Китай - Эдвард Резерфорд

– Пэн… – Шижун посмотрел на молодого человека. – Вы уже делали подобные вещи раньше.

– Нет, господин.

– Пэн, я знаю, что делали.

Повисла ужасная тишина. Пэн выглядел несчастным.

– Отец обещал, что не расскажет вам! – вскричал он с досадой.

Значит, догадка оказалась верной, и молодой человек попался в ловушку.

– Я должен сообщить вашему отцу и префекту, – продолжил Шижун. – Но если я так сделаю, то, боюсь, это может разозлить господина Пэна и положит конец вашей карьере. Будет жаль, ведь вы еще очень молоды.

– Да, господин.

– Тогда принесите фигурку немедленно.

Через несколько минут Пэн появился с нефритовой фигуркой. Шижун положил маленького музыканта на ладонь и с любовью посмотрел на него:

– Вы должны пообещать, что подобное больше не повторится.

– Обещаю, господин.

– Нет, Пэн. Вы должны пообещать себе, а не мне. Вы хорошо справляетесь со своей работой. Вы должны гордиться этим. Вы предмет гордости отца. И вам не нужно воровать. – Он сделал паузу. – А теперь я напишу вашему отцу и хорошо отзовусь о вас. Скажите, вы писали отцу с момента приезда?

– Нет, господин.

– Он сочтет весьма обидным, если получит письмо от меня, а не от собственного сына. Идите и напишите ему сейчас же, а потом принесите мне свое письмо на проверку.

За час все было готово. Шижун написал весьма изысканное письмо о том, что молодой человек усердно работает, что делает честь его семье, и его любят префект, его супруга и домочадцы самого Шижуна. Он выразил благодарность господину Пэну за сына, которому предсказал прекрасную карьеру, и с радостью передал письмо секретарю, когда молодой человек снова пришел.

Что же касается письма Пэна, то оно выражало пиетет перед отцом самым надлежащим образом. Затем в нем давался краткий отчет о работе, о прекрасном пейзаже, о мудром управлении префекта. Но когда дело дошло до Шижуна, юный Пэн превзошел самого себя. Он описывал мудрость начальника, прямоту и доброту с такой очевидной признательностью и искренностью, что Шижун, возможно, покраснел бы, если бы и не хотел с самого начала именно этого.

– Запечатайте свое письмо, и я запечатаю свое. – Он улыбнулся Пэну. – Я надеюсь, что вы будете вспоминать этот день как счастливый поворотный момент в своей жизни, а потому он будет удачным днем и для меня.

Шли месяцы, и Шижуну пришлось признаться, что, хотя Гуйлинь мог казаться глухоманью с точки зрения карьеры, это был самый счастливый период в его жизни. Да и с точки зрения карьеры время тоже не было потрачено впустую, поскольку вскоре стало ясно, что за любезностью префекта скрывалась не только доброта, но и проницательность.

Он был выдающимся учителем, показал Шижуну, как вести себя с разными племенами и избегать конфликтов. Научил не только тому, как исполнять закон, но и тому, как управлять магистратами. К концу года Шижун понял, что узнал от префекта больше, чем от кого-либо после эмиссара Линя.

Поэтому, когда пришло письмо от господина Пэна с сообщением, что если он просто потерпит еще шесть месяцев, то его покровитель сможет обеспечить ему наиболее выгодную должность ближе к столице, Шижун остался доволен.

Всем, кроме одного. Мэйлин собиралась уехать. Полтора года истекли.

Полгода без нее. Он попросил остаться еще на несколько месяцев, но Мэйлин отказалась.

– Это было и остается самым поразительным событием, какое когда-либо со мной происходило, и я полна благодарности, – сказала она.

Мэйлин была слишком честна, чтобы лгать о таких вещах.

– Тогда оставайся еще на несколько месяцев, – взмолился он.

– Дочка ждет меня. Я обещала ей вернуться через полтора года. Думаете, она не считает дни?

По совпадению как раз в это время пришло письмо от жены Шижуна. Оно было вполне любезным. Жена писала, что их сын Жухай, который скоро должен был отдохнуть от учебы, хотел бы, чтобы отец пригласил его на месяц полюбоваться на красоты Гуйлиня.

– Я должна уехать через месяц после окончания летнего сезона дождей, – заметила Мэйлин. – Почему бы вам не позвать его сразу после этого? Восхитительное время года, и сын составит вам компанию. Вы будете так заняты, что даже не заметите, что я уехала.

– Это не одно и то же. – Он печально улыбнулся. – Но ты права. Так я и поступлю.

И он отправил инструкции на этот счет.

Летние дожди закончились несколько дней назад, и Шижун начал планировать, как развлечь сына, слабо себе представляя, на что будет похожа их встреча. Прошло почти два года с тех пор, как они виделись в последний раз. Жухаю сейчас восемнадцать, и он теперь молодой человек, а не тот мальчик, которого Шижун помнил.

Он был крайне удивлен, когда однажды днем на пороге появился Жухай.

– Мы ждали тебя через месяц!

– Я приехал раньше, – ответил Жухай. – Ты не рад мне?

– Конечно рад! Я в восторге! – заверил его Шижун. – Просто удивился. Ты вырос. Усердно ли ты учился?

– Да, отец. – Жухай почтительно поклонился.

– Ну же, входи! Расскажешь все новости из дому.

Жухай передал новости из дому. Его мать здорова.

– Великолепно! – воскликнул Шижун. – Немедленно напишу твоей дорогой матери, что ты добрался до меня в целости и сохранности.

Его младший сын тоже был здоров и корпел над учебниками.

– Хорошо, хорошо, – произнес Шижун с улыбкой.

А вот дочь так и не поправилась и не могла пока покинуть родовое поместье.

– Я бы хотел, чтобы это было иначе, – грустно сказал Шижун. – Твоя мать совершенно права, что осталась с ней, но я бы хотел, чтобы это было иначе.

Проводив его в кабинет, Шижун представил сына Пэну, рассказал ему о добром префекте и его жене, а также об этом регионе и его красотах. Слуга принес им чай. Сын казался достаточно счастливым. Он решил немного отдохнуть с дороги, прежде чем присоединиться к отцу и Пэну за ужином.

– Что мне делать? – спросил Шижун у Мэйлин.

– Мне уйти?

– Нет.

– Тогда ничего не делайте.

Когда Мэйлин вошла, чтобы прислуживать им за ужином, Шижун представил ее по имени, и Жухай вежливо поздоровался, но непонятно было, осознал ли он, кто перед ним. После еды Пэн занялся письмами, так что отец и сын остались одни.

– Домоправительница довольно красивая, – заметил Жухай. – Она прилагалась к этой резиденции?

– Нет, – ответил отец. – Вообще-то, она моя наложница. Я забыл упомянуть об этом, когда представлял вас.

– У тебя есть наложница? – Жухай в ужасе посмотрел на отца.

– Всего одна, – ответил отец.

– Мать знает?

– Нет. Видишь ли, я взял ее только тогда, когда попал сюда.

Какое-то время Жухай молчал.

– У тебя есть другая женщина, а моя бедная мать даже не знает?

– Для мужчины моего положения совершенно нормально иметь наложницу.

– Мать была права! – выпалил Жухай. – Ты думаешь только о себе!

С этими словами Жухай выскочил из кабинета.

Шижун прождал целый час. Интересно, что еще жена говорила о нем за его спиной? Он не сердился на сына за желание защитить мать, но