Разбег Пандоры - Павел Дмитриев

Вываленные из портфеля образцы уже освоенных на «Пульсаре» микросхем логики мгновенно сломали барьер отчужденности, «старосята[114]» им радовались натурально как дети новогодним игрушкам. Симпатичные DIРовские пластиковые корпуса[115] «затрогали» чуть не до дыр, без особых тормозов ругая матом пресловутую секретность, из-за которой о новых разработках приходится узнавать от «Голоса Америки». Всего-то десятки и сотни элементов в каждой микросхеме казались им не иначе как Великой Октябрьской Революцией в деле разработки ЭВМ.

— Прямо как в Америке! — не отводя глаз от микросхем констатировал Старос. — ведь пары лет не прошло, как там начали делать подобное.

— Так это же можно всю ЭВМ на них сделать! — неожиданно заявил парень лет двадцати пяти в мешковатом пиджаке, задумчиво загибая ножки выводов. На добрый десяток секунд над столом повисла вязкая тишина. Потом ее разорвали перебивающие друг друга крики. Честно сказать, я попросту не понял, почему люди радуются такой тривиальной идее[116]. Но им лучше знать, может быть именно того варианта, что сейчас в руках молодого человека, не хватало специалистам для счастья в жизни.

Минут через пять Филипп Георгиевич не выдержал, принес из своего кабинета слесарный молоток, и от души засадил им несколько раз в столешницу, не забыв, впрочем, проложить толстый том кого-то из классиков. Только таким способом удалось осадить вошедших в раж МНСов, СНСов, и прочих инженеров. Началась работа.

Предложенное НИИ «Интел» техзадание зачитали вслух, затем подвергли «суровой, но справедливой критике». Нет, в общих чертах оно команде разработчиков очень даже понравилось. Но дьявол, как обычно, скрывался в мелочах. И его фальшивую улыбку мне немедленно выдал Марк Гальперин[117], представленный первым замом:

— Размеры у вас заявлены нереальные… — он раз бросил взгляд на схему, потом на микросхемы, и добавил: – Шкаф удобный, даже лучше, чем я у железнодорожников видел. Но будет очень хорошо, если нам удастся разместить в его габаритах один только процессор.

— Нет! — тут же перебил его сосед. — На таких интегральных схемах еще и память в эту стойку засунем.

— Хотя бы один «кубик[118]» на несколько тысяч слов обязательно поместится.

— Давайте прикинем, — охотно согласился Марк. Мы с такой логикой еще не работали, поэтому будем считать в логических элементах. Базовое АЛУ, без аппаратного умножения и плавающей точки, потребует около полутора тысяч логических элементов. С вашими интегральными микросхемами понадобится три-четыре сотни корпусов. Считайте, по сотне на плату, ну, типа нашей УМ-1. Можно компактнее, в одну плату, как у вас нарисовано, но тогда придется забыть про ремонтопригодность, да и брака при разводке-травлении дорожек будет очень много[119]. Хотя для оборонки такое пойдет…

— Так в чем проблема, — удивился я. — Все равно они и четверти стойки не займут.

— Но кроме этого, — Марк удивленно посмотрел на меня и продолжил: – АЛУ приблизительно десятая часть процессора, и то, если он простой, без буферов и аккумулятора. Надо ставить блок сдвига и обмена, потом умножение и деление, для этого хотя бы широкий сумматор с дополнительной логикой. Да и вообще, куча всего набирается – обработки условий и ветвлений, регистры, работа с адресами, чтение и запись, дешифратор команд. В довесок – блок обработки прерываний и ошибок. В сумме получится около двадцати плат! И это только процессор.

М-да! Я почувствовал, что мои уши начали краснеть. Наразрабатывали, горе-проектировщики. Ладно я, в жизни ничего подобного не делал, и триггер от сумматора толком отличать все еще не научился. Но Федор с Иванами куда смотрели?! Ох, спущу с них шкуру, только доберусь!

— Но это еще не все, — добил меня товарищ Гальперин. — Еще десяток плат пойдут на контроллер памяти, шины, прямой доступ к памяти, таймер, тактовый генератор.

— Надо развернуть эту, как ее, шину вертикально в стойке. — Добавил кто-то особо умный из-за спины. — Вообще красиво получится. Только вот печатная плата тут точно не подойдет, столько дорожек нам не развести. Но это не страшно, сделаем навивку[120]. Идея-то у вас очень хорошая, даже интереснее, чем в последнем DECе сделали.

