Сборник "В огне" - Василий Головачев

– Всем в укрытие! – скомандовал Теренс, когда группа института «вылизала» всю конструкцию и провела тестовую проверку систем.

Помощники Теренса послушно двинулись к капониру в сотне метров от места установки. Один витс задержался на несколько мгновений, но быстро догнал ушедших вперёд людей. Все укрылись в капонире.

– Начинаем, – сказал Пачикад и, внезапно заволновавшись, потёр руки. – Меркурий, вы готовы?

– Отсчёт пошёл! – ответили ему.

Под сводами капонира затикал метроном.

На счете «ноль» установка Пачикада взорвалась!

Оторопевшие физики, вытянув шеи, смотрели на виом, показывающий истекающий пламенем и дымными струями утёс.

– Что происхо… – начал Теренс, не осознавая смысла вопроса.

В тот же момент витс, который и подложил в установку взрывное устройство, выстрелил в учёного из «универсала». Сгусток плазмы разнёс ему голову.

– Прошу прощения, – равнодушно проговорил витс, расстреливая своего напарника и помощников Теренса. – У меня задание, ничего личного.

После этого он привёл в действие ещё одну мину.

Капонир со всем его содержимым перестал существовать.

Ребров с каменным лицом выслушал сообщение о гибели Теренса Пачикада. Игнат Ромашин посмотрел на него и отвернулся.

– Надо кончать с этим беспределом! – негромко, но с нажимом сказала Юэмей Синь. – Мы знаем, кто возглавляет комитет и планирует операции. Этот человек должен предстать перед нашим судом.

– ЮЮ! – сцепил челюсти Ребров.

– И вся его команда! – бесстрастно добавил Игнат.

– Над чем работал Пачикад? – спросил Иван Славин.

– Над проблемой остановки сферозеркал.

– Чего он достиг?

– Разбираемся, – нехотя ответил Игнат. – Похоже, Теренс разработал устройство для нейтрализации сферических геделиан – «петель времени», кое-какие материалы мы успели перехватить. Остальное уничтожено.

– Дьявол работает оперативно, – усмехнулась бывшая руководительница контрразведки.

– Мы поздно подключились к проблеме, – сухо заметил Славин.

– Я вас не осуждаю, сяньшэн, просто констатирую факт.

– Завтра я представлю план ликвидации комитета.

– А вот этого делать не следует, – качнул головой Ромашин. – Эмиссар Дьявола поспешит создать новую структуру для контроля ситуации, и нам придётся попотеть, чтобы установить ее состав. Согласен, что деятельность комитета надо ограничить, но не так громко. Правозащитники снова завопят во весь голос, а на нас повесят всех собак, предадут анафеме, и все окончательно укрепятся во мнении, что мы и есть агенты Дьявола.

– Хорошо, решайте, – сказал Славин, крутанув по обыкновению желваки на щеках.

– Надо убрать ЮЮ, – сказала Юэмей Синь. – Он вдохновитель и организатор всех атак на наши семьи. Дважды покушался на Германа… – Юэмей помолчала. – Мало того, его разведка ищет выходы на метро солнцехода, а хороших специалистов этого дела в министерстве хватает.

– И всё же ликвидация одного ЮЮ – паллиатив, – упрямо покачал головой Игнат. – Нужен выход на резидента.

– На центр управления.

– Именно.

– Я бы нейтрализовал сначала ЮЮ, а потом будем думать о ликвидации комитета.

Славин посмотрел на Игната:

– Хотелось бы знать мнение вашего отца.

– Филипп уполномочил меня говорить от его имени.

– Тогда решение принимается.

Четверо профессионалов, отвечающих за организацию сопротивления агрессии Дьявола, молча смотрели друг на друга.

Командора Погранслужбы вызвал к себе федеральный министр безопасности в тот же день, когда произошла трагедия на плутонианском полигоне.

– Уходите в отставку, – предложил он ему прямо, не выходя из-за стола. – Иначе всё это плохо для вас кончится.

– Я ни в чём не виноват, – спокойно ответил Гийом де Лорм, ставший командором всего два месяца назад.

– Мы должны успокоить общественность, – веско бросил Людвиг Казийски. – Я знаю, что вы не виноваты. Но если мы не предпримем каких-либо быстрых мер, начнётся паника. Понимаете, что может произойти?

– Понимаю, но в отставку не уйду, – упрямо заявил де Лорм. – На Плутоне уже работает комиссия УАСС, к ней присоединились наши специалисты, и работа идёт полным ходом. Уже сейчас известно, что это диверсия. Наши разработки не имеют к взрыву никакого отношения.

