Защитники - Санлайт Агата

Алексей многозначительно стрельнул глазами в сторону Беркута, и тот продолжил речь спутника, будто они давно это репетировали.

– Я не сказал. Я владелец сети охранных агентств «Марс». Вам это, скорее всего, ничего не скажет. Но работаю я на самом высшем уровне. Поэтому предлагаю временно переселиться ко мне. Мой дом защищен лучше некуда. Потом мы разберемся с этими суками, и они больше к вам на пушечный выстрел не приблизятся.

Я допила чай, давая себе передышку и в лоб, без расшаркиваний, спросила у Беркута:

– Все-таки вам удалось затащить меня к себе в логово?

Борислав поморщился. Алексей хотел что-то вставить, но Беркут жестом запретил ему вмешиваться. Таким прямо привычным, четким жестом, будто этот мужчина всегда командовал подобным образом. И по одному движению его слушались.

Теперь я понимала свое впечатление от Беркута и его командирских замашек.

Да. Было в нем и нечто хищное, и одновременно ужасно надежное.

Владелец охранного агентства. Понятно.

– Я хочу затащить тебя в свое логово! – как всегда с пугающей прямотой сообщил Беркут и сверкнул глазами. – Однако нынешний случай не из тех, которые я выбрал бы для предлога. Скажу больше – он худший из всех возможных.

Я вгляделась в суровое лицо Борислава. Сейчас такое открытое, такое… Заботливое… взволнованное… Было видно – он очень переживал за меня. Так, как мало кто за меня тревожился…

Вот теперь признательность затопила изнутри: щемяще-теплая, как костер в стужу. Меня отпустило… Родилось ощущение «можно выдохнуть». Я выдохнула и произнесла:

– Мы с подругой очень вам благодарны. Спасибо за то, что вытащили нас из лап тех уродов. Большое спасибо. Низкий поклон… И все-таки… Повод не самый лучший, но вы им воспользовались?

Теперь оставалось понять намерения и планы Беркута. Очень надеюсь, сегодня выйдет лучше, чем в прошлый раз. Как у него, так и у меня. Сейчас я была готова к диалогу. И, очень надеюсь, Борислав тоже.

Я чуть наклонила голову и внимательно изучала Беркута. Суровое, красивое лицо, будто выбитое в скале умелым скульптором. Умный лоб, квадратная челюсть и пронзительные серо-голубые глаза. Такой взгляд не всякий первый и выдержит.

– Да. Воспользовался. И одновременно нет.

– То есть?

– То есть сейчас это самое разумное решение. Приставить к тебе своих ребят я бы мог. Это не проблема, вообще-то. Но у меня ты будешь в большей безопасности. Плюс сможешь выполнить параллельно мой заказ. Кстати, я утраиваю сумму гонорара. Интересно?

Я прищурилась и вновь пошла напрямую, не размениваясь на намеки и хождения вокруг да около. Потому что кажется с этим мужчиной это была лучшая тактика и стратегия.

– А вам все это зачем сдалось-то? Ну кроме самого очевидного? То есть… Столько хлопот… И еще утроенный гонорар… Зачем?

Беркут меня понял. И еще как! В глазах Борислава мелькнул тот самый жгучий голод, который я уже видела. Когда прыгала по комнате в одной простыни. Он прилип ко мне, и не позволял нормально дышать. Волновал, одновременно сбивал с ног и почему-то заставлял чувствовать себя лучше. Гордиться, что ли, подобным воздействием.

Я глотнула еще немного чаю, нагло беря себе новую паузу. Передышку, если на то пошло.

Беркут сверлил глазами так, что я уже не выдерживала, безбожно проигрывала игру взглядов.

– Самое очевидное пока обсуждать не будем. Я не собираюсь тебя трогать без твоего согласия и желания, – ответил Беркут, когда понял, что снова перехватить мой взгляд и «надавить» своим уже не удастся. Вот так без обходных маневров. Опять напрямую. Пора привыкать!

– Это точно?

Я хотела убедиться, что не ошиблась в Беркуте и не придется опять жалеть, что поверила мужчине. Мне было просто жизненно необходимо утвердиться в этом. Железобетонно. Без малейших сомнений.

Я достаточно натерпелась за последние дни, чтобы полагаться на случай, удачу или что-то еще.

Я должна была знать!

