Роман Молодой - Сычев К. В.

– Надо бы поговорить о нашем «выходе» и сначала выслушать славного боярина Поздняка, – сказал, поморщившись, князь Дмитрий. Ему, как и его боярам, не понравилось, что епископ назвал князя Романа «Литовским» и оправдывал дела великого московского князя. – Поведай нам, Поздняк Кручинич, как ты съездил в Орду!

– Да так, славный князь, – молвил своим громким басистым голосом вставший с передней скамьи, где он сидел рядом с брянским владыкой, Поздняк Кручинович. Он подробно рассказал о том, как приехал в Сарай, сдал ханскому денежнику все привезенное из Брянска серебро и подарки, как принял его хан Тохтамыш и, выдав тут же ярлык для брянского князя, отпустил домой. – В тот раз царь был совсем невесел. Куда подевалась его былая надменность! – сказал в завершение боярин Поздняк. – Его уже не раз громил славный Темир-Аксак! И до сих пор над ним висит великая угроза! Возможно, тот грозный царь вновь нагрянет на Волгу и отберет его Сарай! Имя того царя – «Темир» – что по-монгольски значит – «железо»! Вот он и есть железный воин!

– Да, тогда нас ждет беда, если этот могучий полководец приберет к своим рукам Орду! – вздохнул Дмитрий Брянский. – Однако же мы исправно платим и «выход» и бакшиш…Чего нам бояться? Ты вот, Поздняк, лучше расскажи нам о других делах. Что ты слышал об удельных князьях?

– Особых вестей не было, – вздохнул Поздняк Кручинович. – Правда, я видел в Сарае престарелого князя Святослава Титыча Карачевского…Он недавно похоронил своего сына Мстислава…Тому было всего пять десятков с небольшим…И умер Федор Козельский…

– Да, – покачал головой брянский князь. – Незавидна судьба этого Святослава! Тяжело хоронить своего сына! Витовт вот-вот заберет Карачев, как только дождется смерти Святослава! К Литве уже отошли почти все козельские земли…Не устоит и Козельск! Иван Титыч вряд ли удержит свой город!

– Удержит! – кивнул головой боярин Поздняк. – Он же – зять самого Олега Рязанского! А Олег Иваныч сейчас очень силен! Он ведь – родственник Василия Московского! Его сын Федор женат на дочери покойного Дмитрия Донского! Если кто сунется на Козельск – сразу же столкнется со многими сильными врагами! Пойдет Витовт – тогда Ивану помогут Олег и Москва, а полезет Москва – вмешается Витовт! Вот так и сидят сейчас мелкие удельные князья, как между молотом и наковальней!

Хлопнула дверь, и в думную светлицу вбежал княжеский слуга, остановившись у порога.

– Что за шум?! – возмутился Дмитрий Ольгердович, привстав в кресле. – Неужели приключилась беда?! Отвечай же, дерзкий Лычко!

– У нас великое горе, батюшка князь! – заплакал мальчик-слуга. – Только что скончалась наша матушка, пресветлая княгиня!

– Как?! – подскочил с кресла князь. – Ольгушка моя?! Она же только что, утром, была жива и здорова?!

– Да вот вышла, батюшка, на теремное крылечко, – всхлипнул слуга, – и разом замертво повалилась! Что мы только не делали! Даже посылали за Божьим человеком Павлом! Но он сказал, что нашу матушку забрал Господь!

ГЛАВА 9

ЧЕРНИГОВСКИЕ ДЕЛА

Май 1394 года был теплым и солнечным. Благодатная черниговская земля, вспаханная местными крестьянами, уже покрылась зеленым ковром восходящей ржи. Сразу же за крепостной стеной раскинулись житные поля и огороды. Некогда великий город, лежавший уже почти сто шестьдесят лет в руинах, начал возрождаться. Со всех концов Руси шли в Чернигов «работные люди» и землепашцы. Князь Роман посылал во многие уделы своих людей с призывом «идти на древнюю русскую землю» и обещанием «не взимать тяжелые налоги». Он самолично выехал в Сарай к ордынскому хану Тохтамышу со «знатным выходом» и добился ярлыка на черниговское княжение. Несмотря на то, что Чернигов уже давно принадлежал Литве, ордынские ханы считали его своей собственностью. Одно время там пребывали татарские воины, и разоренный город не выплачивал хану дань. Но затем в Орде началась «замятня», и татары, вовлеченные в борьбу за власть между различными группировками знати, покинули город. Долгое время в Чернигове не было князя, и там сидел сначала киевский наместник, а когда после смерти великого литовского князя Ольгерда его сын Корибут получил в наследство Северщину, Чернигов был присоединен к его уделу, и туда был направлен наместник Корибута. Сам же удельный князь лишь периодически появлялся в Чернигове, считая город «бедным захолустьем» и ничего не делал для того, чтобы хотя бы поднять его из руин. В результате Чернигов почти не приносил доходов и уплачивал ордынский «выход» чисто символически. «Нагубник» Корибута отвозил в Орду скромную дань с того времени, как в Сарае воцарился хан Тохтамыш. С приходом в Чернигов Романа Молодого, имевшего солидный запас серебра, добытого им во время военных походов на службе великого московского князя и при разграблении московских городков по заданию Витовта Литовского, жизнь в городе заметно оживилась. Князь Роман умело использовал свои деньги. Часть из них ушла на выплаты «работным людям» за строительство небольшой, но надежной крепости, домов бояр и дружинников, на жалование «верным людям», но большее количество серебра князь передал местным купцам для «прибыльной торговли и доходного сбережения». Оставив себе некоторый запас драгоценного металла «на черный день», Роман Михайлович, выяснив сумму прежнего «выхода», утроил ее, и лично, с сотней своих преданных дружинников, выехал в Орду. Он не забыл татарского языка, ибо частенько общался с татарами, перешедшими на московскую службу, и приятно удивил Тохтамыша, когда вдруг в ответ на ханское приветствие произнес татарские слова.

– Я смотрю на тебя, седовласого коназа, – пробормотал тогда в изумлении ордынский хан, – и не верю своим глазам! Я никогда не видел такого толкового человека! Да еще уруса! А почему ты не приезжал сюда раньше и не радовал мои глаза? В последнее время коназы-урусы совсем не приезжают в Сарай, а присылают своих доверенных людей…Это очень плохо! Надо поправить это дело или увеличить им дань!

– Я был на службе у московского князя, государь, – ответил князь Роман, – да вот состарился и стал негоден молодому Василию…Пришлось уезжать к славному Витовту, а он послал меня в Чернигов…Но я не хочу такого наместничества без твоего разрешения, государь! Вот поэтому я привез тебе полновесный «выход» за все нынешние черниговские доходы, чтобы не обидеть тебя. Я прошу у тебя грамотку на Чернигов и одобрение моего правления!

– Волей Аллаха даже старый конь не покинет своего друга в сражении и всегда подаст достойный пример молодым! – насупил брови хан Тохтамыш. – Значит, у того Вэсилэ из Мосикэ нет разума…А это неплохо! Вот его батюшка, Дэмитрэ, был умен и хитер: держал вокруг себя могучих и достойных людей! Вижу, что теперь все по-другому…А Витэвэ, коназ Лэтвэ, теперь мой друг…Поэтому я доволен! Владей же своим Черныгы и вовремя плати хороший «выход»! Эй, Бурахай! – вдруг крикнул он, хлопнув в ладоши. Из темного дворцового угла вышел ханский денежник. – Скажи мне, Бурахай, сколько серебра привез нам этот коназ Ромэнэ? – буркнул хан.