Творения и Гимны - Преп. Симеон Новый Богослов

Благодарю Тебя Владыко, Господи неба и земли, что от сложения мира предопределил Ты произойти мне из не–сущего в бытие. Благодарю Тебя, и поклоняюся Тебе, всесвятый Царю, что прежде рождения моего, Ты единый безсмертный, единый всемогущий, единый благий и человеколюбивый снизшел с высоты святая Твоея на землю, воплотился и родился от Святыя Девы, чтоб меня возсоздать, меня оживотворить, меня освободить от прародительскаго греха и приготовить мне восход на небеса. Потом, когда я родился и немного подрос, Ты обновил меня возрождением во св. крещении, облек меня одеждою благодати Святаго Духа, дал мне светлаго ангела хранителя, и пока пришел я в совершенный возраст, Ты, хранил меня невредимым от всякаго зла и от всех сетей диавола. Но как Ты праведно постановил, чтоб мы разумные спасались не по какому либо принуждению и насилию, но по произвольному избранию и решению, то оставил и меня явить в себе честь самовластия, чтоб чрез исполнение заповедей Твоих я показал самопроизвольную мою любовь к Тебе. Я же, небрежник и неблагодарный, подумал, что достоинство самовластия есть разрешение такое же, как разрешается неразумное животное от пут; почему, как только почувствовал разрешение, так удалился от господства власти Твоея и вверг себя в ров многих зол. При всем том однакож, что находился в том глубочайшем рве в безчувствии и потерпел большия повреждения, Ты, не отвратился от меня и не оставил меня навсегда валяться в этой скверноте, но по благоутробию милости Твоея извлек меня оттуда и почтил меня еще паче, неисповедимыми судьбами Твоими избавив меня от царей и начальников, которые желали обратить меня на служение мирским и житейским пользам, не попустив мне увлечься дарами злата и сребра, хотя я и сребролюбив, и расположив меня презреть, как мерзость, славу и честь настоящей жизни, которыя мне давали, вместо стяжания святости Твоей. Я же, все такия Твои ко мне благодеяния вменив ни во что (исповедаюсь Тебе в сем Господи неба и земли), опять вверг себя, бедный, в ров тинный и нечистоту скверных помыслов и дел, — и когда низринулся я опять в этот ров, то попал во власть мысленных разбойников, из рук которых не только я один не мог бы освободиться, но еслиб и весь мир собрался, то и он не мог бы освободить меня. Но Ты, благоутробный и человеколюбивый Владыка, не потерпел, чтоб я оставался в этом рве в жалком состоянии, был бедственно влачим и посмеваем этими врагами, не попомнил худостей моих, не отвратился от непотребнаго нрава моего, и не допустил долгое время быть мне мучиму теми душегубцами; и хотя я, держим будучи у них в плену, рад был тому, как безчувственный, но Ты, Владыко, не мог более смотреть, чтоб они составляли из меня безобразныя зрелища и к сраму моему влачили меня туда и сюда, — а сжалился надо мною, и явил милость свою ко мне, не Ангела, и не человека, послав ко мне окаянному и грешному, но сам, движимый утробами благостыни Своея, преклонил к тому глубочайшему рву и простер пречистую руку Твою ко мне, который, быв погружен в глубину тины той, не видел Тебя: ибо как бы мог я открыть глаза и видеть, будучи потоплен в ту скверноту и поглощен ею? Так Ты взял меня за волоса головы моей, т. е., просветил помыслы мои, и потянув с великим усилием, извлек оттуда. Я чувствовал влечение и понимал, что поднимаюсь на верх, но совсем не знал, кем влеком есмь, или кто есть держащий меня и поднимающий на верх. После же того как Ты, извлек меня из того блата на верх и поставив на землю, передал одному рабу и ученику Своему меня, всего оскверненнаго, у котораго и уста, и уши, и очи завалены сквернотою. Я же несмотря на то, что вышел на землю, все еще не видел Тебя, кто Ты; только одно то узнал я, что Ты — некто благий и человеколюбивый, извлекший меня из глубочайшаго рва всяких нечистот. Но Ты, сказав мне: прилепись к этому человеку и последуй ему, — потому что он проведет тебя к источникам и омоет там, — и даровав мне твердую к нему веру, удалился и отошел, не знаю куда. Я же, всесвятый Владыко, по повелению Твоему, не озираясь вспять последовал за тем, кого Ты указал мне.

