Сны чужие - Денис Луженский

- Где Кермаль? - спросил, подбежав вплотную, Орбо.

Вирэль молча указала ему на завал в ущелье. Барск покачал головой в крайнем изумлении.

- Ну и дела… Это ты сотворил, георт? Будет, пожалуй, почище той стены, что пробил давеча галья Ра-Кташ. Мы еще издали слышали грохот. Так что Кермаль-Шат, жив еще?

- Он велел нам уходить, - сказала Вирэль.

- Это правильно, - сразу согласился Орбо, - идите. А мы поможем Кермалю. Хоть он сэй-гор и убийца, а все же славный малый. И воин - каких немного.

- Мне бы лук, - Вирэль с надеждой посмотрела на старшину, тот фыркнул и приказал одному из своих спутников: - Оставь ей свою игрушку, Брайх, у тебя их все равно две.

- У Анвура их, вон, тоже две, - ворчаливо откликнулся лучник, но все же вытянул из чехла запасное оружие и отдал девушке. Орбо и остальные пожертвовали ей по несколько стрел из своих запасов. Собралось дюжины полторы.

- Прощайте, георт Законник, и ты, девица. А вы, парни, поспешайте! Нас там, поди, заждались уже!

Восемь лучников решительно ускорили шаг.

- Безумцы, - пробормотал, глядя им вслед, Карзаф.

- Храбрецы, - уточнила Вирэль.

Она опять подставила ему плечо для поддержки. Издар нехотя оперся, сделал пару шагов и внезапно отстранился.

- Иди одна, - сказал он ей. - Я теперь обуза. Оба погибнем.

Вирэль собралась возражать, но тут ее взгляд скользнул по противоположному берегу ручья и слова застряли в горле.

Лучники не успели на помощь Кермаль-Шату, "темных" оставалось слишком мало и они были слишком измучены, чтобы удержать завал. На гребне еще бурлила схватка, но воины в серо-голубом уже сбегали вниз по эту сторону осыпи. Орбо и те, кто шел с ним, остановились, опустились на колено и взялись за луки.

- Беги, - Карзаф устало потянулся и начал неторопливо собирать в кулак тонкую цепь хиста. - Беги же, девочка.

- Только вместе с тобой.

Лук оказался добротный - составной, с накладками из кости. Вирэль одним сильным движением согнула его и накинула тетиву на изгиб рога.

- Не глупи, девочка! Они сейчас будут здесь!

- Я знаю.

На том берегу, меньше чем в сотне шагов от Вэр, лучники Орбо пустили в полет первые стрелы. По осыпи покатились тела. Живые перепрыгивали через убитых и, закрываясь щитами, бежали вперед - к бьющим с убийственной точностью стрелкам.

- Чтоб тебе сгореть с твоим упрямством, дурная девчонка!

- Не кричи на меня, Законник. Я тебе не родня.

Но-Фариз осекся на полуслове и замолчал. Удивляться не было времени - на том берегу один из лучников вздрогнул и сунулся лицом в снег. Другого ударившая в горло стрела отбросила на спину. Сэй-горы, взобравшиеся на гребень, били все чаще. Еще двое барсков погибли один за другим, но остальные четверо продолжали спокойно натягивать луки.

- Уходи, - попросил Карзаф тихо. Его голос был мягким и умоляющим. Вирэль не ответила, только зажмурилась на миг - на том берегу ручья только что погиб Орбо, пронзенный сразу двумя стрелами. Открыв глаза, она увидела только двух барсков. Они снова натягивали луки. Один упал, так и не успев выстрелить, другой всадил последнюю стрелу в подбежавшего совсем близко мечника. Потом умер и он.

- Все, - выдохнула девушка.

Во рту было сухо. Она подняла лук, плавно натянула тетиву, целясь в одного из мечников, подбежавших к лежащим у ручья телам. Задержав дыхание, разжала пальцы. Воин в серо-голубом послушно упал, вывернув набок пробитую шею.

