Хо - Raptor

— Чего? Что за ерунда? Какие ещё чужие?

— Ну-у, эти… Как в фильме. Зубастые инопланетные твари.

— Фильм — это фильм. Это — выдумка. Чужих придумал режиссёр. Сделали костюмы, нарядили актёров. Всё это бутафория. Страшилка со спецэффектами.

— Да, я понимаю. Но я другое имел в виду. Теоретически, эти чудища могут обитать где-то в космосе? Если их никто не видел, то это не значит, что их не существует, ведь так?

— Теоретически может быть всё что угодно. Если мыслить по-твоему, то можно верить в любую чертовщину. Только вот зачем это надо? Может быть, какие-нибудь твари и обитают на далёкой-далёкой планете, ну и что? Доказательств их существования всё равно нет. Их никто не видел. Поэтому я считаю, что рассуждения о том, могут они существовать в реальности или не могут, по меньшей мере бессмысленны. Понимаешь? Для детей эта тема ещё актуальна, тем более на ночь глядя. Ну а мы с тобой вроде бы уже люди взрослые, — Осипов протяжно зевнул. — Кино — это та же сказка… А почему тебя вдруг это заинтересовало?

— Просто так, — Геранин перевернулся на другой бок. — Мне тут снились всякие гадости… Хотел узнать твоё мнение.

— Присниться может всё что угодно. Не нужно на этом зацикливаться. И вообще, Володь, давай спать.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Оба затихли, и в тёмной каюте вновь воцарилась тишина, которая уже не прерывалась до самого утра.

Ad cogitandum et agendum homo natus est.

После возвращения «Иллюзиума», Ольга пребывала в состоянии какой-то непонятной эйфории. Всё что ей сейчас хотелось — это проглотить очередную таблетку, и уйти в мир диковинного сна, на время отрешившись от всего сущего. Она уже не знала точно, что именно хотела найти в этом чужом измерении: истину или спасение? А может быть оба этих понятия имели один ключ? В любом случае ей очень хотелось поскорее вернуться туда. Она уже выдавила пилюлю, и нетерпеливо крутила её пальцами. Ну где же этот Сергей?! Нельзя было погружаться в иллюзорный мир до его возвращения. Ольга прекрасно понимала, что «Иллюзиум» можно использовать только после того, как Сергей заснёт. И она ждала.

Чтобы хоть как-то отвлечься от нетерпеливого ожидания, девушка вынула орхидею из бутылки и посвятила оставшееся время разглядыванию изумительного цветка, и игре с его лепестками. Это помогло ей немного отвлечься. Наконец, в коридоре послышались приближающиеся голоса. Ребята возвращались. Поспешно водрузив цветок обратно в бутылку, Оля спрятала её под столик, опасаясь, что Сергей может обнаружить это сокровище, и каким-нибудь образом его испортит, сам не ведая того. Затем она вернулась на свою койку, и села как ни в чём ни бывало, поджав ноги.

Друзья некоторое время топтались за её дверью. Их голоса побубнили немного, после чего со стороны соседней каюты донёсся звук открываемой двери — это вернулись в свои апартаменты Бекас и Лидия. Судя по стукам и глухим столкновениям, они двигались, постоянно натыкаясь на углы и мебель. Видимо Бекаса серьёзно развезло. Звук тела, упавшего на койку по ту сторону стены, вызвавший небольшое сотрясение последней, символизировал то, что Иван наконец-то добрался до своего лежбища. Сразу после этого раздался глухой удар с внешней стороны двери. Ручка немного повозилась, после чего дверь шумно распахнулась, и в каюту ввалился абсолютно невменяемый Сергей.

— А вот и я! — гаркнул он, и тут же повалился в сторону, рухнув на шкаф.

— Вижу, — с ноткой отвращения в голосе ответила Ольга. — Ну ты и назюзюкался. Еле живой.

— П-понимаешь, — плохо работающим языком пытался объяснить Сергей, опираясь на шкаф, в попытке пройти дальше в каюту. — Надо было снять стресс. Такое горе… Настя… Горе такое…

И он пустил неудержимую пьяную слезу, хлюпая носом, и размазывая сопли по щекам.

— Как такое пережить? Беда… Помянули нашу дорогую Настюшу. Подружку нашу любимую. Э-эх. Земля ей пухом…

— Угу, — кивнула Оля.

— Мы там так пели! З-зря ты ушла, — Сергей зажмурился и потряс головой.

Потом он сделал ещё несколько неуверенных шагов и, повалившись вперёд, упёрся руками на столик.

— А Бекас прав, ик! С Генкой ш-што-то не чисто! И ты, — он поводил перед носом Ольги грязным пальцем, — молчи об этом! Поняла? Вот так…

— Ложись спать Серёж, — вздохнула Оля.

— Да. Всё. Ложусь, — он потянулся к ней. — Дай поцелую…

— Ой, не надо, — попыталась отстраниться она, отворачиваясь от его выпяченных губ.

Но Сергей всё-таки сумел чмокнуть её, оставив на щеке противную сырую кляксу слюней. Приложив усилие, Ольга его оттолкнула, и он, отшатнувшись в противоположную сторону, пробормотал: «Спокойной ночи,» — шатко развернулся, после чего рухнул на свою койку, отвернувшись лицом к стенке.

Какое-то время Сергей продолжал бормотать нечто нечленораздельное, что-то вроде: «Я н-никому… В обиду, никому не дам! Всех убью к чёрту, пусть только он попробует… И вообще. Я в-всех! А Бекас прав…». В конце концов, сон окончательно победил его распалённый алкоголем разум, и он замолк. Это очень обрадовало Ольгу. Наконец-то он утихомирился! Вершинина готовилась к длительному «сражению» с ним, но благодаря количеству выпитого, он успокоился самостоятельно, и гораздо быстрее чем она ожидала.

Вообще-то Сергей редко напивался до такого состояния, и в другой раз Ольгу бы это очень сильно взволновало, но в данном случае её мысли были заняты совершенно другим. На цыпочках пробежавшись до выключателя, она погасила свет в каюте, и также неслышно вернулась к своей койке, быстренько разделась, и нырнула под одеяло. После прихода Сергея каюта наполнилась густым и терпким духом перегара, но Олю это уже не смущало. Скоро она покинет этот глупый и тревожный мир. Её риск должен окупиться.

Сергей мирно сопел в темноте. Он определённо спал, и ей можно было спокойно начинать. Таблетка, которая всё это время была зажата в её руке, наконец-то была отправлена в рот. Глоток… За стеной послышалась возня. Короткий топот завершился стуком двери, после чего из соседней каюты донеслись глухие звуки надрывного кашля, быстро превратившиеся в неприятные булькающие стоны, сопровождающиеся всплесками. Судя по всему, Бекаса нещадно рвало. Парень значительно перебрал, и в результате заработал алкогольное отравление — обычное дело в такой ситуации. Слушая, как он мучается, Ольга сочувственно вздохнула. К счастью, Сергея не постигла подобная участь. Он отключился, по всей видимости, до утра.

Действие «Иллюзиума» всё не начиналось, но девушка уже не поддавалась сомнениям, зная, что этот коварный препарат имеет особенность вступать в силу неожиданно, исподтишка, когда этого совсем не ожидаешь. Самое главное, чтобы не было этих тошнотворных головокружительных прелюдий. Опасения Ольги не оправдались. Цветные круговороты так и не появились. Вместо них возникло совершенно иное, новое ощущение — будто бы матрас, на котором она лежит, наполнился водой. Он становился всё рыхлее и мягче с каждой минутой, постепенно поглощая лежавшую на нём девушку, обволакивая со всех сторон.