Каникулы с вампиром - Наталия Николаевна Антонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, об их с Леночкой повседневных делах, да и то, когда я его расспрашивала. А сам, нет, никогда.
– Он не предлагал вам жить вместе?
Ирина Михайловна снова покачала головой.
– А вы ему?
– Я как-то намекала ему несколько раз. Но он говорил, что мы взрослые семейные люди.
– Семейные?
– Он имел в виду наших дочерей. К тому же Лёва считал, что и самим нам нужно личное пространство.
«Считай, личная свобода, – подумала Мирослава, – и никаких обязательств».
– Вас это не тяготило?
– Тяготило, – призналась женщина и спросила: – Но что я могла поделать?
– Например, расстаться, – обронила детектив.
– Вам легко говорить, молодой, красивой, свободной. А я уже была не молода и с дочкой на руках. Кому я больно нужна? А совсем одной оставаться было страшно, – призналась женщина.
Мирославе претило такое восприятие жизни, но она знала, что примерно так думает добрая половина женщин, переступивших тридцатилетний порог. К тому же в её задачу не входило перевоспитание теперь уже на самом деле немолодой и уставшей от всех передряг женщины. Единственное, что она могла ей сказать и сказала:
– Вы не одна. У вас есть дочь!
– Да, – без особого энтузиазма согласилась Ирина Михайловна, – у меня есть Настенька, но она выйдет замуж.
– И тогда у вас ещё и внуки появятся, – не дала ей впасть в уныние Мирослава, – так что опускать руки рано. Приготовьтесь отдать всё хорошее, что у вас есть, внукам.
– Думаете, оно им будет нужно?
– Уверена, что нужно. Если вы, конечно, не предстанете перед ними пессимисткой, вечно жалующейся на жизнь.
– Вам легко, – начала она причитать снова.
– Сейчас всем трудно, – пресекла последующие жалобы Мирослава.
– И я очень тоскую о Лёве. Он снится мне каждую ночь. Я просыпаюсь и плачу. Я никогда не смогу его забыть, – женщина заплакала.
– Не думаю, что он стоит ваших слёз, – вырвалось у Мирославы.
– Что? – От неожиданности женщина даже перестала плакать.
Волгина вовсе не собиралась рассказывать Валентовой о том, что Лев Сергеевич ей изменял. С открытием глаз матери на бывшего любовника гораздо лучше справится Настя.
Она же сказала то, что считала нужным:
– Ни один мужчина не стоит, чтобы женщина плакала о нём, кроме сына, брата и…
– И?
– Остановимся на уже перечисленном.
Ирина Михайловна посмотрела на неё с недоумением, но спорить не стала.
– Благодарю вас за то, что вы нашли время поговорить со мной.
– У меня теперь свободного времени целый воз и маленькая тележка, – грустно усмехнулась Валентова.
– Значит, настала пора готовиться к пополнению, – оптимистично заявила Мирослава.
– К какому пополнению? – снова не поняла её женщина.
– К появлению внуков.
– Так когда они ещё появятся, – махнула рукой Валентова.
– Рано или поздно. А у вас как раз есть время, чтобы встретить их во всеоружии.
– То есть?
– Вы, наверное, в курсе, что воспитание детей и обучение их в школе в наше время не на должном уровне?
– Ну, что-то такое я слышала… – неопределённо ответила Ирина Михайловна.
– И кто это должен исправить?
– Государство.
– Щас! – улыбнулась Мирослава.
– А кто же?
– Тот, кто родил. А особенно велика в этом роль бабушки. Подумайте сами, имели ли бы мы с вами гениального Александра Сергеевича Пушкина, если бы не его не менее великая няня Арина Родионовна?
– Так то няня, – протянула Валентова.
– А вы бабушка! И не безграмотная крепостная крестьянка, а образованная современная женщина!
– Вы не детектив! – неожиданно улыбнулась Ирина Михайловна.
– А кто же я, по-вашему? – спросила Мирослава.
– Психолог-передвижник!
– Почему передвижник? – невольно улыбнулась Волгина.
– Потому что передвигаетесь.
– Оригинально.
– Вы ведь наверняка не одну меня на путь истинный наставляете.
– Так уж и наставляю, – отмахнулась детектив.
– По крайней мере, пытаетесь. Я согласна, что у каждого должен быть смысл жизни. А то дышать тяжко! И руки опускаются. Может, из меня и впрямь получится Арина Родионовна. Или хотя бы её отдалённая копия. К тому же Арина и Ирина звучат похоже.
– Ну вот и хорошо, – сказала Мирослава, направляясь в прихожую, – только из вас получится не копия и уж тем более не бледная, а новый, досель неизвестный миру оригинал, имя которому Ирина Михайловна.
– Бабушка!
– Бабушка, – согласилась Мирослава.
– И я очень хочу, – проговорила женщина, – чтобы внуки называли меня именно бабушкой, а не по имени.
– Как вы хотите, так и будет, – заверила её Мирослава. – До свиданья.
– До свиданья и спасибо вам.
– Не за что.
– А это время покажет, – уверенно проговорила Валентова и закрыла за детективом дверь.
Проводив Мирославу, Ирина Михайловна отправилась на кухню, заварила себе покрепче чаю и проговорила вслух:
– Может, я и впрямь дурёха? Годы-то вприпрыжку бегут, а я столько времени зря потратила. Прилепилась к Лёве, как репей к бродячей собаке, и ему радости мало, и мне одна печаль.
Она взяла чашку чая и, подойдя к окну, стала смотреть на шумящие внизу деревья. По дорожке мчался, повизгивая от переполнявшей его радости, щенок персикового пуделя. А за ним бежал мальчик лет пяти. Позади всех брёл дедушка. На вид мужчине было за восемьдесят, но держался он бодрячком и покрикивал на щенка и внука:
– Ребятня, не шалить и далеко не убегать.
– Мы, дедушка, только по дорожке туда-сюда, – отвечал мальчик.
– Гав, гав! – лаял щенок, в подтверждение слов своего маленького хозяина.
– Ну ладно, – отвечал дед, – а я присяду тут на лавочке, почитаю газету.
Он достал «Аргументы и факты» и надел на нос до этого болтавшиеся у него на верёвочке очки.
«Как хорошо! – неожиданно для себя подумала Валентина Михайловна. – Весна! Май!»
Она отправилась в комнату и решительно взяла со столика вазу с увядающими ландышами. Цветы она выбросила, а вазу тщательно вымыла.
«Внуков у меня пока нет, – подумала женщина, – но начинать с чего-то надо. Во-первых, я обязательно заведу себе маленькую собачку. Может быть, даже пуделя. Но сначала надо всё хорошенько обдумать и взвесить. А во-вторых, не буду больше сидеть в четырёх стенах. Может быть, даже опять на работу устроюсь. Хотя Настя, конечно, будет против. Но там посмотрим. А пока…» Она направилась к висевшему в прихожей стационарному телефону и набрала номер, который знала наизусть.
В трубке ответили:
– Алло.
– Зина! Привет! Это Ирина!
– Да уж, голос твой, подруженька, я как-нибудь узнаю, – рассмеялась трубка и спросила: – Ты как там?
– Ничего.
– Это не ответ!
– Пока ничего, но я стараюсь. Зин! Помнишь, ты звала меня сходить на йогу.
– Конечно, помню.
– А сейчас мне нельзя туда вместе с тобой сходить? – осторожно спросила Ирина Михайловна.
– Да как же нельзя? Ирочка! Даже нужно! – обрадовались на том конце трубки.
