Перекрёсток параллельных миров - Ирина Швед

– Сходи-ка ты туда.

Ну, схожу. Я прошла, куда было сказано. Рептилия приказала откатить в сторону камень, лежащий на земле. Ну, откачу.

– Рой.

Блин! Ногтями? Но долго копать не пришлось. Земля была мягкая, как будто уже кем-то взрыхлённая, а на глубине в пару сантиметров я наткнулась на что-то твёрдое. Выкопала небольшой бренчащий мешочек. Открыла. Внутри оказался длинный кожаный шнурок, увешанный железками. И что, это ключи от заветной каморки папы Карло?

– Да, это ключи от тронного зала, от потайного хода, ведущего в башню из королевских покоев, расположенных на третьем этаже южного крыла и от потайной двери в фундаменте южной башни.

Ого! А как они тут оказались?

– Секретарь принёс.

Тот самый, который?..

– Да.

А он знал, что это – настоящие ключи?

– Все уши прожужжал, пока его не нашли и не прибили за них, – посетовала змея без тени сожаления.

Кто искал?

– Не знаю, он не представился, и очень быстро удрал, когда меня увидел.

Как я его понимаю. Если бы у меня лодка была, я, может быть, сделала то же самое. И жаль, что не сделала. Нажила себе проблем. Теперь придётся возвращаться в Елхов, где в заброшенной сторожке лежит рюкзак с вещами, а потом идти в Ройтте, знакомиться с квадрилиусом. Надеюсь, он меня не признает. Но как добраться до этого проклятого королевства? Что сделать с лицом? Как-то мне уже разонравилось гулять по миру в шкуре Маргариты, к такой красоте прилагаются побочные эффекты, на которые я не рассчитывала. Змея выслушала, почесав маковку кончиком хвоста, задумчиво протянула:

– То есть, в добавление ко всем неприятностям, уже свалившимся на твою голову, ты хочешь, чтобы в ордене узнали, что ты умеешь колдовать? – сказав это, рептилия тут же поправила себя, – вернее, колдовать ты не умеешь, но можешь и хочешь известить об этом весь мир?

И я утёрлась. Ещё не хватало, чтобы великий магистр узнал о моих способностях и моём происхождении.

Мне пришлось задержаться на острове. Купание в холодном море не прошло даром, да и побитая спина болела. Сколько можно себя уговаривать, что мне не больно? Нет, мне больно, знобит, голова трещит, на куски разваливается. Да и со змеюкой интересно было поболтать. Огромная рептилия оказалась очень осведомлённой в делах Трёх королевств, и точно знала, кто самостоятельно отправился на тот свет, а кому помогли. Вот только она или не знала, или не хотела говорить, кто именно и кому помог. Но, если брать Кински, то там все хороши, насколько я понимаю. Родственников хлопают, как тараканов тапками.

За время короткого отдыха на острове меня не раз посещало странное чувство. Я сижу в паре метров от огромной змеищи, которой я – на один зуб, и мне совсем не страшно, но от одной мысли, что придётся перебираться на материк и идти к людям – мороз по коже. Змея, узнав о моих страхах, философски заметила, что люди – самые страшные звери. Открыла Америку!

Может, я бы ещё посидела в тишине и покое, но рептилия, научив меня кое-каким штучкам, и поведав кое-что о магии, вытолкала взашей, сказав, что нечего тут сидеть, как на курорте. Напомнила мне о моих королевских обязанностях:

– Работать надо, ваше величество.

Пришлось собираться в путь. Лодку я быстро сделала. Небольшую, узкую, скоростную, да ещё и под парусом. Утром глянула на небо, чистое, как будто вымытое, поняла, что самое оно – в путь отправляться. Рептилия сообщила, что ветер попутный, но завтра такого счастья уже не будет – и погода испортится. И откуда она знает? Змея прошипела ехидно:

– Кости ломит к непогоде.

Холера! Издевается. Какие у тебя кости? Челюсть наизнанку выворачивает?

Долгих проводов не было. Змея дала мне последнее напутствие, сказав, чтобы я не оставляла после себя следов. Я не поняла, и мне, как маленькой девочке разжевали:

– Никогда и нигде не оставляй свою обувь. Забирай обязательно. Жги, колдуй с глаз долой, но не оставляй. Всё, давай, до свиданья.

И меня банально выставили с острова, пожелав удачи в пути. Если бы у змеи ноги были, наверное, ещё бы и пинок под мягкое место отвесила. Мне было немного обидно, но и змею понять можно. Я ей что, лучшая подруга?

