Уныние - Анастасия Гофман

– А Кейт? Почему она так на меня… реагирует. Прости, но… я не понимаю, как можно общаться с людьми, которые относятся к другим, как к людям второго сорта.

Я заметила неловкость в глазах Сэма, его легкую, но натянутую улыбку, словно он считал себя неправым или… виноватым в чем-то. Но я терпеливо ждала ответа.

– Просто у нас с Кейт есть общие интересы и… в любом случае, мне пришлось бы иметь с ней дело, даже если бы она мне действительно не нравилась. О ней ходит много слухов, не очень приятных, но на самом деле Кейт другая. Поверь, я-то знаю.

– Вокруг тебя тоже ходят слухи, ― не выдержала я, придвинувшись ближе. Больше от сковывающего меня холода. ― Мне со всех сторон твердят, что ты плохой.

– А мне твердят, что ты недоразвитая. Но это вовсе не значит, что так оно и есть. ― Я поймала на себе интригующий взгляд. ― А насчет меня… да, есть парочка не очень приятных (по мнению девушек, разумеется) черт.

– Например? ― интерес разрывал мою душу на куски.

– Ну… ― Парень приблизился прямо к моему лицу, отчего я даже перестала дышать. ― Люблю находиться в компании приятных особ противоположного пола.

– И что же в этом плохого? ― еле выдавила я.

– Лично для меня ― никогда и ничего. А для девушек… То, что эти особы быстро меняются. Девушки не любят, когда им предпочитают кого-то другого.

Я не двигалась с места, наслаждаясь собственным сбившимся дыханием и жаром внутри.

– И почему ты так спокойно говоришь мне об этом? Я имею в виду… Бабники обычно стараются такое скрывать, чтобы… ну… добиться своего.

– Ничего от тебя я скрывать не собираюсь! ― Сэм засмеялся, и наконец покинул мое личное пространство.

– Почему? ― искренне удивилась я, при этом, скорее всего, скорчив ужасную рожу.

– Ну, мы ведь с тобой вроде как давние приятели, или малышка Битти не имела для тебя значения?

Я не ожидала такого ответа. Отлично. Эта проклятая кукла урезала мои шансы на отношения с Миллером до уровня приятелей. О чем я только думала? Разумеется, ему и дела не будет до такой, как я.

– Это все, что тебя интересует? ― Парень подмигнул мне, словно заигрывая, отчего я ощутила противоречивые чувства. С одной стороны, мне понравился этот взгляд, с другой ― я понимала, что это просто… взгляд Битти из прошлого, назовем его так.

Хотя от мысли, что я приписываю известные только нам двоим фразочки, немного воодушевила меня.

– Пока что да. Но как только я придумаю, сразу же спрошу еще.

– Тебе не кажется, что это немного нечестно?

– Что именно? ― Мой взгляд то и дело падал на руки Сэма, в которых он крутил скомканный стаканчик от мороженого.

– Задавать мне вопросы, но при этом о себе ничего не рассказывать?

– Да что я могу рассказать? ― я одновременно удивилась и испытала злость, отчего голос был груб и резок. ― О том, как провалялась в коме почти четыре года? Едва ли это интересно. О том, что ничего толком не помню из своей предыдущей жизни? Помимо куклы, теперь… Вот именно, что я ничего не помню и не могу о чем-то рассказать. По крайней мере, стоящего…

– Даже сейчас? ― Сэм вновь наклонился ближе. Мне показалось, будто он видит во мне намного больше, чем я сама о себе знала. ― Ты не узнаешь это место, Джейд?

Я еле уговорила себя оторвать взгляд от голубых глаз и переместить его на окружающее пространство. Ветер все так же гонял листья и сухую траву, изредка отрывая от земли песчинки и бросая в нашу сторону. Склон, крутой и опасный, не пробудил во мне ничего, кроме боязни высоты. Огромнейшее пространство, находившееся на глубине тридцати метров, представляло собой безграничную безжизненную равнину.

– Нет, ― тихо ответила я, продолжая ощущать на себе чужой взгляд. Миллер только хотел что-то сказать, но, ― и не надо сейчас рассказывать мне о прошлом. Пожалуйста.

Я не понимала, почему в такой ответственный момент, когда я могла дорисовать фрагмент на карте своей памяти, я отказалась это сделать. Вероятно, мое подсознание заставило меня остановиться, намекая, что прошлое может вовсе не иметь значения. Даже тот момент, из-за которого все мои воспоминания оказались запертыми в голове. Не важно, почему со мной это сделали. Прошлого не вернуть. Я должна была двигаться дальше, без остановок и пересудов.