Если не ради себя, то хотя бы ради сынишки. Не нужна ему сейчас мать-одиночка, по которой психушка плачет после домогательств кучи мужиков! Даже если один намного лучше других. Ситуацию это существенно не меняет.

После секса без согласия женщина не останется прежней…

– Могу вписать в договор о найме тебя на работу! – Беркуту явно не нравилось то, куда клонилась беседа. То ли из-за намека, что я не собираюсь благодарить его собственным телом, то ли потому, что я не доверилась ему окончательно. А, возможно, и все вместе.

Ирина с Алексеем затихли, давая нам с Бориславом простор для общения.

Подруга озадаченно ковыряла пальцам в ход-доге, словно планировала найти там бриллианты. И делала вид, что это занимает все ее внимание. Выдавали ее только любопытные, быстрые взгляды.

Алексей сидел так, словно его выключили. Ну реально! Как высококлассного робота.

Невидящий взгляд, устремленный поверх наших с подругой голов и полное равнодушие к происходящему на лице. Абсолютно неподвижное тело.

Беркута направление нашей беседы не смущало. Или он слишком хорошо это скрывал. Смотрел прямо на меня, не отводя взгляда. Пытался пробиться в центр моего внимания всеми доступными ему способами. Разве что красными флажками перед носом не размахивал.

Мне было немного неловко говорить о возможном интиме. Даже о предполагаемом Беркутом, а вовсе не мной. Но Ирина обо всем уже знала. И вполне представляла картину нашего общения, когда я еще «выгуливала простынь» в особняке Борислава. А Алексей… Не знаю. Он сейчас казался скорее фоном.

Действительно, киборгом, которого можно включить и выключить по собственному усмотрению.

Беркут чуть облизал губы, почему-то жутко мужским жестом. Не как девица, которая дразнит и акцентирует внимание на своих увеличенных губах, а как самец, что подбирается к вкусному. Со смаком, но без наигранности или продления удовольствия.

– Кхм… – не дождавшись моего ответа, все же педалировал беседу Беркут. – Аля. Я вас смущаю? Вызываю недоверие? Опасения? Я сорвался с важной встречи, когда узнал, что вас похитили…

Я вскинула глаза на Беркута. И вновь отплатила ему той же монетой – откровенность за откровенность, прямота за прямоту. Иначе с Беркутом не получалось. Хотя, вероятно, это и к лучшему. Я была совершенно не в настроении играть в какие-то игры.

– Борислав. Я вам бесконечно признательна. Нет слов, чтобы выразить… Но… Смущаете и вызываете недоверие. Из вашего рассказа я уяснила несколько вещей, которые остались, скажем так – за кадром. И которые меня смущают и вызывают недоверие. Хотя это, подчеркну, совсем не исключает моей признательности. Но вы должны понять – я хочу во всем разобраться прежде, чем принимать судьбоносные решения.

– Говорите! – Беркут подался вперед и сцепил руки в замок.

Поджал губы так, что те одновременно налились кровью и показались мне еще более жестко очерченными. Так скорее в драку бросаются, чем с простой женщиной договариваются.

Впрочем, я уже не ждала от этого мужчины ничего обычного. Во всяком случае, привычного мне.

– Вот смотрите, – я, наконец-то, нашла в себе силы посмотреть прямо в глаза собеседнику. Выдержать взгляд, который будто сверлил мой мозг. Выкручивал винтик за винтиком, шестеренку за шестеренкой. И разбирал по полочкам: мысли, намерения, затаенные желания. – Вы узнали, что нас с подругой похитили. Но это значит, что вы следили за мной? Ведь так? Я ведь это услышала?

– Да.

Он не смутился ни на секунду.

– Может тогда объясните – зачем?

Беркут откинулся на спинку сиденья и прищурился, вновь изучая мое лицо. Кажется, шестеренки и гвоздики так и не дали ему полной картины.

– Так что?

Беркут усмехнулся, словно принял мой вызов. Опять чуть поджал губы, будто собирался идти в атаку. Желваки прокатились по его острым скулам.

– Да. Я следил за вами. Потому, что вы меня здорово зацепили. Заинтересовали, если хотите. И уж если совсем откровенно – вы меня чем-то привлекли.

Он замолчал, покрутил в руке мою опустевшую чашку и налил в нее еще чаю. Придвинул к моим ладоням, а затем вдруг обнял их своими и сразу же убрал руки.