Потайной ход - Дункан Кайл

Мне было легче разобраться в ситуации, потому что я, в отличие от моих «друзей» — из ЦРУ и SIS, действительно кое-что знал. Многое, видимо, известно и Гусенко, и Алекс, но мне — больше всех. Я недоумевал, как это Павел так ловко провел меня через заднюю дверь своего дома, не дав хорошенько рассмотреть лист. Ладно, подумал я, взгляну на него утром. Я поужинал и вздремнул, правда, и от того и другого я не получил большого удовольствия.

Трудно описать, что чувствуешь, когда за тобой следят. Об этом много пишут и читают — как опытные шпики незаметно снуют по оживленным улицам, а еще более опытные подозреваемые оставляют их с носом.

Ничему из этой области на юридическом факультете университета Западной Австралии не учат, а мне нужно было изловчиться и не привести «хвоста» к дому Павла. Я очень скоро понял, это совсем не просто. Вчера я ускользнул от американцев только потому, что моложе, чем они, а бежать нужно было в гору. Хороший способ избавиться от преследователей, но, увы, им нельзя воспользоваться больше одного раза. Я согнул одеревеневшие ноги и почувствовал, как заныли мышцы. Тогда я уселся в горячую ванну и принялся массировать икры. Когда вылез, ногам стало значительно легче. После завтрака вызвал такси и попросил водителя отвезти меня к Хитонским лесам.

— Хотите развлечься? — спросил он с усмешкой.

— Не понял?

— Развлечься, — повторил он. — Поглядеть за влюбленными парочками. Вам нужны большие ботинки и длинная палка с пером на конце. Вы найдете много весельчаков в Хитонских лесах.

— Так ведь еще утро, не рановато?

— Не-а, весельчаки — они оптимисты.

— Вы всегда спрашиваете пассажиров об этом?

— Только по четвергам.

Мне приходилось вести и более бессмысленные беседы, но довольно редко. Я поинтересовался, можно ли поехать кружным путем, таксист сказал, что это не проблема, и повез меня по дорогам, которых я еще не видел. Мы понеслись сначала вниз, в самую гущу старых деревьев, потом взлетели вверх и остановились у каменных ворот, через которые я вчера проскочил. Я заранее приготовил деньги и протянул их, как только машина остановилась. Когда я вышел, шофер крикнул вдогонку:

— Вы узнаете их по ботинкам. Этих весельчаков.

Его смех замер за холмом, а я во второй раз побежал рысцой по тропинке.

Стояла тишина. Легкий ветерок слегка покачивал верхушки деревьев, и слышался только стук моих подошв да журчание ручья внизу. Чувствовал я себя на удивление хорошо. Раненая спина побаливала, но не так сильно, как я ожидал. Павел обработал рану весьма искусно, наверное, у него большой опыт по этой части. Вдыхая свежий утренний воздух, я даже ощутил прилив сил.

Вскарабкавшись по ступенькам, я довольно быстро взмок, но, оглянувшись назад, преследователей, к счастью, не увидел, и это придало мне бодрости. Правда, я все боялся, что они угадают мои планы и благополучно встретят меня наверху, в конце лестницы. Но когда я, запыхавшись, влез на гору и пошел по боковой улочке вниз к поселку, мне не встретился никто, кроме двух женщин с продуктовыми корзинками, спокойно идущих и болтающих, видимо, о всяких пустяках.

Я остановился в конце улицы и взглянул из-за угла на центральное шоссе, по которому ходили автобусы. Дорогу я уже знал, а потому обошел дом, чтобы попасть к черному входу. Нужно было пройти мимо гаража. Его кедровая дверь оказалась распахнута настежь. Я заглянул внутрь, надеясь увидеть блестящий мотоцикл и его любящего хозяина-эльфа. Их там не было. От волнения у меня пересохло в горле: куда они могли подеваться?

С тяжелым сердцем я пошел по тропинке к задней двери. Она тоже была открыта. Я крикнул: «Привет!», но никто не отозвался. И я вошел в дом.

Глава 11

Я принялся обходить одну за другой все комнаты этого скромного жилища, хотя в глубине души с самого начала был уверен, что никого не найду, потому что в пустом доме и в доме, где кто-либо есть, звуки отдаются по-разному, и это сразу заметно. Павел не относился к числу беспечных людей, которые оставляют двери распахнутыми настежь. Значит, что-то случилось. Я боялся в одной из этих тихих комнат обнаружить его труп. Павла не было — ни живого, ни мертвого. Постепенно переходя из одного помещения в другое, я понял только одно: каждая комната была обыскана. В двух закатаны ковры и вскрыт паркет. В спальне на первом этаже дно чугунного камина покрыто сажей, словно проверяли и дымоход. Нельзя сказать, что все перевернули вверх дном, поскольку в тщательно прибранном домике эльфа было очень мало мебели. Скорее кое-что переставили.

