Роман Молодой - Сычев К. В.

– Это неправда, сын мой! – покачал головой митрополит. – Славный Роман не будет врагом Москве! И ничего он не отнимал у Юрия! То была воля самого Витовта! А сейчас он служит Литве, как его батюшка или он сам в юные годы…Здесь нет ни измены, ни злого умысла! Он не пришелся тебе ко двору, так и отправился искать лучшей жизни! А что касается любвеобилия этого Романа, так ведь он – не монах и не святой! У каждого своя судьба! Кому – кесарева шапка, а кому – рабское ярмо! Надо было удержать у себя верного человека, а не гнать его взашей! Ты лучше поучись жизни, сын мой, и сумей отделять верных людей от злых клеветников! И не стоит враждовать с Литвой! Могучий Витовт – не только великий государь, а твой тесть! Он как бы тебе за отца! А потому – смирись!

ГЛАВА 7

В СОЮЗЕ С НОВГОРОДЦАМИ

Литовские полки вместе с новгородским ополчением, возглавляемые Романом Михайловичем Молодым, шли на юг – на московские земли. Лето 1393 года было сухое и жаркое, и воины были одеты по-летнему: железные доспехи и кольчуги натягивались на легкие льняные рубахи. Некоторые воины вовсе были одеты в кожаные доспехи. Тем не менее, все тяжело мучились от зноя. Конница литовцев не спешила: подстраивалась под пешее новгородское ополчение. Сам князь Роман ехал верхом рядом с сыном Дмитрием и князем Константином Васильевичем Белозерским впереди войска и зорко всматривался в даль: не видно ли отправленного уже почти полдня тому назад конного дозора.

Литовский поход был связан с договором, который заключил великий князь Витовт с Великим Новгородом против Москвы. Все дело было в том, что Василий Московский, остро нуждавшийся в новгородском серебре для уплаты ордынского «выхода» и покупке новых земель, вновь установил внеочередные «тяготы» – так называемый «черный бор». Новгородцы посчитали требования Москвы непомерными и взбунтовались. В самом деле, дань, которую запросил великий московский князь, была так велика, что ложилась тяжелым бременем на плечи не только простых новгородцев, но даже боярства и купечества. Отдавать «исподнее» без борьбы новгородцы не захотели. Тогда великий князь Василий Дмитриевич послал на Торжок своих бояр, которые принялись взыскивать с местного населения непредусмотренные взаимными обязательствами налоги. В городе вспыхнул бунт, от которого пострадали многие москвичи, а любимец великого князя Василия боярин Максим был убит. Разгневанный Василий Московский послал в Торжок целое войско со своими мечниками, которые, проведя «праведный сыск с пристрастием», «поймали» семьдесят человек «крамольников» и, приведя их в Москву, жестоко казнили.

Такое поведение москвичей было расценено новгородцами как объявление войны. Они немедленно отправили в Литву к великому князю Витовту большую делегацию с дарами, уговаривая его заключить с ними союзный договор. Великий литовский князь был очень занят в это время: он только что вернулся из Кракова, где по инициативе королевы Ядвиги состоялось его очередное примирение с двоюродным братом Скиригайло Ольгердовичем. Под давлением царственной особы ненавидевшие друг друга соперники помирились, «скрепя сердце»! Скиригайло получил за свое согласие к примирению и отказ от поддержки князя Корибута несколько замков на Волыни, ему был также обещан Киев. Витовт же добавлял к своим владениям Северщину и Подолию, откуда ему разрешалось изгнать непокорных князей Корибута Ольгердовича и Федора Кориатовича. Вот он и размышлял, кого посадить в освободившихся от князей городках. В Новгород-Северский он решил поставить своим наместником князя Федора Любартовича, переместив его из Владимира-Волынского; Трубчевск, поскольку Дмитрий Ольгердович Брянский не захотел его брать, оставил за тихим и покорным сыном Корибута Михаилом, который, взяв в качестве отчества второе имя своего отца, прозывался Михаилом Дмитриевичем. Оставался Чернигов. Великий князь Витовт еще не успел принять по этому городу решения, когда к нему прибыли новгородцы. Их богатые дары и льстивые речи «пришлись ко двору». Ничего не оставалось, как отложить повседневные дела и заняться союзным договором. – Если великий князь Василий начнет войну с Великим Новгородом, вы должны оказать нам помощь! – просили новгородские бояре.

– Ладно, пусть будет так! – решил великий князь Витовт и подписал с новгородцами договор, по которому пообещал им военную помощь. – Иди же, славный Роман, – с новгородскими людьми, своей дружиной и полками моих воевод! – сказал он тогда проживавшему с ним в одном замке бывшему брянскому князю. – Ты возглавишь войско, возможно, в последний раз! У меня нет времени на ратные сборы, и поэтому я доверяю все новгородские дела тебе! Ты сам поедешь туда и пощиплешь московитов! А я только разберусь с северскими делами и сразу же приду к тебе на помощь!

Вот и выехал князь Роман Михайлович на север. В Великом Новгороде он был встречен как освободитель, «хлебом-солью», при большом стечении народа. К его войску хотел присоединиться и князь Лугвений Ольгердович, «кормившийся» в новгородских городах, но Роман Молодой не захотел оголять город. – Пусть же славный Лугвений с дружиной и новгородским ополчением обороняют великий город! – сказал он тогда. – Еще неизвестно, а вдруг москвичи хитростью подойдут к стенам города? У них есть отменный полководец – князь Владимир Андреич! Тот всегда может доставить врагу большую неприятность…Поэтому нам не нужна помощь Лугвения!

Объединенное войско из литовцев и новгородцев медленно, но решительно, прошло по северной окраине московских земель, заняв почти без боев городок Кличень. Здесь они, выбив из несчастного населения «серебро и пожитки», отправились дальше. Тем временем «добровольческая новгородская рать» из местной вольницы или, так называемые ушкуйники, придя из Заволочья, захватили Устюг, пожгли, выжимая целый месяц из населения все соки, не только дома простых горожан и терема знати, но даже церкви. Затем с «пленниками и скотом» они пошли на Белоозеро, заняв и разграбив этот город.

Князь Роман не позволил своему войску свирепствовать на захваченных землях так, как это делали ушкуйники. – Мы не ночные тати, – говорил воинам Роман Михайлович, – но славные ратники! Поэтому мы должны добывать серебро и прочие богатства добрым словом и прибегать к мечу только в крайности, если враги не сдаются!

Но поскольку шла война, крайность частенько вступала в свои права…

– Ладно, хоть не сожгли тот городок Кличень и не обесчестили тамошних женок, – думал князь Роман, покачиваясь в седле. – Но добычу получили неплохую и взяли много пленников! Вот захватим еще один город, и будем сильно отягощены обильным грузом…Жалко вот, что не добыли добрых девиц или молодых женок…Давно пора поменять моих банных красавиц…Беда с этими долгими скитаниями! Славный Витовт пообещал мне хороший удел…И говорил, что этот поход будет для меня последним…А вдруг обманет? Неужели все будет так, как в Москве?