.Малечкина (СОСЕДИ). Всем известный своей неукротимой энергией А.Муратов (ДДТ) поделился оной при создании звука этой записи.

СТАРЫЕ СОЛДАТЫ НЕ УМИРАЮТ…

ЮРИЙ ИЛЬЧЕНКО

"ПЕРВАЯ КРОВЬ"

ПОЖИЛОЙ РОКЕР

(М.Науменко)

Юрий Ильченко - вокал, гитара, программа драм-компьютера.

Николай Гусев - клавишные.

Михаил Васильев - ручная перкуссия.

Студия ЛДМ, 1989 г.

Он приехал ко мне на Лиговку, как всегда неожиданно, после внезапного звонка, - по-хорошему худой, (не в смысле что плохой), этакий вольный рок-флибустьер, со студийной пленкой своего нового альбома вместо "Веселого Роджера" или абордажных крюков. Все, во что он был одет (сейчас точно не помню, во что), удлиненное бледное лицо с красным носом, похабная улыбочка, нахальные глаза и сапоги, которые он не стал снимать, не опасаясь наследить, - все обозначало в нем городского Джона Сильвера. Освоясь в тепле, вечерний гость рассказал пару неприличных анекдотов и поставил на магнитофон свою бобину. Начиналась она с "Но Есть надежда". Ах, эта постбладсвитэндтиэрзовская надежда… Ну и так далее.

Для тех юношей и девушек, которые думают, что отечественный рок начался с АЛИСЫ, КИНО и НАУТИЛУСА ПОМПИЛИУСА, нужно, вероятно, рассказать, кто есть сей Юрий Ильченко, прозванный в свое время Геной Зайцевым рок-диверсантом. Музыкальную рок-карьеру Юра начинал в 70-х в МИФАХ, когда те были еще не ВИА, а отличной рок-группой. Сперва он только пел и изредка бренчал на ф-но, а потом, когда на фестивале в Москве Сергей Данилов получил звание лучшего гитариста чуть ли не всего Союза, сильно взъелся и буквально за год так освоил гитару, что на мой взгляд, стал играть покруче Данилова (прости, Сережа). Потом, году в 1977-м, после совместного концерта ЛОТОСА (сейчас их никто не помнит), АКВАРИУМА (тогда малопопулярного), МИФОВ (с духовой секцией под чутким руководством Семена Левенштейна, более известного ныне под именем Севы Новгородцева) и МАШИНЫ ВРЕМЕНИ (кажется, это был их петербургский дебют, но это был по тем временам ошеломляющий дебют!) последняя, т.е. МАШИНА ВРЕМЕНИ, выкрала Ильченко из нашей Северной Пальмиры и контрабандировала его в столицу, где он и прожил около года.

Это был лучший состав МАШИНЫ, о котором старые и пожилые рок-фаны вспоминают с ностальгически-кретиническими улыбками и со слезами умиления.

Половина программы тех лет принадлежала Макаревичу, а половина - Ильченко. Не знаю, кому как, а лично мне Юрины песни были больше по душе. Впрочем, кому как. Но в любом случае, в две гитары они запиливали круто.

Далее Юра из МАШИНЫ свалил, как это принято говорить, по причинам личных разногласий. Он вернулся в Питер и основал супергруппу ВОСКРЕСЕНЬЕ (Гена Барихновский - бас, Юра Степанов - ф-но, Женя Губерман - барабаны, Слава Панфилов и Вова Болучевский - духовые). Супергруппа прожила недолго, ибо они взяли чересчур ушлого администратора, который, заныкав все их средства, свалил в неизвестном направлении, оставив господ музыкантов без ничего.

Далее Юра ударился "во все тяжкие": игра по кабакам и ресторанам, включая небезызвестные по тем временам "Сонеты", выступления на Васинских сейшенах (автор никогда не забудет, как в славном местечке Славянка Юра спел "О, Дарлинг" покруче, чем Пол Маккартни), сольные акустические концерты, джемы, недолговечные группы-однодневки, безумные идеи и прожекты, на которые Юра был горазд всегда и т.д. и т.п. Он ходил то как запущенный сад, то мог всё наголо сбрить. Ну конечно, не совсем всё…

А потом Юра все похерил и пошел служить в ЗЕМЛЯНЕ имени тов. Киселева, чем всех немало позабавил. Впрочем, и там он недолго протусовался.

А потом он замолчал.

Я время от времени встречал его, он предпоследними словами хаял весь отечественный рок за убожество, скудоумие, непрофессионализм и халяву, бил себя в грудь и уверял, что он со дня на день выдаст такое, что все сначала возликуют, потом упадут, а в конце концов больше ничего другого слушать не смогут. Однако, дальше подобных разговоров дело не шло.