Людвиг Казийски откинулся на спинку кресла, изучая твёрдое непроницаемое лицо командора прозрачными голубоватыми глазами.

– Вы любите рисковать, господин командор?

– О чём вы? – не понял де Лорм.

– Разве вам не известно о деятельности комитета оперативного регулирования? – вкрадчиво поинтересовался Казийски. – Вы наверняка войдёте в число его клиентов.

– Спасибо за предупреждение, господин министр, – усмехнулся де Лорм. – Надеюсь, ваша структура не откажет в защите нашей службе? Я имею право на охрану?

– Разумеется.

– В таком случае разрешите откланяться.

– Идите.

Гийом де Лорм кивнул и стремительно вышел из роскошного кабинета, обставленного ещё в бытность министром Артуром Мехти.

Казийски склонил голову набок, задумчиво побарабанил пальцами по светящейся панели стола, по которой ползли строки бланк-сообщений, изредка вставая над столешницей объемными гроздьями света.

Открылась замаскированная дверь в стене кабинета, за спиной министра, оттуда вышел сосредоточенный, налитый угрюмой силой Юзеф Юзефович.

– Слышали? – бросил ему министр, не оборачиваясь.

– Слышал.

– Он все понимает.

– Он понимает слишком много. Его надо убрать.

– Постарайтесь, чтобы к вечеру он был ликвидирован. Плюс те, кто копается в разработках Теренса Пачикада.

– Мои люди уже ведут де Лорма. Я могу взять его прямо сейчас.

Казийски с любопытством посмотрел на злое заостренное лицо ЮЮ:

– У него наверняка есть тайф.

– Мы заблокируем метро.

– А если кто-нибудь увидит, как вы его…

– Никто не увидит!

– Ну, попробуйте, если вы такой прыткий.

ЮЮ бросил в бусину рации короткую фразу, направился к выходу из кабинета.

– Вы уверены, что Теренс не нащупал формулу обратной петли?

– Все данные о конструкции его «щита» у нас, – ответил Юзеф, не оборачиваясь. Вышел.

Казийски встал из-за стола, взял с подплывшего подноса стаканчик с чёрной жидкостью, отхлебнул, поморщился. Подошёл к панорамному окну и с минуту любовался пейзажем с высоты двухсот метров. Ждал доклада о захвате де Лорма. Однако не дождался. Вместо этого над столом бесшумно вырос световой столбик консорт-связи.

– Слушаю, – буркнул министр, допивая прекрасную нижегородскую водку.

– Деятельность Ромашиных становится опасной для дела, – заговорил гнусавым тягучим голосом невидимый абонент. – Их надо убрать!

– Я уже и сам над этим думаю, – признался Казийски.

– Даю два дня на разработку акции.

– Два дня мало, они умело скрываются от слежки, а прокуратура не даёт санкции на арест.

– Председатель СЭКОНа готов дать положительное заключение по данному вопросу. Поговори с ним.

– Хорошо, Гаситель. Однако у меня возникла потребность побеседовать с вами в другой обстановке, лучше на отдыхе…

– Мой отдых отличается от вашего.

– В приватном режиме общаться легче…

– Вы будете разочарованы, господин министр. – Консорт-драйв испустил вполне человеческий смешок. – Тем не менее я готов устроить вам отдых, если вы его заслужите. Два дня! Вы поняли?

Казийски вспотел, вытянулся в кресле, встал было, но тут же рухнул обратно.

Столбик консорт-связи погас.

Казийски ткнул дрожащей рукой в стол.

Напротив возникло голографическое изображение молодого человека в синем унике.

– Слушаю.

– Поймали?

«Призрак» инка покачал головой:

– Нет, сэр. Он использует нестандартные двойные торсионные резонансы, которые наша аппаратура перехвата не в состоянии отделить от «шума».

– Ищите возможности! Времени у нас нет!

– Слушаюсь, сэр. – Молодой человек втянулся струйкой в стол.

Казийски налил себе еще чёрной российской водки, опрокинул стаканчик в рот, ощерился.

– Так и спиться недолго! Стол, работай!

Над столешницей встали пульсирующие лучики важных вызовов: министра федеральной безопасности вызывали сразу два десятка абонентов.

Казийски с силой потёр лоб, протянул руку к дуге эмкана, и в этот момент в углу тонко заблеяла сирена тревоги. Министр вздрогнул, глаза его расширились…