- Это просто, - шепнула Вирэль, накладывая новую стрелу.

Второй мечник на том берегу попытался закрыться щитом и она всадила ему стрелу в ногу - аккурат над стальным наколенником.

Третий мечник… бросил свое оружие и схватил лежащий на снегу лук. Вирэль не стала дожидаться, пока он пустит его в ход - разжала пальцы и перевела взгляд с падающего мертвеца на четвертого воина.

Четвертый оказался лучником. Они прицелились одновременно и одновременно отпустили свои тетивы. Вирэль с какой-то удивительной отрешенностью подумала: "это все". Темный росчерк чужой стрелы метнулся ей прямо в лицо… И исчез из виду, сбитый ударившей сбоку стальной молнией… Сэй-гор на том берегу умер мгновенно - стрела Вирэль вошла ему прямо в глазницу и вышла из затылка, сбросив с головы шлем.

Потом она посмотрела на издара. Законник стоял вполоборота к ней, согнув правую руку, и словно раздувал разгорающееся в ладони голубое сияние. "Хрустальный купол, - подумала Вирэль и тут же поняла: - Нет, не хватит сил…" Цепь хиста бессильными кольцами свернулась на земле, а с того берега уже летели новые стрелы.

- Карзаф, не надо!!!

Издар страшно вскрикнул и взмахнул рукой. Над замерзшим ручьем с шипением раскроил воздух голубой сполох. Несколько фигур на том берегу упали в снег, другие, напуганные, шарахнулись прочь. А Законник покачнулся и осел, как подрубленное дерево.

Вирэль бросилась к нему. Стрела на излете прошила ей правую руку повыше запястья. Боли она не почувствовала, только выронила оружие и склонилась над издаром. Из груди Карзафа торчало тонкое, аккуратно оперенное древко. Другое засело в животе. Она осторожно приподняла его голову.

- Жаль, я не успел тогда… - Законник говорил спокойно, разве что немного устало. Впервые он смотрел ей прямо в глаза и она видела в них боль. Боль не от ран - другую, застарелую…

- Будь я таким, как теперь, я бы успел… Как вот сейчас…

Он будто бы смотрел на нее и сквозь нее, видя сейчас то, о чем мечтал долгие годы, и чего увидеть не мог.

- Бру? Это твои глаза… Милая моя девочка… Если бы я сам, своими руками… я бы поверил, что ты вернулась… Уходи, девочка, прошу тебя… Беги…

- Я тебя не оставлю, - у Вирэль предательски защипало в глазах, лицо Карзафа плыло перед ее взором.

- Ты так выросла девочка… Все эти годы… Прости меня… я тогда… не успел…

- Ты успел сегодня! Сегодня ты все успел! Ты все сделал…

- Доченька моя…

- Отец!…

В этот самый миг Вирэль забыла обо всем. О погребальном костре, на котором сгорели когда-то девочка по имени Бру и ее мать, о своем собственном прошлом, которое занимало в ее памяти явно больше пятнадцати лет, о извечной, выпестованной с детства ненависти к родителям, которых не знала…

- Не покидай меня, отец!…

Карзаф Но-Фариз, вечно мрачный Законник из Реска-Рэх улыбнулся ей непривычно ласково и, как показалось, немного виновато. Потом из его глаз навсегда ушла давняя боль и он перестал дышать.

Она все еще сидела над ним, обнимая холодеющее тело, вздрагивая от сдерживаемых рыданий и только всхлипывая тоненько, по-детски, когда заскрипел рядом снег под ногами, обутыми в расписанные серыми и голубыми пятнами сапоги. Она не подняла головы. Ей было все равно. Солдат замер над девушкой - то ли упивался видом поверженного врага, то ли просто колебался в принятии решения. Потом он наклонился вперед, медленно замахнулся и опустил ей на голову обух боевого топора.