Вторая мировая война - Энтони Бивор

Утром 22 января Кюхлер прилетел в Wolfsschanze получить разрешение Гитлера на отвод войск из-под Пушкина – бессмысленная просьба, поскольку отступление уже все равно было не остановить. На следующий день на Ленинград упал последний немецкий снаряд. 27 января 1944 г., спустя 880 дней, блокада была полностью снята. В Ленинграде гремели победные салюты, но торжество омрачали мысли обо всех тех, кто не дожил до этого дня. У большинства людей преобладало чувство вины перед погибшими.

Почти все фронтовики испытывали неутолимую жажду мести. В своем дневнике Василий Чуркин описывает, что, вступив в Вырицу, они «поймали четырех наших парней-подростков, одетых в немецкую форму, и расстреляли их на месте. Уж очень была велика ненависть ко всему немецкому. Но парни были не виноваты: немцы их схватили и сделали ездовыми, они в тылу что-то перевозили на лошадях. Им выдали шинели и заставили надеть».

Вскоре Гитлер снял с должности Кюхлера и назначил вместо него генерал-фельдмаршала Моделя, которому любил доверять командование войсками в кризисных ситуациях, но и тот не смог остановить советское наступление, которое продолжилось еще на расстояние более чем в 200 км. Иностранные формирования войск СС, включая бельгийскую штурмовую бригаду СС Wallonien («Валлония») под командованием Леона Дегреля, были отброшены от Нарвы. Южнее центральная линия фронта, проходившая по территории Белоруссии, в первые месяцы 1944 г. сохранялась неизменной. Однако немецкие операции против партизан в Белоруссии по ожесточенности не уступали боевым действиям на фронте. 50 тыс. мирных советских граждан, признанных непригодными к труду, командование немецкой Девятой армии выселило в ничейную полосу, по сути, приговорив к смерти.

В Западной Украине разгром немецкой армии продолжался практически без остановки, одно советское наступление следовало за другим, не давая немецким войскам возможности закрепиться на каком-либо рубеже. 4 марта Первый Украинский фронт Жукова силами двух танковых армий прорвал немецкую оборону и направился к румынской границе. Еще одна советская танковая армия форсировала Днестр и вступила на территорию северо-восточной Румынии.

Гитлер покинул Wolfsschanze в Восточной Пруссии 22 февраля, когда саперы уже сооружали там бетонные бомбоубежища, так как теперь ставка находилась в радиусе досягаемости советской авиации. Он перебрался в Бергхоф, который, впрочем, тоже находился близко от все менее надежных теперь балканских союзников рейха. В начале марта Гитлер решил окончательно разобраться с проблемой «предательства» Венгрии, прослышав о заигрываниях адмирала Хорти с Западом. Гитлер намеревался захватить контроль над Венгрией, взять Хорти под арест и разобраться с венгерскими евреями.

18 марта Хорти в сопровождении своих ведущих министров прибыл в замок Клессхайм. Он и его окружение считали, что их пригласили обсудить просьбу об отзыве венгерских частей с Восточного фронта с целью обороны границы в Карпатах от приближающейся Красной Армии. Но Гитлер просто предъявил регенту Венгрии ультиматум. Хотя Хорти обидели грубые угрозы Гитлера, в том числе в адрес его семьи, но выбора у него не было. В Будапешт он вернулся на поезде фактически пленником, в сопровождении обергруппенфюрера СС Эрнста Кальтенбруннера, главы РСХА. На следующий день было создано марионеточное правительство, в страну вошли немецкие войска. Сразу же вслед за ними прибыли «спецы» Эйхмана с задачей отловить 750 тыс. венгерских евреев и отправить их в Освенцим.

19 марта, пока немецкие войска занимали Будапешт, Гитлер провел в Бергхофе причудливую церемонию. Он собрал всех фельдмаршалов вермахта для принесения клятвы верности ему. Старейший генерал-фельдмаршал фон Рундштедт зачитал текст клятвы, затем все подписались. Казалось, это целиком искусственное действо растрогало Гитлера, что вызвало у многих присутствующих военачальников опасения по поводу его психического состояния.

Гитлеру и Геббельсу все большее беспокойство доставляла антифашистская пропаганда, организованная «Союзом германских офицеров». Эту группу высокопоставленных военнопленных в Советском Союзе, направляемую НКВД, возглавлял генерал артиллерии Вальтер фон Зейдлиц-Курцбах и ряд высших офицеров, взятых в плен в Сталинграде. Зейдлиц, теперь ярый антифашист, в сентябре предложил НКВД сформировать из немецких военнопленных 30-тысячный корпус и забросить в Германию с целью свержения Гитлера. Берия, узнав об этом, ошибочно счел предложение продуманной и крайне дерзкой попыткой массового побега.