До материка я добралась достаточно быстро. Высадилась на берег и сразу же начала разводить костёр – замёрзла в пути. Заодно и лодку спалила, чтобы следов не оставлять, как змея учила. Тут же вспомнила, как туфлю бросила, сбивая викинга со следа. Интересно, где она сейчас? А нигде! Она будет только в следующем году, и я её обязательно заберу!

Отложив на дальнюю полку то, что ещё не случилось, занялась сегодняшним днём. Перво-наперво надо добраться до места входа в этот мир. Так, как там змея учила? Через пару минут у меня в руках была карта местности, на которой тонкой линией был отмечен самый короткий маршрут, а рядом – циферка двести. Двести километров пёхом. Дней десять, если не надрываться. А мне есть куда торопиться? И тут я очень вовремя вспомнила о рюкзаке, в котором валялась корона Трёх королевств. Нет, придётся поторопиться. Может, коня купить? Сколько там у меня серебра? И тут я поняла, что серебро, если и есть, то на корабле, в сундуке. Класс! Вот же я дура-а-а! А, нет, я ещё могу продать что-нибудь ненужное. Есть у меня что-нибудь дорогое и ненужное? Серьги? Нет. Это родители дарили. О, есть ненужное и очень дорогое. Специи! Щаз наколдую… Тут же прям услышала насмешливое уханье птицы, которая давным-давно порадовала, что создавать товар на продажу нельзя. Существует старинный эдикт, согласно которому за такое грозит весьма строгое наказание. Мага в тюрьму посадят, а меня ведь могут и на костре сжечь. Вот только не хватало сгореть заживо только потому, что лень было прогуляться пешком. И я смирилась с тем, что ожидает меня дорога дальняя.

Рыжий вихрастый парень быстро шёл по запутанным переходам замка. Свернув за угол, он натолкнулся на слугу, тащившего полный поднос грязной посуды. Слуга дёрнулся от неожиданности, уронил поднос. Пустынный коридор огласил жалобный звон бьющейся посуды. Тут же где-то рядом раздался недовольный хриплый, как будто простуженный голос:

– Понаберут косоруких по объявлениям! – открылась дверь, в коридор вышел мужчина лет тридцати пяти весьма бандитского вида: лицо, как будто рубленое из тёмного камня, нос с горбинкой, плотная складка губ, коротко стриженные пепельные волосы. Грозное выражение лица слегка смягчали голубые глаза, сверкающие из-под нахмуренных бровей.

Лакей, собиравший осколки посуды, сжался, ожидая неприятностей, но рыжий, махнув рукой, сказал, что это его вина.

– Выхватил у него из рук поднос и уронил на пол? – поинтересовался мужчина.

– Примерно.

– Март!

– Апрель, май, июнь, июль, – скороговоркой ответил рыжий. Подойдя, хлопнул мужчину по плечу, – не цепляйся, – и он почти затолкал бандита назад в комнату к великому облегчению слуги, который быстро собрав осколки, умчался на кухню.

Закрывая дверь кабинета, где за столом сидел молодой парень в солнцезащитных очках, рыжий сказал тихо:

– А у меня новости.

– Да? Какие же?

– Некая Маргарита Кински сегодня утром высадилась на берег у Альбены и двинулась на запад.

– Что? – в один голос воскликнули Линц и бандит.

– Что слышали, – довольно улыбнулся рыжий и, присев к столу, достал из воздуха чашку кофе. Линц тут же выхватил из рук рыжего посуду, а на возмущённый вскрик ответил:

– Ещё сделаешь! – и тут же спросил: – Но как?

– А я откуда знаю?

– Или за ней следили и помогли сбежать, – предположил бандит, присаживаясь на краешек стола, – или она умеет плавать.

– Ну, ты Ганс дал! Следили? Кому она нужна? – фыркнул рыжий, – да в Кастелро руки потёрли, когда сплавили. Макс, скажи ему, – он повернулся к Линцу.

– Скажу, скажу. Да, в Кастелро она точно никому не нужна. Она вообще Кински не нужна. Собственно, мне – тоже, но, если она не нужна Кински, значит, надо её кому-нибудь всучить, чтобы не путалась под ногами, и тут я самая лучшая кандидатура. Значит, надо сделать следующее: найти, забрать, и передать родственникам. Пусть они с ней возятся. Мне лишь чужих любовниц не хватало.

– Кстати, можно Росси и передать. Пусть забирает зазнобу, – предложил Ганс.

– Нет. Я передам родственникам, и пусть делает всё, что ей заблагорассудится.

Я медленно тащилась по дороге, еле перебирая ногами. Устала, как собака, но остановиться было негде – голые поля до самого горизонта. Поднявшись на очередной холм, глянула вокруг. Да когда же это кончится-то? Что ж за рельеф такой! Ни лесочка, ни рощицы! А что это впереди темнеет? Ой, надо прибавить шагу!