Только, пожалуй, в комнате, в которой мы вчера с Павлом сидели, где находились его рабочий стол и книги, действительно царил хаос: бумаги разбросаны по полу, из стола и буфета вытащены и перевернуты ящики, а их содержимое вывалено на пол.

При мысли о том, что могло случиться с Павлом, я почувствовал приступ дурноты, потому что в этом был виноват я. Ведь тот, кто все это натворил, не сам нашел дорогу к дому Павла. Ему помогли. И не кто-нибудь, а я. Из-за собственной неосторожности я кого-то привел за собой сюда, на Парсон-Драйв, к этому дому, к маленькому Павлу.

Я с горечью осознавал, что чуда не произойдет: входная дверь уже не откроется и в ней не появится Павел со словами: «С утром, привет, привет!» Кому-то вчера удалось меня выследить. Американцы и Руперт из SIS ничего не знали: после разговора с ними мне это стало яснее ясного. А Сергей вроде бы был далеко отсюда и понятия не имел, что я тут. Хотя, конечно, он мог пользоваться услугами своих многих помощников, которые день и ночь следили за Павлом и вошли в дом, как только мы с ним уехали, и устроили кавардак. Я продолжал уныло глазеть на разбросанные пожитки Павла, и вдруг мой взгляд упал на книги. Множество их валялось на полу. Я потому обратил внимание на них, что они были на польском языке и обернуты в толстые блестящие обложки.

Я наклонился и поднял одну. Когда мы с Павлом собрались уезжать, он взял с собой три книги и рекомендовал мне какую-то из них. Она, кажется, была об археологии, о богах. А три книги, которые валялись на полу, оказались детективами. Я внимательно осмотрел их. Павел сходил в библиотеку и вернулся домой с этими новыми книгами, а потом снова укатил на мотоцикле.

Эта была новая загадка, и ее мне предстояло разгадать!

Я чуть отодвинул штору и выглянул наружу. Улочка Парсон-Драйв безлюдная, и я никого не заметил. Тогда я приоткрыл входную дверь ровно настолько, чтобы увидеть короткую дорожку и ступеньки. На том месте, где находился гипсовый лист Питеркина, теперь лежал огромный серый булыжник, который отлично вошел в опустевшее гнездо.

Это говорило о том, что Павел сюда вернулся и снова уехал на своем «Ариэль-сквер-четыре». Он его великолепно водит, так что, наверное, и до звезд за полтора часа доберется. Книги он оставил дома, а лист забрал. А это могло означать, что Павел в безопасности. Я был озадачен. Павел знался с отцом Бодински, исчезнувшим много лет назад, и наверняка не хотел, чтобы его самого отправили следом за ним. Поэтому решил исчезнуть добровольно. Вероятно, его преследовали, хотя, принимая во внимание вид транспорта, которым он пользовался, это было маловероятно. Или он заметил, что за ним следят, и захотел улизнуть, потому что почуял опасность.

Но он назначил мне встречу на сегодняшнее утро, наверно, попытался подать какой-нибудь знак. Этим знаком могли быть библиотечные книжки или пропавший лист. Еще у меня были буквы, подсказанные Питеркином: «CH.AD.11», о которых я пока не получил ответа ни от отца Франклина, ни от Павла. И решать эту головоломку предстояло мне, Джону Клоузу.

Питеркин очень тщательно спланировал маршрут головокружительной гонки с препятствиями. Поэтому я решил прежде разобраться с «CH.AD.11», еще раз поговорив с отцом Франклином, жившим на другом конце города.

Вовсе незачем было отправляться туда самому, телефонная будка находилась совсем рядом, на улице.

— Отец Франклин, — начал я, — это говорит Джон Клоуз, мы с вами вчера встречались, если вы помните.

Он ответил, что помнит меня, и спросил, удалось ли мне поговорить с Павлом.

— Да, вчера, — слукавил я. — И он задал мне непростую задачу. Надеюсь, вы поможете мне разобраться.

— Мистер Клоуз! — воскликнул святой отец. — Я не расположен решать какие бы то ни было задачи.

— Понимаю, извините меня, но это действительно очень важно. Речь идет о значении кое-каких букв и цифр.

— Надеюсь, — сказал он, — вы не заставите меня попусту терять время.

— Сначала идут вместе две заглавные буквы С и Н. Потом точка. И дальше заглавные А и D, тоже вместе. И подряд две единицы. А может это оказаться, к примеру, главой из Библии? Стихом?

— Такие вещи, — произнес отец Франклин, — обязан знать-каждый образованный человек, мистер Клоуз. У вас есть Библия?

— Дома, — сказал я. — В Австралии.

— Пойдите и купите карманное издание.