Он, с большим трудом повел меня к источникам, т. е., к Божественным Писаниям и божественным заповедям Твоим: а я как слепой взявшись за него сзади рукою веры в него, которую Ты, дал мне нудил себя следовать за ним. При этом он, как хорошо видевший, поднимал ноги свои и переступал чрез камни, рвы, и всякия преткновения, попадавшияся по пути; я же, спотыкался о камни и падал во рвы, и много терпел трудов, прискорбностей и бед. Он в каждом источнике и ручье мылся, и омывался каждый час, а я, не видевший хорошо, большую часть из них проходил так. Ибо когда он не брал меня за руку, не привлекал к источнику и не направлял рук ума моего; то я не мог находить совсем и струи водной, где она. И опять когда он подводил меня к струе и оставлял одного мыться чистою водою, то я много раз вместе с водою захватывал и сор, какой случался там подле источника, может быть захватывал иногда в горсти и грязное что и тем замарывал лицо свое. Не раз бывало, что ища ручья или колодца воды, сталкивал вниз всякий сор, землю и глину и возмущал воду; но как совсем не видел ничего, то моясь без опаски, пачкал лицо мое грязью, думая, что мою его чистою водою. — Ах! Где мне разсказать все неприятности, какия я испытывал опять от этого? Где мне описать также, сколько зла терпел я от тех, кои советовали мне и говорили каждый день: что трудишься попусту, глупый, и последуешь этому обманщику и прельстителю, и безполезно и тщетно терпишь, чая прозреть? Того, чего ты желаешь, невозможно достигнуть в настоящия времена. Что же и следовать тебе за ним, раздирая и кровеня только ноги свои? Почему бы тебе не пойти к милостивцам сострадательным, которые просят тебя к себе, обещая добре покоить тебя, питать и врачевать? Ибо в теперешния времена невозможно тебе избавиться от душевной проказы и прозреть. И откуда явился этот обманщик–старец таким чудотворцем и обещает тебе такия вещи, которыя невозможны для людей нынешняго рода? Горе тебе, что и покой со всяким угодием, какие обещают тебе сострадательные люди, Христолюбцы и братолюбцы, потеряешь, и скорби, и лишения, какия переносишь, протерпишь с тщетною надеждою, не получив ничего из того, что обещает тебе этот обманщик и обольститель. Что может он тебе сделать? Ужели и сам ты не можешь этого разсудить, хотя бы мы и не говорили о том? Что же и мы все ужели не видим? Или мы слепы, как говорит тебе этот в прелести сущий? Поистине мы все видим, — не прельщайся. Никакого другаго зрения и нет, которое было бы лучше того, какое имеем мы.

Но Ты, милостивый и благоутробный Боже, от всех этих заблудших прельстителей которые, по пророку, напаяют подруга своего развращением мутным (Авв. 2:15), избавил меня силою веры и надежды, данных Тобою мне. Ими укрепил Ты меня перетерпеть все это и другое многое. Итак в то время, как я переносил все это и не пропускал ни одного дня, чтоб не мыться и не измываться водою, как научил меня Апостол Твой и ученик, в один день, когда я бежал на источник воды, встретил меня на пути Ты, опять тотже, что и прежде извлек меня из нечистоты. Тут в первый раз блеснул Ты в слабыя очи мои пречистым сиянием божественнаго лица своего, — и я тотчас потерял и тот малый свет, который, как мне думалось, имел я, не могши узнать Тебя. И как было возможно увидеть мне Тебя и узнать, кто Ты был, когда я и самаго сияния лица Твоего не мог видеть и разуметь? — С тех пор благоволил Ты, снисходительнейший, чаще приходить ко мне, в то время, когда я стоял у источника, брал голову мою и погружал ее в воду, и давал мне видеть чаще свет лица Твоего, — и тотчас отлетал, делаясь невидимым, и не давая мне понять, кто был Ты, делавший сие, откуда приходил и куда уходил, — как даже и доселе не даешь мне понять сие.

Прихода таким образом ко мне и отходя довольно долгое время, Ты, мало–по–малу все яснее и яснее являлся мне, все больше и больше омывал меня водами своими, и даровал мне видеть свет все более и более чисто, более и более обильно. Делая это для меня многое время, Ты, наконец сподобил меня увидеть и некое страшное таинство. Однажды, когда Ты, пришедши, орошал и омывал меня, как мне казалось, водами и многократно погружал меня в них, я видел молнии, меня облистававшия, и лучи от лица Твоего, смешивавшиеся с водами, и видя, как омываем был водами световиднейшими и блестящими, пришел в изступление. Как же это было и от чего, и кто был податель сего, не знал, — только, омываем будучи, радовался, возрастая в вере, окрыляясь надеждою и воспаряя созерцанием даже до небес. Обманщиков же тех, которые говорили мне ложныя и обольстительныя слова, я возненавидел сильно, и хотя жалел о них, по причине заблуждения их, но не хотел входить с ними в беседу и бегал встречи с ними, почитая и одно воззрение на них вредным. А пред содейственником и помощником моим святым, разумею, Твоим учеником и Апостолом, я благоговеинствовал и почитал его, как Тебя самого, Создателя моего, любил его от души, припадал к ногам его день и ночь и просил его помочь мне восколько может, уверен будучи, что он все может у Тебя, что захочет.