Мы провели здесь еще минут пятнадцать. В тишине. Я закрылась в раковину, из которой смогла вырваться совсем недавно. На такой короткий срок. Просто я знала, что не являюсь той рыжей девчонкой, которая исчезла несколько лет назад. Просто я знала, что внутри меня нечто другое. Кто-то другой. Мрачный, обремененный размышлениями и равнодушием. Даже когда Миллер прижал меня к себе, чтобы закрыть от стремительного сильного ветра, я не ощутила ничего, кроме пустоты. Словно меня и вовсе здесь не было.

Глава 7

Я проснулась, но не открывала глаз. Сон еще не до конца выпустил меня из своих объятий. Я ожидала увидеть продолжение выдуманной моим мозгом истории, но реальность тянула обратно. Мне совершенно не хотелось вставать. Не хотелось собираться в школу, видеть лица этих лицемерных придурков. Не хотелось встретиться с Сэмом.

Вчера мы разошлись весьма сухо. Я понимала, что виновата в этом сама, ведь, несмотря на попытки Миллера развеселить меня, я была мрачна и неприветлива. Меня вновь поедало присущее мне уныние. Порадовало только то, что дом был пуст. И остаток дня я провела в полном одиночестве, играя в ту самую приставку.

Я могла позвать Сэма, моего якобы приятеля из детства составить мне компанию, но не стала. По одной очень простой причине ― мне не хотелось ничего чувствовать, а рядом с этим парнем мое сердце поддавалось на провокацию. Был момент, когда мне захотелось с кем-то поделиться мыслями, но я в который раз осознала, что не могу этого сделать. Что я не имею права этого делать.

Все самые сильные, по-настоящему жуткие размышления принадлежали только мне одной. Я ни разу за все время не призналась маме, что боюсь… жить. Что я не хочу жить той, кем я стала. Отчего-то все мое подсознание трубило мне, что я ― другая. Что все вокруг ненастоящее, а часть какой-то странной, непонятной для меня игры. Меня мог бы понять только один существующий на планете человек. Но ее не было рядом. Джесс уже давно не было здесь.

Сидя вчера на кухне, я задавалась вопросом: а что, если в нашей семейке не одна я обладала подобными мыслями? Что, если моя сестра чувствовала нечто схожее с той безысходностью и давлением, что и я? Причина ее ухода никому не известна. Только время, когда Джесс осмелилась на подобный шаг. День репетиции смерти для моей души. День, в который я стала просто существовать, а не жить.

Что же так сильно напугало мою сестру? И, быть может, то же самое заставит уйти и меня?

Я понимала лишь одно, ответ ― в моей голове. Он невидим для моего сознания. Прячется на полке в куче закрытого под ключ хлама. Но он здесь. И рано или поздно замок все же заржавеет и представит историю моей ненормальной жизни во всей красе.

Закрытое плотной шторой окно не давало мне понять, сколько сейчас примерно времени. Наверное, часов семь утра, ведь вчера я отключилась в… а во сколько? Ничего не помню. В любом случае, я не могла проспать слишком долго.

Поднимаясь с кровати, я оперлась рукой на покрывало и ощутила легкое, едва заметное тепло. Запах ментоловой свежести проник в мои легкие, взбудоражив все еще сонный рассудок. Я вспомнила, что мне снился Миллер, но даже не предполагала, что его запах так сильно врезался в мою память.

Я отбросила наваждение прочь, напомнив самой себе, что мы с Сэмом просто приятели. Точнее были когда-то приятелями. Глупо считать, что сейчас это вернется.

Я нехотя поднялась на ноги и вышла из комнаты. Чувство голода скрутило желудок, а сонные глаза умоляли меня сходить умыться. Я повиновалась.

Дом был заполнен глухой пустотой. Единственным живым существом здесь была я. Ну, может, еще бельевые клещи, такие крошечные, что их только под микроскопом видно. А, ну и пауки… Ладно, мой дом был не таким пустым, как могло показаться.

Я услышала голоса, тихие, словно меня боялись разбудить, но зайдя на кухню, увидела лишь работающий телевизор. Странно, я думала, что выключила его вчера…

Впрочем, это самое «странно» растворилось, когда я заметила стоявшие на столе бутерброды. Точно, я ведь вставала ночью от того ужасного чувства голода. Забавно, что, будучи под действием успокоительного, я совершенно забыла этот момент.

Мои размышления были прерваны телефонным звонком.

Нехотя передвигая ноги, я вышла в зал и подняла трубку.

– Джейд? Здравствуй, солнышко!

– Привет, мам, ― я едва слышно ответила, потому что это были первые произнесенные мною слова. ― Как дела?

– Все просто отлично! А ты что, до сих пор спишь? ― голос Стефании прозвучал слишком удивленно.