Формальная клятва фельдмаршалов в верности выглядела еще более неубедительно на фоне событий 30 марта, когда командующий Группой армий «Юг» Манштейн и командующий Группой армий «Центр» Клейст были вызваны в Бергхоф и сняты со своих должностей. Их обвинили в том, что они запрашивали разрешения на отвод своих войск, чтобы избежать очередного окружения.

Всего спустя неделю немецкие и румынские войска, запертые в Крыму частями Четвертого Украинского фронта, были вынуждены отступить после сокрушительной атаки советских войск на Перекопском перешейке. 10 апреля немецкие войска в Одессе были вынуждены эвакуироваться морем. А через месяц капитулировали последние 25 тыс. немецких и румынских солдат и офицеров, оборонявших Севастополь. Вермахт теперь отступал практически на всем пространстве от Черного моря до Припятских болот на границе Польши. На юге Красная Армия освободила почти всю советскую территорию и вступила на территорию врага. На севере Ленинградский фронт дошел до границы Эстонии. Для Сталина следующая цель была предельно ясна. Если бы план Ставки по разгрому Группы армий «Центр» в Белоруссии осуществился, это стало бы крупнейшей победой в войне, особенно если бы по времени совпало с вторжением союзников в Нормандию.

По ночам «ланкастеры» Королевских ВВС продолжали бомбить Берлин. Эта воздушная война стала для англичан своего рода Вторым фронтом, хоть и приводила к тяжелым потерям в живой силе и технике. Геринг больше не показывался на людях. Неудавшиеся попытки люфтваффе нанести удары возмездия по Англии привели Гитлера в отчаяние, и все же он не мог решиться отправить в отставку своего старого товарища. Однако план главного маршала авиации Харриса «разрушить Берлин до основания» и тем выиграть войну оставался плодом его упрямого воображения. Разрушения, вызванные Битвой за Берлин, были чудовищными, но сжечь город англичанам не удалось.

Налеты ВВС США и Англии усиливались, пока не достигли апогея – «Большой недели» в феврале 1944 г. Американский эскорт истребителей дальнего действия «мустанг» позволил резко сократить потери тяжелых бомбардировщиков, наносивших удары по складам горючего и авиазаводам в Регенсбурге, Фюрте, Граце, Штайре, Готе, Швайнфурте, Аугсбурге, Ашерслебене, Бремене и Ростоке. Немало времени прошло, пока авиационное командование в Вашингтоне признало, что доктрина дневных бомбардировок без сопровождения истребителей была ошибочной, и вот тут-то «мустанг» с двигателем «роллс-ройс» и стал тем самолетом, благодаря которому все пошло более гладко. Новая тактика бомбардировок внесла значительный вклад в ослабление люфтваффе перед началом операции «Оверлорд».

Несмотря на бомбежки, производство самолетов в Германии, местами перенесенное на подземные заводы, росло. Однако интенсивные воздушные сражения лишили люфтваффе большинства опытных пилотов. Новички, наспех пройдя краткосрочные (по причине острой нехватки топлива) летные курсы, сразу направлялись во фронтовые эскадрильи, где становились легкой добычей для пилотов союзников. Люфтваффе, как и японские ВВС, не смогли отправить лучших пилотов в тыл для подготовки боевых летчиков. Вместо этого их отправляли на беспрерывные боевые вылеты, пока они вконец не уставали и не совершали роковых ошибок. К моменту высадки союзников в июне 1944 г. от люфтваффе осталась лишь тень былой славы.

Глава 37

Тихий океан, Китай и Бирма

1944 г.

После освобождения атоллов Тарава и Макин в ноябре 1943 г., усвоив полученные от японцев уроки, адмирал Нимиц начал планировать захват Маршалловых островов. Первой его целью стал расположенный в центре атолл Кваджалейн. Некоторых американских командиров беспокоило большое количество японских авиабаз в этом районе, но Нимиц был настроен решительно.

Баланс сил на Тихом океане к этому времени окончательно сложился в пользу американского флота. Беспрецедентная американская программа строительства кораблей значительно превосходила даже самые страшные опасения адмирала Ямамото перед атакой на Перл-Харбор. США также оказались способны догнать и перегнать японцев в авиационных технологиях. Императорский флот начал войну с истребителем «зеро», не знавшим себе равных, но в течение войны не смог его должным образом модернизировать. В то же время ВМС США вводили в строй все новые и новые самолеты, особенно «грумман» Ф-6-Ф «хеллкэт», и продолжал экспериментировать в этой области.