И вот наконец-то студийный альбом. Мне лень разбирать его по песням. Почти все они хороши. Почти всем они нравятся. Удивительно то, что при отсутствии живой ритм-секции в музыке есть весьма сильный драйв, который Юра создает своей вокальной подачей. Очень тонка и стильна работа клавишника - АВИАтора Коли Гусева, который в принципе делает всю инструментальную прокладку. Большая часть произведений написана в стиле, который весьма условно можно назвать джаз-роком (все духовые имитируются синтезатором), но есть и пара баллад, включая легендарный хит 12-летней давности "Дождь". Меня лично сильно порадовал "Певец", которого ранее я слышал только в акустическом исполнении. Несколько вторичен "Загнанный волк", живо наводящий на мысли о В. Высоцком. "Островок зеленый" очень мил, но в 89-м году текст звучит уж совсем архаично.

А вообще говоря, альбом крепко сколочен. Он действительно несколько ностальгичен, почти все песни были написаны еще в 70-х, и он, должно быть, придется по нраву всем тем, кому "за 30", и тем, кто еще не дожил до седин, но не рвет от счастья в попе волосы при прослушивании КИНО и ЛАСКОВОГО МАЯ. Традиции - великая вещь. Вот так-то!

Дополнения.

Весьма умилителен завершающий альбом блюз, по слухам, едва ли не первая песня, написанная Ильченко. Я всегда говорил, что Юра в душе блюзмен, и лишний раз удостоверился в своем мнении, просмотрев замечательный фильм "Перекресток". Эх, играть да играть бы ему блюзы.

В идеале хотелось бы услышать новые песни (а они есть). Несмотря на выдающуюся игру Коли Гусева, на слух напрашивается живая духовая секция, о которой Юра, насколько мне известно, мечтал всегда. И, опять-таки, материал. Времена, они, ясное дело, меняются, и ряд песен (не только Юриных) 70-х, которые тогда воспринимались как откровение, сейчас звучат, мягко говоря, наивно. Но, с другой стороны, если Рой Орбисон в 1988-м переписал заново свои хиты конца 50-х-начала 60-х, то почему нам нельзя?!!..

Эх, ностальгия… (Никакого отношения к Тарковскому).

1. Юра! Записывай новый альбом с новыми песнями.

2. Юра! Больше играй на гитаре. Я знаю, ты умеешь.

3. Юра! Сколоти свой бэнд и играй живьем. Я приду.

4. Юра! Не будь говном и не сдохни как собака.

ОПАСНЫЕ СОСЕДИ

"ТА-ДАП"

Л.Е.Хиов

Шок.

Контролерша.

Это любовь.

Как звать.

Какая ночь.

Политика.

Бэби.

Ведьма.

Медленный твист.

Доктор Давид.

Слушай, ты, в самом деле.

Душевный покой.

Глеб Малечкин - музыка, гитара, вокал

Эдуард Никитин - тексты, бас

Игорь Артименко - ударные

Дмитрий Кустов - гитара, вокал

Андрей Грабаренко - саксофон

Ал.Эйдлин, Андрей Сигле - клавиши

А.Казбеков - звук.

Основная запись: студия ЛДМ, декабрь 1988

Доведено до ума - студия театра Ленкома, Москва.  

"Рок-н-ролл - это не губная помада"

В киосках звукозаписи, ставших привычными реалиями нашей жизни, появилось новое имя: ОПАСНЫЕ СОСЕДИ, альбом "С утра в бегах". С легкой руки газеты "Смена" (да простит мне это определение группа ЗООПАРК) эта работа оказалась в хит-параде, составляемом, как не переубеждайте меня, от фонаря, и, что также в традициях нашей любимой газеты, название альбома оказалось перевранным.

Итак, "Та-Дап", коллектив ОПАСНЫЕ СОСЕДИ.

Что приходит на ум "среднему русскому рокеру" при упоминании в новом альбоме ранее не известной ему группы? Зачастую, и не без оснований, критерием, определяющим отношение к еще не прослушанной музыке, является "форма" появления записи. Под формой я подразумеваю способ записи: или на монопольной "Мелодии", или, чем черт не шутит, на "СиБиЭс"е, и т.д. Кассетная культура, относительно независимая от соображений идеологической рентабельности, вышла на новый качественный уровень и потеряла порочную связь с альтруизмом хозяев самодельных более чем двухдорожечных магнитофонов. Эпоха хозрасчета позволила наконец группам фиксировать результаты своей работы в не очень дорогих и не очень плохих студиях.