— Неплохо выйдет, точно! — раздались поддерживающие голоса со всех сторон. — Справа поставим память, на нее как раз смонтируем телетайп и пульт, ну, типа как Глушков в МИРе сделал.

— А слева питание и бобины.

— Нормально скомпонуется в три шкафа. Ну или четыре, если много периферии подключать придется.

— Постойте, постойте! Так дело не пойдет! — я вмешался в готовую начаться дискуссию. — У вас же «УМ» на стол помещается! А тут еще компактнее должно получиться, ведь на микросхемах.

— Ха! — быстро возразил Марк. — У нас все куда проще, на данные пятнадцать бит, и обработка за несколько тактов. Можно сказать, что транзисторов по вашему ТЗ с тридцатью двумя битами понадобится раз в десять больше. По размеру то на то и выйдет с вашими схемами. Да еще развести полторы сотни проводов шины до каждого блока. Так что как раз процессор и минимальный комплект блоков ввода-вывода как раз в один шкаф[121].

— У нас на «УМе» тоже блоки сбора данных и питание отдельно. — Опять успокоили меня из-за спины.

— Так! — я встал и резко развел перед собой ладони, привлекая внимание старосят. — Габариты это жесткое требование. — Еще бы, я лично обещал Семичастному «переносной вариант», рассчитанный максимум на двух бойцов советской армии. Причем полнофункциональный. — Но скажите, сколько всего транзисторов вам бы понадобилось без новых интегральных схем?! Примерно, разумеется[122].

— Думаю, около семидесяти тысяч. — Филипп Георгиевич внимательно посмотрел на меня. — Что-то не так? В меньшее количество уложиться будет трудно.

— Пиз…ц, — я мешком обвалился на жалобно скрипнувший стул. — С такой х….й нам не взлететь.

— Почему? — искренне удивился Гальперин. — На ваших схемах очень компактная ЭВМ получится. У нас даже есть все шансы обогнать американцев!

Он еще спрашивает. Я точно знаю, что для «Пульсара» десять тысяч элементов на чипе – предел. Причем достижимый лишь в будущем, с большим трудом, можно сказать, в отчаянном прыжке. До семидесяти тысяч там дотянутся в лучшем случае лет через десять, потому что для этого придется с процесса 10 мкм переходить на 3 мкм.

Нельзя сказать, что я надеялся достичь прописанных в техзадании величин обязательно в однопроцессорном варианте. Но то, что получалось в реальности по сделанному нами в «Интеле» ТЗ, на образ прорыва в мировом компьютеростроении не тянуло никак. Очередные дорогие и сложные шкафы, и не более того. Да еще без периферии, хоть немного соответствующей новому техническому уровню. Мониторов нет вообще, вместо принтеров – извращение АЦПУ и «Консула», а накопители на жестких дисках только импортные и смешного объема. Что проку от высокой скорости расчета и относительно компактного процессора, если на ВЦ царство перфокарт?

В общем, за такой «великий» результат меня по головке комитетчики точно не погладят. Проект, конечно, на этом не закроют, все же управляющие ЭВМ народному хозяйству и правда нужны позарез. Даже не слишком ограничат ресурсы. Но ни за что не будут ждать несколько лет[123], пока ребята из СКБ-2 упихают свою систему в размеры сундука. Ну тупо не интересуют никого в СССР путанные рассказы про совместимость программного обеспечения и сэкономленные в будущем миллиарды человекочасов!

Так что еще до нового года в главке оценят перспективы, да найдут более признанный коллектив, который справится с поставленной задачей как минимум не хуже облажавшегося пришельца из будущего и странноватого иммигранта.

— Тьфу! — я вынырнул из пучины отчаянных размышлений. — Тогда скажите пожалуйста, есть ли возможность сделать в десять раз более простую ЭВМ?

— Как PDP-8 что ли? — проявил эрудицию кто-то очкастый.

— Да, подобная система может получиться в заданных габаритах. — Охотно подтвердил Филипп Георгиевич. — Она вообще укладывается очень хорошо в ваше техзадание при использовании интегральных схем.

— Двенадцать разрядов… — простонал я. — Там же памяти всего четыре килобайта можно напрямую адресовать! Для увеличения нужно смешные страницы по 128 байт использовать!

— Байт – это восемь бит? — поинтересовался Марк. И не дожидаясь ответа продолжил: – Конечно маловато, но вполне возможно сделать адресацию в шестнадцать бит. Как раз недавно по министерству указание было использовать исключительно степени числа два.

На последних словах старосята как-то очень невежливо заржали. Поэтому я не стал говорить, кто был инициатором такого глупого по их мнению приказа.